— Я и представить себе не мог, что у вас здесь будет так холодно. Едва я сошел с экипажа, как северо-западный ветер чуть не сбил меня с ног. Благодарю господина Ляо за заботу.

Ляо Чжэньдун тотчас заискивающе улыбнулся:

— Князь проделал долгий трудный путь из столицы. Этот скромный чиновник просто воспользовался своими хилыми способностями. Если что-то окажется не так, прошу князя не обижаться.

Про себя он вздохнул с облегчением. Судя по виду этого князя Наньнина, ему все в основном нравилось, да и говорил он тоже вежливо, без придирок. Увидев лицо Цзин Ци, он словно что-то понял. Его Высочество первый принц тайно послал ему письмо, в котором сказал не беспокоиться, потому что императору не было дела до восстания в Лянгуане, он просто приказал другим людям разобраться с этим по собственному желанию. Кажется, это правда.

Камень, упавший с души Ляо Чжэньдуна, мгновенно развязал ему язык.

Заведующий учебными делами провинции Ли Яньнянь был очень общительным и веселым человеком. Он вызвал всеобщее оживление, обменявшись всего парой слов с Цзин Ци. К тому же Цзин Ци всегда умел ладить с людьми и намеренно льстил. Это мгновенно создало радостную гармонию.

Ляо Чжэньдун тотчас устроил шумный банкет в честь приезда Цзин Ци. О чем бы Цзин Ци ни думал в тот момент, другие не могли это разглядеть. По крайней мере, внешне он радостно все принимал. Развлекать Цзин Ци пришли несколько сотен официальных чиновников Лянгуана, а на столах были представлены восемьдесят один деликатес и шестьдесят четыре вида морепродуктов. Цзин Ци считал себя неоспоримым знатоком веселой жизни, но даже он никогда прежде не пробовал и половины этих вещей.

— Стражник Хэ, приходилось ли тебе видеть так много названий во время заботы об императорской пище? — не удержался он от подшучивания над Хэ Цзи.

Хэ Цзи глупо молчал долгое время и наконец шепотом ответил:

— Этот подчиненный только сегодня узнал, что похож на деревенского простака.

— Да? — улыбнулся Цзин Ци. — Этот князь тоже только сегодня узнал, что значит «владеть несметными богатствами».

Едва он замолчал, как Ляо Чжэньдун покрылся холодным потом в студеную зиму. Разве эти слова не подразумевали, что он превзошел императора?.. Это... Это... Это действительно оскорбление Его Величества.

Он поднял голову, внутренне дрожа от страха, но увидел лишь, как Цзин Ци легкомысленно улыбается:

— Неудивительно, что все так торопятся приехать сюда. Оказывается, занимать важный пост в провинции — такая хорошая работа. К сожалению, этот князь круглый год проводит в столице и не может повидать мир. Господин Ляо сегодня был очень любезен. Если в будущем ты окажешься в столице, мое поместье свободно. Этот князь хотел бы вернуть услугу.

Этот человек действительно такой наивный или притворяется?.. Ляо Чжэньдун посмотрел на невинную улыбку Цзин Ци. Снаружи он во всем ему поддакивал, но внутри пребывал в смятении.

Под предлогом похода в уборную он свернул на задний двор, рукой подманил какого-то слугу и дал ему некие указания.

В итоге, когда все напились и наелись досыта, послышался неразборчивый галдеж. Никто не успел отреагировать, как Ляо Чжэньдун уже гневно закричал:

— Здесь господин императорский посол! Кому хватило наглости поднять шум?!

На этих словах Цзин Ци тоже отложил палочки и огляделся.

***

Примечания:

[1] Ли — мера расстояния, ~500 метров.

[2] Согласно примечанию автора, это строки из произведения «Всеобщее зерцало, управлению помогающее» (историко-энциклопедическое сочинение назидательно-утилитарного характера, составленное Сыма Гуаном в 1084 г., охватывает события с 403 г. до н.э. до 959 г., состоит из 294 свитков). Речь идет о Суй Ян-ди (император Ян), который, чтобы показать мощь страны, перед прибытием иностранных купцов учредил новую рыночную площадь, а затем устроил по ней экскурсию. Все магазины подверглись реконструкции, торговцы овощами и мелкие лавочники расстелили ковры внутри своих лавок, деревья на обочинах обмотали шелковой тканью. В результате иностранные купцы были очень озадачены тем, к чему здесь подобная роскошь, если все дороги оккупированы безнравственными нищими.

