“Знаем мы, что годжамский нагаш Кефло есть основа дому крамолы и столп его опорный”. И, услышав это, приказал царь связать Кефло, и связали его 14 сане. А на следующий день, 15 сане, собрались все судьи справа и слева, князья и сановники и вельможи царства, и поставили его перед ними посреди площади, и приказал [царь] припомнить ему все сотворенные им беззакония от начала и до конца. А тот сказал: “Я не делал этого”. И были против него свидетельства многих дружинников Юлия и братьев его, которые затевали вместе с ним дело крамолы; и они говорили: “Мы знаем, что стояли они заодно от начала и до конца и ни в чем не расходились вплоть до того, кто поклялись подрезать корень царства от дома Ванаг Сагада-царя[543] и не возводить на престол царский семени от семени его, но погубить их смертью”. И еще было свидетельство против него, что он подстрекал Юлия вернуться из земли Дарха, говоря ему: “Зачем идешь в Годжам сражаться с расом Сээла Крестосом, когда он готов к битве, не утомлен и не имеет ни в чем недостатка? Лучше повороти-ка на царя, ибо войско его утомлено, и кони его тоже устали, и не могут всадники его воевать с тобой”. Из-за этого совета и из боязни раса Сээла Крестоса повернул Юлий из Дарха, пока не пришел к погибели своей. И поскольку свидетели так говорили, все судьи приговорили его к смертной казни лютой, как сказал пророк:

“Смерть грешников люта и ненавидящие праведного раскаются и наказаны будут скончанием жизни своей” (ср. Пс. 33, 22—23).

И затем приказал царь отрубить ему голову мечом, и отрубили ему голову, и содрали одежды, чтобы видели все люди стана царского срамное место его, которое не было ни женским, ни мужским, но было гладким, как остальное тело. И видели все и смеялись над ним и говорили: “О ты, не позволявший пред собой и слова молвить о скопцах! Вот открыта ныне тайна скопчества твоего пред всем собранием!”. И, говоря это, кто тыкал в него палкой, кто попирал ногами. И исполнилось слово, изреченное Давидом-пророком и царем Израиля в псалме 7: “Пусть враг преследует душу мою и настигнет, пусть втопчет в землю жизнь мою и славу мою повергнет в прах” (Пс. 7, 6). Исполнилось над ним слово сего псалма, изреченное духом святым за долгое время и многие дни. И в ту же ночь пропало тело Кефло. Одни говорили: “Сожрали его псы или дикие звери”; другие же говорили: “Похитили его присные его, когда спали все люди, и укрыли в недрах земли”.

Отец этого Кефло был из цевов Даваро, а мать была из людей Шоа; и оттого, что были они бедны и не имели пропитания и на день единый, разошлись они и разделились, перестав быть мужем и женой. А этого Кефло оставили в доме сестры матери, и там он вырастал. И когда он пас ослов и ослиц, пришли в набег галласы из своей страны, встретили Кефло и поразили его в спину так, что вышло копье у него из груди. А потом отрезали у него уды и члены, из коих происходят сыны и дщери. И когда он выжил и избег смерти от рук галласов и вырос немного, стал дружинником азмача Мота Гарада, ибо был он ему родичем; и тот сделал его своим постельничим. И были у Мота Гарада одеяния шелковые и рубашки прекрасные, наполнявшие его сундук. И однажды, когда Кефло рассердился на своего господина Мота Гарада, отпер он этот сундук, где были одеяния парадные, взял уголь горящий, положил туда и запер, как прежде. А на следующий день, когда захотел Мота Гарад надеть одежды, то обнаружил, что все рубашки и все одеяния шелковые превратились в пепел. И дивился этому делу весь народ, и никто не смог понять тайну пакости его. А когда Кефло возрос и достиг возраста мужа, то стал отвратителен Мота Гараду из-за многих своих пакостей. И стал Кефло дружинником царя Малак Сагада. А царь Малак Сагад сделал его бааль-дараба[544] у Вакаха, сына Абаза Амато. И когда Кефло рассердился на него, обнажил меч с намерением убить его; изгнанный, он был приведен в дом царя Малак Сагада. И, услышав об этом разгневалась весьма Абаза Амато и запретила ему входить в ее дом и приближаться к ее сыну. И пребывал он в отчаянии долгое время, а не малое. А потом, когда рас Афанасий был назначен наместником в Годжам, стал он его дружинником и отправился с ним в Годжам. А рас Афанасий облагодетельствовал его и возвел в положение высокое и почетное.

