— Справишься здесь сама?

— Нет… — огромные глаза кротко посмотрели на Бенджамина. — Мне понадобится твоя помощь.

Раздеваясь вместе с Рози, он откровенно разглядывал ее. Наверное, в первый раз Бенджамин видел ее полностью обнаженную при дневном свете. Она тоже не стеснялась смотреть на него и даже улыбнулась тому эффекту, которое оказывало на него ее присутствие.

Розалия сидела спиной к Бенджамину, удобно устроившись у него между согнутых коленей. Они некоторое время молчали: она водила кончиками пальцев по его ногам, а он разминал ей плечи. Ей было приятно, он это видел. И, воспользовавшись моментом, когда она больше походила на ласковую кошку, чем на тигрицу, Бенджамин спросил:

— С тобой это раньше бывало?

— Что именно? — не поняла Розалия. — Принимала ли я ванну с мужчиной?

— Нет же, глупышка, — посмеялся над ней он, — что ты испытывала трудность проснуться, чувствовала упадок сил и просыпалась в холодном поту.

— Да, конечно. И не раз.

— И когда это происходит? — Бенджамин не хотел бы спугнуть ее подобным вопросом.

— Когда случается что-то больше, чем я могу выдержать в тот момент.

— И что же на этот раз?

Розалия молчала, а потом повернула голову в сторону двери и спросила:

— Здесь где-нибудь есть шампунь? Мне надо вымыть волосы.

Бенджамин подал ей одноразовую упаковку, которые хозяева дома оставляли для гостей.

— Я не люблю, когда на меня кричат… — внезапно заговорила Розалия. — Я этого не выношу…

Ее плечи напряглись, это чувствовалось, потому что Бенджамин продолжал массировать их. Но услышав признание, остановился. Он не понимал, был ли его крик вчера причиной ее недомогания или же она переволновалась, пока шла в лесу одна. Спрашивать об этом он не стал, отдавая себе отчет в том, что правды ему все равно не скажут, да он ее и не хотел. Решение ехать одной изначально было безответственным и очень глупым. Это был ее каприз. А Розалия еще ни разу не признала свою ошибку. Лучшее, что мог сделать Бенджамин — это рассказать о своих чувствах, чтобы она знала, что ее поступок имел последствия.

— Я не на шутку испугался, Рози, — он уткнулся носом ей в шею. — Ты знаешь, что такое ждать, не имея возможности действовать, потому что ты не знаешь, что нужно делать и куда бежать? Что такое искать, не зная наверняка, в правильном ли ты месте ищешь?

— Бенджамин… — Розалия отклонилась назад и прижалась спиной к его груди. — Мне жаль…

Было ли ей на самом деле жаль, он не знал и не мог продвинуться в эту голову даже на миллиметр, чтобы понять, о чем на самом деле сожалела Розалия. Ссора с ней казалась незаконченной. Они мирились, да, занимались любовью, но Бенджамин не чувствовал, что вопрос, по которому происходил конфликт, был в итоге решен. Он доносил до нее свои мысли и чувства, а она слушала и молчала в ответ. Или отвлекала его новыми идеями или своим телом. Пусть будет так, решил Бенджамин. Лучше продвигаться маленькими шажками.

После завтрака, который больше походил на обед, Розалия ожила. На ее щеках появился легкий румянец, а на губах — мягкая улыбка. Бенджамин смотрел на нее и удивлялся, как она могла так быстро меняться, становясь той, которую хотелось любить и прощать. Он был уверен, что она на самом деле не отдавала себе отчет в том, какой опасности подвергала сама себя накануне вечером. Бенджамин наблюдал за Розалией, когда она стояла у обочины и смотрела на свою помятую машину, удерживаемую двумя мощными каштанами. Она съехала метра на три вниз по довольно крутому склону. Если бы это случилось несколькими метрами раньше, Розалии бы повезло гораздо меньше.

— Мне надо забрать свои вещи, — по-деловому заговорила она и стала спускаться вниз.

— Стой, Рози. Не стоит идти вниз в этой обуви. Я сам достану все из багажника!

Ему пришлось повозиться, но как только чемодан оказался на ровной поверхности, Розалия сразу переодела обувь и натянула шапку. Она выглядела притихшей, и Бенджамин только надеялся, что осознание собственной безответственности понемногу снисходит на ее упрямую голову.

