— Ты... делаешь это ради меня?

В тот момент Хэлянь И вдруг захотел заключить его в объятья, захотел отказаться от забот о семье, государстве и народе, что давили на его тело и разум, захотел больше не думать и не желать связь, которую не позволял себе иметь. Он захотел сказать: «Отныне, даже если ветер станет подобен ножу, а иней — кинжалу, я сделаю все, чтобы защитить тебя. В этом мире, в этой жизни есть лишь один важный для меня человек. И не нужны мне священные горы и реки огромных просторов имперской земли».

Но Хэлянь И в конце концов был Хэлянь И. Он мягко закрыл глаза и некоторое время посидел в тишине, чтобы подавить свои чувства. Все эти нежные мечты были лишь выдачей желаемого за действительное. Он не мог погубить себя и тем более не мог погубить его.

— В основном, ради людей.

Цзин Ци все еще выглядел так, словно ему все нипочем.

Словно свист феникса прозвучал за розовыми облаками заката, что за неизвестный играет за стеной? Каждый имел свои проблемы и привязанности. Хитроумные расчеты Цзин Ци были сделаны не ради Хэлянь И. Хэлянь И строил свои планы тоже не ради Цзин Бэйюаня. Это чувство в груди было слишком эфемерным, исчезало с первым же порывом ветра и звучало все тише. Однако за стеной словно находился край неба — место, до которого невозможно добраться.

Хэлянь И в тот момент выглядел подавленным и уставшим, Цзин Ци отчетливо видел это. За триста лет никто не понимал этого мужчину лучше, чем он, но... Цзин Ци насмешливо подумал, что если у каждого человека были свои кандалы, то они с Хэлянь И, вероятно, никогда не были связаны одной цепью.

Казалось, этот вечер был обречен стать бесконечным...

Вскоре после того, как Цзин Ци вернулся в свое поместье, Хэлянь Чжао лично зашел к нему и вручил сто тысяч лян на «дорожные расходы», а затем написал имена нескольких человек, назвав их «старыми знакомыми». Они когда-то задолжали ему, потому Цзин Ци сможет обратиться к ним в случае возникновения трудностей во время расследования. На его лице не было и намека на высокомерие. Увидев Цзин Ци, он сделался ласковым, словно настоящий старший брат.

Хэлянь И в одиночку покинул дворец и вернулся только на следующий день. Су Цинлуань после его ухода нашла на белоснежных простынях несколько бутонов красной сливы. Улыбка наконец исчезла с ее лица, и горькие слезы окропили щеки. Через некоторое время Хэлянь И тайно приобрел поместье за пределами дворца и поселил Су Цинлуань там так, что даже демонам было об этом неизвестно. С этого момента столица лишилась несравненной красавицы, что пела на реке Ванъюэ в канун Нового года, госпожи Цинлуань.

Пребывая в смятении душой и сердцем, У Си вместе с Ну Аха в повседневной одежде будто бы вышел прогуляться. Бесцельно бродя по улицам, он вдруг обнаружил, что без Цзин Ци пышность и великолепие столицы потеряли всякий смысл. Наконец он остановился под окнами Изумрудного дворца.

Теперь это был Изумрудный дворец, а не Зал орхидей, потому там отказывались играть даже самую малость изящные культурные произведения. Молодая девушка, исполняя народную песню, флиртовала с почетными гостями, а те шумно кричали «браво».

Увидев это, Ну Аха тотчас покраснел. Здоровый взрослый мужчина смущенно схватил У Си за краешек рукава:

— Ш-шаман, зачем мы здесь?

Погруженный в свои мысли, У Си не успел опомниться, когда его прервали внезапным вопросом, и небрежно спросил:

— Скажи... что делать, если я не знаю, нравится ли мне один человек?

— Это легко, — ответил Ну Аха. — Если тебе кто-то нравится, то ты будешь постоянно думать о ней. Ты будешь стремиться выполнить любое ее желание. А главное, ты будешь хотеть постоянно видеть ее счастливой и скучать, если она далеко...

У Си замер, сердце его словно пропустило удар.

Заметив его состояние и прибавив к этому их местонахождение, Ну Аха, само собой, все неправильно понял. Удивившись на мгновение, он попытался прощупать почву:

— Человек, который нравится юному шаману... не подходит ему по статусу?

