— Для начала ограбим твоего наместника или еще кого-нибудь, кто подвернется.

— Не поняла?

— Коршу нужна одежда, что тут непонятного? Снимем с кого-нибудь подходящие брюки, рубашку. Тапочки ему сама наколдуешь.

— Допустим, а дальше?

— Какая ты сегодня непонятливая. Смотаемся в Питер, пусть поболтает с этой дамой, а потом вернемся обратно.

— Допустим, а с драконихами-то как решать? Мне бы не хотелось, чтоб мой замок спалили, а земли выжгли дотла. Моряков тоже жалко отдавать незнамо куда и к кому. Да и потом, драконихам нужно двое мужчин, а у нас их трое. Которых выберем? Я так не могу.

— Все просто, пригласим дам к тебе в замок, организуем встречу. Если понравятся друг другу, тогда и будем решать. А если нет, подыщем им мужчин из этого мира, желающих будет, я думаю, хоть отбавляй.

— Ну-ну, у тебя все слишком просто, Эльза.

— Это у тебя все слишком сложно, Марцелла.

— Ты хоть можешь предположить, как мужчины отнесутся к таким переменам в их жизни? К оборотням, к эльфам, драконам. Они же рехнутся!

— Сразу всего не скажем, потихонечку. Вон, Серджо, вполне адекватно воспринял раба и от Эмиля не шарахается, вроде.

— Это потому, что не знает, что перед ним настоящий темный эльф.

— А что такого? Темный эльф — почти человек.

— Вот именно, что почти. Ладно, уговорила, будем решать проблемы по мере их поступления. Сначала наворожим морякам понимание языка, потом смотаемся с Коршем на рынок, вернемся сюда, отпустим Корша домой. Поработает связным, с него не убудет. Пригласим дам к нам на ужин, выдадим платья и поможем с прическами, а там будет видно.

— Пошли грабить стражу, нам нужна одежда для Корша.

— Идем, кстати, как тот раненый?

— Оживает. Уже даже договорился с Эмилем о работе нянькой.

— М?

— Эмиль хочет, чтоб дочка могла ходить в садик с твоею ордой. Собирается ее слегка окультурить на земной лад.

— Пусть развлекается, детям это полезно, а Сереге будет не скучно.

— Вот и я так решила, когда об этом узнала.

Спустя час на подходе к рынку

— Я, точно, хорошо выгляжу? Эта рубашка жмет.

— Она не жмет, она облегает твое красивое тело.

— Воротник не сошелся, она мала.

— Зато посмотри, как красиво выглядывает твоя кожа из расстегнутого ворота.

— Ладно, уговорили.

— Мы можем узнать, что в твоем узелочке и каков план? Нам где стоять?

— Неподалеку, будет очень красиво. Так уж и быть, можете смотреть. Такое зрелище можно увидеть не часто, всего раз в пару веков.

— Мне уже страшно.

— И мне.

— Смотрите, как она хороша! Не то, что вы, тощие как газели после голодной зимы! — Корш задумался и добавил, поправив волосы, — в горах.

— Иди уже!

Мужчина расправил плечи, одернул рубашку, отчего она затрещала, и ловкой походкой, держа завязанный узелок из обрезка белой пыльной ткани в двух пальцах, направился к заветной торговке. Хорош, черт.

— Я пришел.

— Да уж вижу, — сказала женщина, не отрывая глаз от перебираемых ею на прилавке травок.

— Я принес подарок. Это малая часть из того, что я обязался тебе преподнести, красотка.

— Говори сразу, что тебе надо?

Корш плюхнул увесистый узелок прямо поверх так тщательно разбираемого товара.

— Хулиган!

— Разверни!

— Ну уж нет.

— Тогда смотри! — сильным движением узелок был разорван и во все стороны на прилавок из него покатились красивые разноцветные камни. Самый крупный, прозрачный, был размером примерно с перепелиное яйцо. Ведьмы присвистнули, издалека им было не очень хорошо видно. Но все же.

— Стекло?

— Драгоценные камни! — вспылил дракон, но быстро взял себя в свои когтистые лапы, — смотри, вот этот — изумруд, а этот — брильянт.

— Прости, но не верю. Убери их отсюда, не мешай работе. Один раз посмеялись и ладно.

— Я не вру! Как я могу обмануть такую восхитительную женщину?

— Таких бриллиантов не бывает. Только если в музее.

— Слишком мелкий? Я побоялся брать в полет более крупные. Мало ли что?

— Наоборот, слишком большой.

— Он настоящий!

— Хочешь, проверим. Если камень подделка, ты отсюда уйдешь и больше мешать мне не будешь!

— Давай, как?

— Смотри, я сейчас проведу им по стеклянной бутылке. Вон, видишь, стоит с пучками кинзы.

— Хорошо, а что будет?

— Бриллиант должен оставить след. Смотри, видишь?

