Наступила тишина. Лишь долгое время спустя Хэлянь И благодарно посмотрел на Цзин Ци.

Лу Шэнь тяжело вздохнул.

— Должно быть, Его Высочеству наследному принцу трудно прятаться в тени. Вашему слуге не хватает дальновидности. Налью себе чашу вина в наказание.

***

Примечания:

[1] «Грушевый сад» — название придворной музыкальной труппы, основанной танским императором Сюань Цзуном (образно о театре).

[2] Великий смутьян — в оригинале 混世魔王 (hùnshìmówáng) — буквально «князь демонов, дезорганизующий мир».

Глава 22. «Весь город наполнен любовью»

Цзин Ци слегка опустил голову, уклонившись от взгляда Хэлянь И.

Лу Шэнь — очень талантливый человек. Постепенно отточив свое мастерство, он сможет стать мужем разума и света и привести страну к спокойствию. Он прочитал множество книг, но ввиду юных лет его отношение к миру было несколько наивным.

Хэлянь И часто навещал Су Цинлуань — трудно сказать, сколько в этом было искренности, а сколько фальши. Этот мужчина будто бы всю жизнь был связан невидимой веревкой, которая не позволяла ему сбиться с пути становления императором. Но даже так он был не в силах сдержать свои чувства.

Разумеется, никто не видел мучения и ограничения, сковывающие человека столь великой храбрости и устремлений.

Цзин Ци признавал, что еще не разобрался в своих желаниях: с одной стороны, он чувствовал себя простым наблюдателем, который с тяжелыми вздохами следит за не касающимися его делами; с другой стороны, он не мог удержаться от воспоминаний о событиях многовековой давности — пусть даже он похоронил их в самом глубоком и темном уголке своего сердца, пусть даже все безумные, нелепые привязанности растаяли, как дым.

Он больше не беспокоился о них, но они все еще занимали место внутри него.

Эти чувство действительно очень трудно понять.

К счастью, Хэ Юньсин открыл рот и сменил тему разговора, спросив:

— Слышал, сегодня Его Величество появился при дворе и даже дал волю своему дурному нраву. Что произошло?

Хэ Юньсин пользовался большим уважением в столице. Он возглавлял список «Трех лучших господ», но еще не поступил на службу. Несколько раз его персону выдвигали, но его отец, старый хоу Хэ Цзин, отказывал под предлогами вроде «молодой и неопытный» или «способности скромны и знания поверхностны», которые звучали лишь немного лучше, чем полная чушь. Это расстраивало Хэ Юньсина — имея идеалы, он мучился бездельем и мог только изо дня в день прогуливаться по столице верхом, словно гончая собака. К счастью, его хороший друг, Лу Шэнь, представил его Хэлянь И, с которым они подружились с первой встречи.

Лу Шэнь рассказал об обвинениях Цзян Чжэна и о том, как Вэй Чэна отстранили от должности. Хэ Юньсин невольно нахмурил брови и взглянул на Цзин Ци:

— Разве князь в прошлый раз не поднимал тему Весеннего рынка Вагэла?

Цзин Ци покачал головой:

— В столице я оторван от действительности, так что это всего лишь домыслы. Все больше и больше людей собирается на северо-западе, они даже живут на варварских землях. Лишь взглянув на юг, они увидят прекрасные виды и цветущие пейзажи нашего Дацина. Из года в год Весенний рынок посещает все больше людей. Даже дьявол не поверит, что у них нет коварных умыслов.

Однако император верил.

Конечно, говорить это вслух было неподобающе. Цзин Ци горько усмехнулся и продолжил:

— Неважно. Слышал, нынешний клан Вагэла — несколько племен, заключивших союз. Пока они не объединились окончательно, погода не поменяется.

Хэ Юньсин молча задумался и через мгновение тяжело вздохнул:

— Настоящий мужчина должен проявлять героизм, не щадить жизни на поле боя и заниматься своим делом. Как жаль, что я... ай!

Все знали, что у старого хоу Хэ Цзина был только один ребенок. Он так дорожил своим сыном, что даже не позволял другим взглянуть на него в детстве. Как назло, Хэ Юньсин от рождения был храбрым, сильным, способным равно и к гражданской, и к военной работе, а еще недовольным своей участью человеком. В результате Хэ Цзин постоянно волновался за любимого сыночка.

