Я не хочу, чтобы были проблемы с Мартой. Я люблю ее.

Ты не можешь любить их обеих.

Блин, во что же я вляпался.

Но приятно вляпался. Уж лучше любить двух женщин, чем ни одну.

Наверное. Не знаю.

Нил увидел вывеску «Видео-Сити». Внезапно вспомнил человека, которого застрелил. Возникло такое чувство, словно из-под него вдруг выдернули автомобиль.

Хоть он никогда полностью и не забывал о случившемся, но странное, невероятное знакомство с Элизой и ее браслетом изрядно вскружило ему голову и вытеснило из мыслей все прочее за последние несколько часов.

Будто мироздание дало ему временную передышку.

Но сейчас, все эти подавленные неприятные мысли хлынули в голову сплошным потоком.

Воспоминания о пережитом ужасе. Тревога, что его могут поймать.

Что, если меня вычислят?

И каким же, интересно, образом?

Очень простым. Достаточно, чтобы хоть один человек видел хотя бы часть того, что происходило, что-то заподозрил, и записал номер моей машины. Дальше — дело техники.

А кроме этого?

Если никто не зафиксировал его номера, то других зацепок практически нет, и он может спать спокойно.

Если только он или Элиза не проболтаются кому-то.

Что маловероятно.

«Но если даже что-то и всплывет, — заверил он себя, — Мы наверняка сможем без труда убедить полицию, что это была самооборона».

Тогда зачем мы заметали следы?

— Тогда это показалось хорошей идеей, — пробормотал он.

Затем повернул налево за видео-прокатом. Проехал мимо парковки.

«Я сошел с ума?» — подумал он.

Еще есть время развернуться.

Нет. Он должен был хоть краем глаза посмотреть на ту улицу, и убедиться, что она не кишит полицейскими.

А если это так? Если они меня остановят и обыщут, то найдут пистолет в кармане.

Для этого им нужно правдоподобное обоснование. Они не могут просто обыскивать кого попало без весомой причины, а меня нет повода ни в чем подозревать.

Достаточно просто вести себя нормально.

Кроме того, он планировал свернуть на ту улицу за целый квартал от места, где скорее всего могут оказаться копы — если они там будут, конечно. Мог бы просто сделать левый поворот, не проезжая мимо места преступления, и вернуться на бульвар.

Элементарно.

Приблизившись к тупику, он увидел в прорезавшем темноту свете фар то самое поле, старые рельсы, мусор, каменистую землю, заросли травы, узкую лесополосу под насыпью автострады.

Он сбросил скорость, включил левый поворотник и начал сворачивать.

Лучи фар метнулись влево.

Никаких источников света — ни среди деревьев, ни на асфальте. Никаких людей поблизости. Никаких заграждений поперек дороги. Никаких полицейских машин.

Вообще никаких машин.

Включая фургон.

Фургон исчез!

Нил почувствовал, будто ему врезали под дых.

— Ой бля… — пробормотал он.

С бешено колотящимся сердцем, с пересохшим ртом, он медленно поехал к месту, где должен было стоять припаркованный фургон.

Исчез, теперь уже точно. Не оставалось никаких сомнений.

Он свернул с асфальта на обочину, остановил машину и выключил фары.

Какого черта вообще происходит?

Он вгляделся в темное поле.

Абсолютно никакого движения.

Но где же фургон?

Нил осознал, что задыхается, словно пробежал марафон.

«Успокойся! — приказал он себе, — Нет поводов для паники».

С хера ли нет! Кто-то угнал машину этого подонка!

В лучшем случае: воришка увидел бесхозную машину, завел ее и уехал куда-то.

Возможно.

Но что если сам хозяин забрался в свой фургон и уехал на нем?

Он был мертв!

А может и нет.

Нил выпустил в него четыре пули. Он видел, как тот человек упал. Но не осматривал его раны. Не проверял признаков жизни.

Я попал в него. Я точно знаю, что попал.

Три пули в корпус, одна в голову.