— Царапина. Мне жаль, банка была красивой.

— Ты? Как? Ой, и вправду царапает. А этот?

— Это рубин. Бриллиантов только два здесь. Этот и вон тот — синеватый.

— Ты, что, богач?

— Можно и так сказать.

Корш уперся рукой о прилавок и ловко перескочил к продавцу. Та замерла на месте, широко раскрыв глаза.

— Я выполнил свою часть уговора. Все, что ты просила, готово. Дом в два этажа, сундук с сокровищами…

— А единороги? — ошалело спросила женщина.

— Два. Один в пятнышко, второй белый.

— Живые?

— Когда улетал, были живы. Но единорог — не самая надежная штука, могут где-то застрять, воткнуться рогом.

— Ты шутишь? — продавец отошла от первого шока и начала хохотать.

— Нет. Все условия выполнены.

— И женишься?

— Женюсь по обычаю родного мне края. Сделка?

— А, чем черт не шутит! Хоть развеюсь в твоих байках. Пусть будет так. Сделка!

— Собери камни в платок.

— Собрала.

Корш нагнулся и обнял даму за плечи, опустил лицо к ее волосам, чуть притянул к себе. Посмотрел на замерших в стороне ведьм победоносным взглядом золотых искрящихся глаз со змеиным зрачком.

— Морок спал, что сейчас будет!

— И не говори, это была плохая затея.

Фонтан желтых искр рванул во все стороны от дракона, окутал пару змеиным кольцом, взвился в небо небольшим смерчем, взорвался и исчез вместе с обнявшимися. Прилавок опустел, только качнулась на прощание в своей банке кинза, да травы слетели на пол.

— М-да. Кажется, мы вляпались, Эльза.

— Нам срочно надо отсюда уходить. Я утюг не выключила.

— Нет у тебя утюга. Прислуга давно гладит магическим артефактом.

— Не важно, пошли, пока сюда никто не пришел узнавать, что рвануло. Бедная женщина, как она там?

— Продавец с Сенного рынка? Бедный Корш! Женщина, которая смогла работать продавцом тут, поставит на место любого дракона!

Столовая замка Марцеллы в феоде

Стены увешаны множеством канделябров, в них, не тускнея, горят желтоватым огнем неестественно яркие магические свечи, воск чуть оплавлен, но дальше огонь не идет довольствуясь малой жертвой, навершием фитиля. Он пожирает природную магию этого дивного места, что дарует ему природа. Стол устлан богатой скатертью в россыпи золотистых цветов и кружев низко по краю. Тонкий фарфор блестит своим первозданным хрупким розовато-белым глянцем. У резных кресел дежурит прислуга, готовая моментально помочь тем, кто сегодня займет места в этом зачарованном зале. Окна прикрыты портьерами и не пропускают ни лучика любопытных взглядов из чудесного сада, что расположен сразу же за окном. Гостя ждут трое: два бесценных дара судьбы, смысл жизни темного эльфа и он сам во главе своей небольшой семьи. По лестнице спускается, не торопясь, ценный гость, предусмотрительно связанный клятвой. Теперь он никому не сможет разболтать лишнего о хозяевах и гостях этого гостеприимного уединенного места. Слышны легкие шаги раба, что помогает юному господину. Отчетливый звук трости по деревянным ступеням, мягкое касание ног и снова удар. Парень спускается к уютному семейному ужину темного эльфа.

Серджо

День, наполненный бредом. Нет, я, конечно, все понимаю, стилизация под Средневековье и все такое. Как говорится, у богатых свои причуды, но то, что тут творится — полный сюр! Сначала в комнату ворвалась все та же девица в платье, извинилась за что-то, положила ладони на виски, прошептала и смылась, обрадовав на прощанье, что я теперь буду понимать местный язык. Я уж думал, косит под сумасшедшую. Но нет, все куда интересней! После этого все люди в замке перешли на русский и в общении со мной, и друг с другом. Видимо им надоело корчить умные лица и нести тарабарщину. Дальше — больше. Пришел Эмиль, сунул кусок пергамента в руки. Ладно, читаю. Слова клятвы тоже на русском. "Я, Серджо, клянусь своей сутью, кровью своей никогда никому не разглашать ни одним из возможных способов ничего, касательно особенностей жизненного пути семьи Форесомбро и моей работы в этой семье. Так же клянусь во веки веков не причинять по своей воле вреда тем, кто меня приютил в замке, а так же их семьям и домочадцам". Ни фамилии моей, ни имени настоящего, ничего. Думал, надо подписать, нет, все еще интересней, нужно капнуть внизу документа каплю крови. Мне даже любезно подали иглу в стеклянном футляре. Памятуя про злосчастный накол на ноге, потребовал прокалить иголку. К удивлению, принесли свечу. Ну и дураком же я себя почувствовал, прокалывая палец черной иглой в саже.