Они гуляли до темноты, валялись в снегу, целовались, пока губы не обветрелись. А потом готовили ужин, снова принимали горячую ванну и любили друг друга так долго и самозабвенно, что пропустили полночь, а бутылка шампанского так и осталась в холодильнике.

В день отъезда Розалия выглядела немного обеспокоенной. Она пыталась справиться со страховым агентом и найти механика с эвакуатором, чтобы вытащить машину и отогнать ее в Рим. Бенджамин предложил свою помощь, но она отказалась. Все утро она обзванивала близлежащие мастерские и, наконец, нашла. Проводив в путь свою помятую машину, они с Бенджамином вернулись к его и отправились домой.

Рози в дороге много молчала. Возможно обдумывала настоящее положение вещей. Чтобы доставить машину на эвакуаторе до Рима, требовалась приличная сумма. У нее, Бенджамин знал, не было лишних денег, иначе бы она не снимала комнату у синьоры Пеллегри, а жила одна. Но что он мог сделать? Не предлагать же ей оплатить счет! Она не соглашалась и на меньшую помощь, так что уж говорить о деньгах.

Примерно на середине пути Розалия попросила остановиться в Автогриле и пошла в туалет. Бенджамин остался в машине. Он заметил ее телефон на сиденье и взял его, чтобы, когда Рози вернется, она не раздавила его. В его руках он неожиданно издал короткий звук и тут же на темном экране всплыло сообщение от Аугусто:

«Оз, мне нужно знать, что значил тот рождественский поцелуй».

Бенджамин посмотрел вслед удаляющейся фигуре девушки. Сложно было поверить, что Розалия вела двойную игру и встречалась еще и с Аугусто. Было так просто сделать несколько движений пальцем и прочитать их переписку на телефоне, но Бенджамин считал это низким поступком. Кроме того, гордость оказалась сильнее ревности, и он снова положил телефон Рози на край сидения. А когда она вернулась, подал ей в руки. Она сунула его в рюкзак, стоящий рядом с ней в ногах и обратилась к Бенджамину:

— Когда твой день рождения?

— В конце января. Почему спрашиваешь?

— Так, хотела узнать, кто ты по знаку зодиака, — ответила Розалия.

— Увлекаешься гороскопами?

— Вовсе нет. Простое любопытство…

Она помолчала секунд двадцать, повернула голову сначала к окну, потом к нему и смотрела на него еще некоторое время. Только когда Бенджамин оторвал взгляд от дороги и посмотрел на нее, она странно улыбнулась лишь одними глазами и опустила их вниз.

— Рози, ты встречаешься с другими?

— С кем? — неподдельно удивилась она.

— С другими мужчинами… С Бузато, например…

Бенджамин ждал ее ответ в некотором напряжении. К возможному положительному ответу он не был готов.

— Нет. Почему ты об этом спрашиваешь?

— Простое любопытство.

— Конечно… — согласилась Розалия. — Это были отличные три дня! — добавила она, когда Бенджамин больше не ждал, что она снова заговорит. — Надо повторить.

— В следующий раз поедем на моей машине, — серьезно заметил Бенджамин.

— Думаю, к тому времени уже заберу свою из ремонта… — съязвила Розалия.

В тот момент ему захотелось ее придушить.

— Оз, нам надо поговорить!

Аугусто остановил Розалию, удержав ее за запястье. Она метнула в него молнии — он сразу же убрал руку, но остался стоять перед дверью, преграждая путь. Лучшим решением было согласиться, наконец, поговорить с ним, а не продолжать избегать. Но спортзал — место совсем не подходящее, особенно когда Бенджамин время от времени бросает в их сторону недовольные взгляды.

Розалия была уверена, что он видел сообщение от Аугусто, поэтому и спросил ее, встречается ли она еще с кем-либо. И она не соврала ему. Аугусто не представлял для нее никакого интереса, он, совершенно бесспорно, был незначимой фигурой в ее жизни, не смотря на то, что сох по ней уже больше года. Его нерешительность раздражала девушку, и до Рождества она держала его всегда на расстоянии. Но в тот вечер она первой поцеловала его, и алкоголь был совершенно ни при чем.