И по прошествии многих лет и долгого времени, когда была вражда между царем Иаковом и расом Афанасием и когда связал царь Иаков раса Афанасия, Кефло стал служить царю Иакову. А после того как провел он при нем семь месяцев, когда изменили царю Иакову абетохун Ионаэль и рас Афанасий и все вельможи царства, он ушел с абетохуном Ионаэлем и покинул царя Иакова. И затем, когда свергли царя Иакова и правил царь За-Денгель один год полный (пока ближние диавола не убили сего царя праведного, возлюбившего закон божий), поссорился Кефло со своим господином, расом Афанасием, из-за одной чаши винной и спустился в Эннарью, дабы привести царя Иакова и поведать ему благовестие радости, что Курбан убили царя За-Денгеля устами железа. И, прибыв в землю Эннарья, не нашел он царя Иакова, и не было его там, ибо он спустился в Камбат. И повернул Кефло поспешно из Эннарьи, и встретился с расом За-Селласе и со всеми Курбан, и рассказал им, что нет царя Иакова в стране Эннарье, но пропал звук вести о нем и исчез с лица земли. И, услышав со слов его, что нет царя Иакова в Эннарье, послали его вместе с расом Вальда Крестосом и с абетохуном Бээла Крестосом и со многими князьями и сановниками и старейшинами Курбан, имена которых мы написали в главе 23, чтобы помирился царь Сэлтан Сагад с князьями, присланными от них к царю. И когда они были там, пришло известие верное и достигло ушей царя Сэлтан Сагада, что царь Иаков повернул из Камбата и перешел в Годжам. И потому связали раса Вальда Крестоса и абетохуна Бээла Крестоса; и этого Кефло связали тогда и поместили под стражу крепкую, пока не выяснится дело. Но прежде всех узников облагодетельствовал его царь и разрешил от уз и украсил его украшениями, которыми украшали самого царя. И дал ему своего коня, лучшего из всех коней, и вернул ему доспехи воинские, которые отобрал раньше во время заточения, и сделал его своим советником. А потом, когда был побежден царь Иаков, и попала вся страна царства в его руки, он поставил его над землей Васан-амба. После того как пробыл он на этой должности один год, сказал он царю: “Чем эта должность моя, лучше мне наместничество Ванаба с Сантомом”. И сказал он это не потому, что Ванаба лучше Васан-амбы, а хотел он этого и желал из-за дружинников раса За-Селласе, которые жили в этой земле как цевы. И чтобы заполучить их, выбрал он и предпочел должность низшую должности высшей, ибо думал, заполучив этих цевов и, подчинив себе, совершить крамолу против царя. А царь в кротости и благости своей согласился, ибо был он мудр, яко змий, и кроток, яко голубь (ср. Матф. 10, 16), не оставляя мудрости змиевой.

А потом, пробыв в этой должности в Ванаба полтора года, Кефло изменил [царю] вместе с Юлием. Но не окрепла крамола и не обрела силы, ибо отвернулись от них все люди. И потому отвратились они от измены и возвратились к царю. А история крамолы их написана в этой книге в главе 48. Но связал царь Кефло и поместил на Дак, остров заточения и место окаянных. И после того как пробыл он там девять месяцев, сжалился над ним царь и разрешил от уз и вывел с Дака, и назначил на должность бэлятеноч-гета, и сделал начальником над домом своим и заведующим над всем имуществом. И Кефло, пробыв в этой должности два года и четыре месяца, сказал: “Не по силам мне эта должность и не могу я исполнять ее”. А сказал он это потому, что желал быть назначенным дамотским цахафаламом. А царь послал к нему посредников и просил не оставлять этой должности. И когда отказался он и оставил должность, назначил [царь] вместо него Евнабия, сына абетохуна Йонаэля. И после этого пребывал целый год Кефло в смятении сердечном оттого, что не дали ему должности дамотского цахафалама и не знал он, что делать, и стеснилась грудь его, и умалилась душа.