«Конечно, не подходит, он же мужчина», — подумал У Си и кивнул.

Недопонимание усилилось. Ну Аха отличался от А Синьлая тем, что обладал большим спокойствием, чем этот храбрый и честный, но простодушный и импульсивный здоровяк. Подумав, он осторожно спросил:

— Тогда... она красивая? Добрая? Хорошо относится к юному шаману?

«Он мужчина, — подумал У Си. — Эта «красота» отличается от нежной женской, однако он все равно невероятно хорош собой. Нрав его тоже хорош, а на лице всегда улыбка, как бы сильно он ни злился».

В итоге У Си снова кивнул.

Ну Аха поднял голову, взглянув на вывеску Изумрудного дворца и множество красивых девушек, что встречали и провожали гостей, а затем сказал, будто бы утешая самого себя:

— О человеке... нельзя судить по внешности. Иногда люди со стороны выглядят очень плохими и поступают соответствующе. Но если она добра к тебе и это от всего сердца, то... я не умею говорить красиво, но вообще в этом есть смысл.

У Си подумал, что Цзин Ци иногда действительно был очень плохим, особенно ему нравилось обманывать других. Возможно, этот парень считал, что лгать и менять маски — это все равно что есть рис и пить воду, но к У Си он всегда был добр. Тогда У Си кивнул:

— Думаю, иногда он действительно любит лгать и обманывать людей. Но он не любит обманывать меня и хорошо ко мне относится.

Ну Аха тоже кивнул и сказал:

— Юный шаман, мы в Наньцзяне не обращаем внимание на статус и положение семьи. Если ты искренен по отношению к ней, а она — по отношению к тебе, то можешь жениться на ней. Мы все тоже примем ее.

У Си в замешательстве посмотрел на него и вдруг почувствовал, что Ну Аха мыслит шире, чем он.

В этот момент с верхнего этажа донесся мягкий женский голос:

— Я хочу быть с ним до самой смерти...

Эти слова, словно молоток, ударили прямо в сердце. У Си чуть не сошел с ума:

— Я хочу быть с ним до самой смерти.

***

Примечания:

Дружеское напоминание, что в китайском языке «он» и «она» ничем не отличаются на слух, потому У Си имеет в виду мужчину, а Ну Аха считает, что он о женщине. Вот и получается, что один четко говорит «он», второй — «она», но друг друга они не понимают.

Глава 33. «Владелец несметных богатств»

Княжеская резиденция Наньнин, много лет погруженная в тишину, будто бы превратилась в лакомый кусочек пирога всего за одну ночь. На протяжении нескольких дней подряд перед ее дверями тянулся поток экипажей, гости шли непрерывным потоком. Цзин Ци почувствовал, что улыбка уже намертво застыла на его лице, и тяжело вздохнул. Стоять у ворот и торговать улыбками, встречая гостей, оказалось тяжелой физической работой.

У Си, вернувшись вместе с Ну Аха из Изумрудного дворца в тот день, так и не смог заснуть ночью. Он думал, что слова Ну Аха имели смысл. Пока люди искренни друг с другом, неважно, что за человек твой партнер — мужчина он или женщина. Вдруг он все понял.

«Постоянно думать о нем, стремиться выполнить любое его желание, а главное, хотеть постоянно видеть его счастливым и скучать, если он далеко», — разве это не любовь?

Издавна бесценные сокровища было получить легко, а сердце возлюбленного — трудно, но У Си считал, что нужно лишь приложить усилия — и тогда любимая вещь обязательно окажется у человека в руках. Те, кого постигла неудача, просто недостаточно старались.

Потому на следующий день У Си направился в княжескую резиденцию Наньнин.

Но вот что странно: когда он раньше навещал Цзин Ци, тот ничем не занимался. Если он не отправлялся на аудиенцию к императору ранним утром, то бездельничал, когда бы У Си к нему ни приходил. Однако когда У Си снова явился в княжескую резиденцию после нескольких дней игры в прятки, оказалось, что у этого парня полно дел. У Си приходил не один раз, но не застал и тени Цзин Ци. Даже Пин Ани носился во все стороны, не касаясь ногами земли. Только спросив, он узнал, что это все устроили, чтобы помочь Цзин Ци собрать вещи в дорогу.