***

Нашей группе очень нужны переводчики! Заглядывайте: https://vk.com/monsoonvtranslations

Глава 34. «Запутанные сложности*»

*В оригинале используются иероглифы 扑朔迷离 (pūshuò mílí), которые в общем означают «сложный, запутанный, загадочный», но на деле имеют дополнительный оттенок. «Сложности», которые они подразумевают, вызваны невозможностью различить, мужчина перед тобой стоит или женщина.

Едва молодой человек, одетый в халат, ворвался в зал, несколько стражников взяли его в кольцо. Несчастный ученый с распущенными длинными волосами, развевающимися на ночном ветру, напоминал ходячего мертвеца.

Шум привлек внимание всех присутствующих. Цзин Ци же, напротив, поднял голову, взглянул на Ляо Чжэньдуна и улыбнулся:

— Господин Ляо, какая песня сейчас исполняется?

Ляо Чжэньдун поспешно поддакнул ему, признавая свою ошибку, повернулся и отругал подоспевших охранников:

— Вы кого сюда впустили?! Зачем я держу всех вас?!

Ученого очень быстро задержали, сковав обе руки наручниками за спиной. Схвативший его охранник прижал его к земле так, будто от этого зависела его собственная жизнь. Под таким напором стан мужчины изогнулся, словно дивный лук. Затем подошли еще двое и попытались вытащить того наружу, но ученый принялся сопротивляться изо всех сил и громко ругаться:

— Бесстыжие продажные чиновники! Какой наместник, такой и императорский посол! Вы все — змеи и крысы в одном гнезде, вы все заодно! Посмотрите... посмотрите на сегодняшнюю страну! Кто ей владеет? Разве тот, кто сидит на троне, не слеп...

Цзин Ци слегка прищурился и приподнял лицо со словами:

— Не торопитесь. Сначала отпустите его.

Несколько охранников взглянули на Ляо Чжэньдуна и только тогда отпустили лежащего на земле ученого в халате. Этот ученый не боялся, пусть даже выглядел жалко. Встав на ноги, он не забыл выпрямить спину, взглянув сверкающими глазами на Цзин Ци.

Цзин Ци улыбнулся.

— Почему ты сказал, что наместник Ляо и я — гады одного помёта? Кто из нас, по-твоему, змея, а кто крыса?

Мужчина выпрямил шею.

— Наместник Лянгуана, Ляо Чжэньдун, зарабатывает себе на жизнь соком и жиром народа. Сначала он съедает жалование, что получает от императорского двора, а затем выпивает душу и кровь народа. Он не приводит в порядок политику, а постепенно захватывает имущество народа. Он жаден, но боится людей, чем не огромная крыса? А ты, величественный князь Наньнина, прибыл из столицы, взвалил на свою спину меч из императорской оружейной мастерской длиной три чи, но не обратил внимание на мольбы страны о помощи, а предпочел погрязнуть в песнях, плясках и яшмовых блюдах с изысканными кушаньями! Ты жаждешь крысиных лакомств и готов добровольно разделить с ним подушку, так разве я ошибся, назвав вас гадами одного помёта?!

— Наглец! — Цзи Сян был первым, кто не пропустил это мимо ушей.

Цзин Ци махнул рукой и спросил:

— Как вас зовут, ученый?

— Му Хуаймин! — отчетливо ответил тот. — И я никогда не изменю ни имени, ни фамилии!

Цзин Ци кивнул, взял со стола чашу вина, неторопливо смочил губы и лишь долгое время спустя спросил:

— В вашей семье есть еще кто-нибудь? Или, может, друзья по учебе?

— Мои родители давно мертвы, — громко и четко ответил Му Хуаймин. — Но у меня двое молодых слуг. Мы влачим скудное существование, помогая друг другу. Мои друзья... — его голос дрогнул, на лице выступило волнение. С трудом подавив его, он указал на Ляо Чжэньдуна: — Большинство моих друзей по учебе уже схвачены этим чиновничьим псом, а остальные ждут у ворот с жалобой!

— Жалобой? — Цзин Ци слегка улыбнулся, взглянув на Ляо Чжэньдуна. — Господин Ляо, похоже, у тебя тут неспокойно, несмотря на богатства.

Ляо Чжэньдун молча склонил голову, намереваясь подождать и посмотреть, как Цзин Ци разрешит этот вопрос.