— Если бы во всем мире царило великое спокойствие, а все чины империи жили дружно и весело, то что мешало бы не делать смыслом своей жизни мечи и убийства? — тихо сказал Хэлянь И.

Хэ Юньсин удивился, но затем покачал головой и рассмеялся:

— Его Высочество наследный принц верно говорит, а я повел себя, как узколобый.

Чжоу Цзышу после некоторых раздумий спросил:

— Все уже давно без всяких слов понимали, что старший евнух императорского кабинета подменяет документы и берет взятки. В обычных обстоятельствах, даже будь этот евнух беспредельно наглым, он не решился бы на такое, если только...

Он вдруг понизил голос и скользнул взглядом узких глаз по лицу Хэлянь И:

— Если только этот человек вовсе не столь зауряден.

Хэлянь И мгновенно нахмурился — смутные предположения в его голове начали проясняться. При дворе было немного людей, которых Чжоу Цзышу мог назвать «не обычными». Он прекрасно знал, что за люди живут на северо-западе, и обо всех вовлеченных в дела северо-запада тоже имел представление. После недолгих раздумий пламя гнева взвилось в его груди. Однако, скользнув взглядом по сидящим рядом мужчинам, он заставил себя успокоиться и лишь равнодушно ответил:

— Я знаю.

— Погрязшие в зле сами себя обрекают на гибель, — улыбнулся Цзин Ци. — Сейчас меня беспокоит лишь то, что слов Вэй Чэна будет недостаточно, чтобы спустить того человека с небес на землю. Если Его Высочество наследный принц не успокоился, как насчет того, чтобы добавить еще немного огня?

Хэлянь И посмотрел на него взглядом, полным неодобрения.

Цзин Ци лишь улыбнулся:

— Все в порядке. Я уже кое-что придумал. Мне просто нужен предлог, чтобы завтра нанести визит Его Высочеству первому принцу.

— Бэйюань, — лицо Хэлянь И помрачнело. Не моргая, он уставился на Цзин Ци и сказал: — Послушай меня. Не вмешивайся в эти грязные дела. Если случится что-то непредвиденное, как я смогу защитить тебя?

— Не беспокойся. Я знаю, когда остановиться, — Цзин Ци будто бы совсем не обратил внимания на его слова. Он слегка опустил глаза на вино в своей чаше, не удостоив Хэлянь И даже взглядом.

Как раз в этот момент снаружи раздались крики и проклятия. Цзин Ци рассмеялся и указал на дверь:

— Это все-таки случилось.

— Что там произошло? – спросил Хэлянь И.

Дверь в комнату была плотно закрыта, но Цзин Ци словно видел сквозь стены.

— Ничего особенного, — с улыбкой ответил он. — Молодой господин Цай пристает к простолюдинке.

— Какой молодой господин Цай? — удивился Лу Шэнь.

— А есть варианты? – сердито ответил Хэ Юньсин: — Разве это не Цай Ячжан, сын министра налогов, Цай Цзяньсина? Он из тех негодяев, у кого сверху позолота, а внутри гниль. Все его мысли занимают только вино и женщины. Поверить не могу, что он занимается такими бесстыдными делами. Я пойду взгляну.

С этими словами он схватил меч и встал, не позволив никому остановить себя.

В этом и была разница между опытными мастерами цзянху и новорожденными телятами, что не боятся даже тигров. Проследив за спиной Хэ Юньсина, Цзин Ци вдруг почувствовал себя старым и вовсе не настолько же полным сил, как молодые люди.

На лице Хэлянь И выступили следы жестокости. Чжоу Цзышу и Лу Шэнь переглянулись и поднялись.

— Мы тоже пойдем посмотрим, — сказал Чжоу Цзышу. — На случай, если Хэ Юньсин потеряет контроль и создаст неприятности.

Только после их ухода Хэлянь И крепко сжал руку Цзин Ци, что держала чашу с вином, и тихо спросил:

— Какого черта ты задумал?

— Имея дело со злом, нужно использовать его же методы, — также тихо ответил Цзин Ци. — Его Высочество наследный принц не должен слышать о подобных делах, они только оскорбят ваш слух. Пойду тоже взгляну на происходящее.

Сказав это, он попытался встать, но Хэлянь И вдруг остановил его:

— Цзин Бэйюань, мне не нравится то, во что ты вмешиваешься.