Один или даже два выстрела в туловище теоретически могли пройти мимо, хоть и вряд ли. И уж в голову пуля точно попала. Однако, изучая материалы для работы над своими сценариями, Нил не раз встречал истории про людей, которые выживали после множества огнестрельных ранений.

Коул Янгер, бандит с дикого запада, по некоторым сведениям, получил примерно двадцать пуль, когда попал со своей бандой в засаду местного ополчения.

Он выжил и полностью поправился.

Или, например, Распутин?

Этот урод даже был внешне похож на Распутина.

Безумный русский старец был почти неубиваемым. Его пытались отравить, зарезать, застрелить. В конце концов, смогли утопить.

Но то были уникальные случаи.

Этот парень не мог встать и дойти сюда, сесть в машину и уехать.

Наверное, не мог.

Если он шел сюда, на земле должно быть много крови.

Нил включил фары, выскочил из автомобиля и пробежал вперед. Встав в ярком свете фар, он тщательно осмотрел обочину. Увидел следы покрышек на сухой земле — много разных. Также увидел несколько клочков травы, раздавленную пивную банку, блестящие осколки стекла, обертки от конфет, сигаретные пачки, старый черный носок, расплющенные остатки старого бумажного пакета.

Никакой крови.

Но он мог остановиться не в том месте.

Фургон стоял где-то тут, но Нил не запоминал его точного положения. Возможно, он остановился слишком далеко или слишком близко. Он мог даже остановить машину над тем самым местом, где стоял фургон.

И что мне делать? Покататься туда-сюда?

Да-а, это ну совсем не подозрительно!

Он посмотрел вперед, на лесополосу, где оставил труп.

«Хватит сиськи мять! — сказал он себе, — Беги туда и проверь, на месте ли он».

Ему не хотелось.

Одна только мысль о возвращении к спрятанному телу заставила его внутренности сжаться, почти до тошноты.

Кроме того, уйдет куча времени, чтобы добраться туда и вернуться обратно. И кто-то мог его увидеть по дороге.

Браслет!

Конечно же!

Несколько секунд спустя, сев за руль, он захлопнул дверь и выключил фары. Запер двери. Быстренько оглядевшись и убедившись, что рядом никого, он поднял ко рту правую руку.

«Секундочку, — подумал он, — Лучше сперва тщательно подумать. Что, если ублюдок еще там? И меня затянет в его тело?»

Невозможно, если он мертв.

«Скорее всего невозможно, — поправил он себя, — Элиза ничего не говорила, что можно войти в уже мертвых, только что лучше не находиться в человеке в момент его смерти».

Что тоже нельзя исключать.

Тот человек мог не умереть сразу, а сейчас он как раз находится при смерти — и откинется ровно в тот момент, когда Нил будет в его теле.

«Я быстро выскочу» — заверил он себя.

Если этот парень вообще там.

Он закрыл глаза и поцеловал золотой браслет. Едва его губы коснулись теплого металла, как он ощутил невероятную легкость и понял, что покидает свое тело. На мгновение испугался, что крыша машины может помешать, но тут же свободно воспарил сквозь нее. И завис над автомобилем.

«Потрясающе! — подумал он, — Это реально должен быть сон».

В другой раз займешься самоанализом. Иди, проверь этого Распутина.

Не сводя глаз с темной рощи под насыпью, Нил полетел через поле. За время, вряд ли превысившее несколько секунд, он уже оказался на лужайке среди деревьев. Увидел то дерево, у которого маньяк пытал привязанную Элизу. Вильнув в сторону, он подлетел к тому месту, где они оставили тело.

Импровизированное захоронение из травы и кустов было разворочено настежь.

Валим отсюда!

Он рванулся через лужайку, через поле, и вниз через крышу машины. Вес и плотность собственного тела почти шокировали его. Он как никогда остро ощутил его массу, усталость, боль, напряженность мышц.

Не теряя времени, он быстро огляделся.

Никого. Ни рядом, ни вдали.

«Ладно, — подумал он, — Что теперь? Тело исчезло. Распутин поднялся из могилы. Я все-таки не убил этого гада».