— Как?! Какой сейчас час? — мужчина моргнул. — Куда ты идешь?

— Пожалуйста, Седьмой Лорд, вы должны проследовать за мной, чтобы войти в новый круг жизненных перевоплощений. Будет плохо, если мы сейчас необоснованно затянем время. Это уже седьмая ваша жизнь, — Бай Учан сделал небольшую паузу. —Как только вы закончите эту жизнь, ваша судьба с Хэлянь И, наконец, исчерпает себя. Прах обратится прахом, и вы больше не будете связаны друг с другом.

Ху Цзя изумился, стоило прозвучать имени «Хэлянь И». Он знал кое-что об этой личности, еще когда был человеком. В детстве Ху Цзя слушал устные повествования на историческую тему от почетного учителя, и этот упрямый старикан намеренно упоминал императора Чжун Син [10] предыдущей династии с едва скрываемым восхищением. Этот человек родился во времена внутренних и внешних неурядиц. Великодушный и щедрый, преданный и отдающий всего себя, он в одиночку спас близкий к краху дворец и действительно заслужил звание мудрейшего правителя в истории.

Ху Цзя снова посмотрел на Седьмого Лорда. Мужчина продолжал молчать, пока его прекрасные глаза были обращены на Реку Забвения. Ху Цзя неподвижно стоял рядом с ним, видя смятение в этом пристальном взгляде, который, несомненно, мог бы смутить зевак и заставить их почувствовать отчаяние. На лице Бай Учана тоже не было никаких эмоций, но по каким-то неизвестным причинам Ху Цзя ощутил, как скорбь окутывает душу Собирателя.

Когда-то давно я забрал не ту душу и обрек его на вечную разлуку и отчаянные поиски своей любви на протяжении многих жизней. Он уже сотни лет не может найти покой и потому почти наверняка не намерен разговаривать со мной.

Вдруг Ху Цзя увидел, что седовласый мужчина пришел в норму, ресницы его затрепетали. Он повернулся к Бай Учану, недоуменно спросив:

— Кто же такой этот Хэлянь И?

У Бай Учана комок встал поперек горла.

— Он...

Силой сосредоточившись на воспоминаниях, мужчина хлопнул себя по затылку, избавив Бай Учана от необходимости отвечать:

— О, ты имеешь в виду его... Теперь я вспоминаю кое-что. Боги небесные, почему эти воспоминания все еще здесь?

Лицо Ху Цзя, казалось, покрылось трещинами — это был тот самый безответно влюбленный человек, о котором ему говорили? Безумная любовь? В такой ситуации способность помнить, должно быть, доставляла невыразимые мучения.

Мужчина взглянул на Ху Цзя, словно прочитав его мысли, потянулся и медленно произнес:

— Шесть циклов перерождений длились несколько сотен лет. Кто знает, в кого или во что он переродился, разве могу я все это помнить? Не говоря уже о том, что у меня так давно не было шанса быть человеком...

В конце он понизил громкость голоса, и слова, наконец, превратились в безжизненный изгиб губ. Он подобрал длинные рукава, взглянув на Бай Учана.

— Если бы ты не упомянул об этом, я бы и забыл. Помнится, я тогда спланировал все заранее, но ты по ошибке забрал душу Цинлуань, заставив ее преждевременно умереть, и превратил нас с Хэлянь И во врагов. Неудивительно, что ты не осмелился заговорить со мной сейчас.

Бай Учан избежал его взгляда и слегка склонился в поклоне. Седовласый мужчина покачал головой, шагнул вперед и похлопал Бай Учана по плечу.

— Почему ты так настаиваешь на том, чтобы держать в памяти все эти вещи? Неудивительно, что красивых людей называют недалекими [11].

При этих словах Ху Цзя едва удержался, чтобы не споткнуться и не упасть в реку.

Мужчина расхохотался.

Этот смех, казалось, пронесся по всему Подземному миру с его тысячами блуждающих духов. Высокая фигура Седьмого Лорда обладала невыразимой аурой чего-то совершенно необузданного, будто даже десять князей царства мертвых не стоили толики внимания.

Ху Цзя услышал тихий ответ Бай Учана.

— Судьба должна была связать этих двоих любовью на целых семь жизней, но в результате моего вмешательства они из возлюбленных стали вечными врагами друг другу.

— Судьба быть возлюбленными? Он... — вздрогнул Ху Цзя.

— Ты когда-нибудь слышал о князе Наньнина [12]?

Ху Цзя не удержался и громко воскликнул:

— Ах, он... он...

Бывший князь Наньнина. Неудивительно, что Собиратель душ ставил этого мужчину выше себя.

Бай Учан покачал головой.

— В первой жизни ему было всего лишь тридцать два. Из-за чрезмерных усердий и переживаний его волосы окончательно побелели, когда он покинул мир смертных. Однако он не изменил свои несбыточные надежды, отказался пить воду из Реки Забвения и остался мучительно долго ждать другого человека у Моста Беспомощности, чтобы вступить в следующую жизнь вместе, в одно и то же время.

— Но разве он смог бы стать человеком в следующей жизни, если отказался пить суп забвения? — спросил Ху Цзя.

— Вот почему в своей второй жизни он перевоплотился в летающее насекомое, — кивнул Бай Учан. — Он пролетел под ночным фонарем того человека, но смертный, к сожалению, ничего не разглядел и раздавил его в собственной ладони.

Ху Цзя понятия не имел, как на это реагировать.

— Перед вступлением в третью жизнь он тоже ждал того человека, — Бай Учан шел бок о бок с Ху Цзя, в то время как Седьмой Лорд следовал за ними на некотором расстоянии. Голос Собирателя душ был невероятно тонким и низким, будто что-то застряло у него в горле, но каждое слово звучало ясно и четко. — В третьей жизни он стал черным псом, которого с самого детства воспитывал его возлюбленный. Однако, когда та семья обнищала, им пришлось забить пса для еды, чтобы не погибнуть самим. В четвертой жизни он стал цветком жасмина, который неравнодушная девушка подарила тому человеку. Сначала о нем хорошо заботились, поливали и ухаживали. Однако, после того как молодая госпожа вышла замуж второй раз, тот человек остался убит горем и переехал в другое место, забыв о цветке жасмина. Поместье пришло в запустение, а цветок ослаб и завял. В пятый раз он перевоплотился в белоснежную лису, которую его возлюбленный вырастил и держал у себя ради забавы. Младшей жене этого человека нравился мягкий мех, потому с лисицы приказали снять шкуру...

— Это уже слишком! — Ху Цзя вытаращил глаза. — Конечно, карма существует, но он не совершил никаких дурных поступков, за что полагается возмездие, так почему же...

Бай Учан взглянул на него, покачав головой.

— Соответствие следствий причинам [13] — это не то, что доступно нашему пониманию.

— Тогда после всего этого...

— После всего этого он вернулся к Реке Забвения и выпил три чаши супа забвения, — Бай Учан горько усмехнулся. — Но по какой-то причине это не возымело на него влияния. Он вспомнил то, что отчаянно пытался забыть, и забыл то, что должен был помнить. Он часто смеялся над собой последние несколько сотен лет, время от времени даже собственное имя не приходило ему в голову. Однако, будто назло, в его памяти сохранились воспоминания о стародавних делах всех семи жизней, и тогда он назвал себя Цзин Ци [14]. В течение шестидесяти трех лет шестой жизни Хэлянь И его сиятельство отказывался возвращаться в мир смертных, предпочитая вместо этого сидеть возле Камня трех существований. Теперь пришло время для их последней жизни, седьмой.

— Неудивительно, — Ху Цзя отвлекся от истории, подняв голову и посмотрев на приближающегося мужчину. В описаниях Бай Учана едва ли можно было узнать влюбленного, непринужденного человека. Напротив, непокорные белоснежные волосы мужчины имели самый печальный оттенок цвета, который Ху Цзя когда-либо видел.

Цзин Ци остановился неподалеку от Озера Перерождения и ждал их. Как только Бай Учан и Ху Цзя оказались рядом, он шутливо спросил:

— На этот раз я буду человеком?

— Вы будете человеком, занимающим высокое положение в обществе, — ответил Бай Учан.

Цзин Ци довольно долго рассматривал его, поджав губы.

— В этом нет необходимости. Я всего лишь хочу не испытывать нужды в пище и одежде [15], не беспокоиться о повседневных делах и занимать какой-нибудь незначительный служебный пост, чтобы только есть и ждать смерти [16].