Поднять мужчину на кровать было сложнее всего. Его обмякшее и ни на что не реагирующее тело молило о пощаде после транспортировки по полу, но я не могла его бросить. На всякий случай постелила одеяло перед кроватью — небольшая страховка на случай падения — и стала поднимать Никиту Алексеевича.
Каким образом мне удалось это всё провернуть — одному чёрту известно, потому что даже доктор удивился моей силе и настойчивости.
Конечно, я вызвала врача, но не абы какого, а того, кому начальник всецело доверял. Леонид Фёдорович появился уже через полчаса, приподнял свои седые брови, как только понял, что именно я всем заправляю, и незамедлительно стал осматривать мужчину. Он без стеснения попросил снять рубашку с Кузьмина, долго его слушал, хмурился и задавал много вопросов.
— А в целом как состояние у него было? Скажем, последние пару недель, — уточнял старичок и своей сухой рукой пытался встряхнуть градусник.
— Уставал сильно, — механическим голосом ответила, забрала термометр, скинула до 36.6 и поставила боссу замерять температуру. Тем временем взяла тряпочку из тазика и аккуратно промокнула лоб и щеки, усыпанные капельками пота.
Его лихорадило. На девять по десятибалльной шкале.
— Ещё неделю назад я болела, правда, ничего серьёзного, насморк и иногда кашель.
— Может, для вас и ничего серьёзного, — нахмурился доктор, — зато для Никиты всё очень даже.
Дальнейшие расспросы он прекратил, изредка кидал на меня задумчивый взгляд, поджимал губы и вновь поворачивался к пациенту. После полного осмотра Леонид Фёдорович постановил, что у начальника — грипп в сложной форме. Кто бы мог подумать, что такой человек, как Люцифер, вообще болеет?!
Мужчина расписал мне полный список действий при уходе за Кузьминым, посетовал, что молодежь нынче совсем не заботится о здоровье и профилактике, а потом укатил на следующий вызов.
— И что мне с вами делать? — прошептала я, стоя перед кроватью неестественно побледневшего Никиты Алексеевича и пытаясь понять, какой же шаг предпринять.
Врач строго наказал не оставлять босса одного. И я, недолго думая, позвонила его сестре Галине. Разве родня не должна заботиться друг о друге? Но та лишь посетовала на судьбинушку, призналась, что её сын тоже болеет, и попросила набрать их матери. Чего я делать не собиралась.
Знакомство с Каролиной Дмитриевной произошло в офисе примерно через месяц после моего назначения. Я с самого утра была не в духе — Люцик срывался на меня из-за задержки поставки стройматериалов, мне же оставалось рычать на редких гостей. Попытки сдержаться и вести себя прилично приводили к переменному успеху и только до момента появления женщины в приёмной.
Она ввалилась в кабинет тяжело дыша, на лице красовался макияж в стиле египетских цариц, на голове — широкополая чёрная шляпа с такого же цвета страусиным пером. Аккуратные сапожки на невысоком каблучке, явно дорогое пальто в стиле Шанель, коричневая кожаная сумочка, на которую и я заглядывалась в одно время — всё это кричало о достатке. Если бы женщина тогда обратилась ко мне спокойно, то ничего бы не произошло.
Однако она избрала совсем иную тактику.
Окинув меня взглядом из странной смеси презрительности и превосходства, стройная мадам уверенно двинулась в сторону кабинета Кузьмина. В любой другой день я бы удивилась и не стала препятствовать — такие гости иногда заглядывали в нашу скромную обитель и не спешили спрашивать разрешения. Но в тот день босс сидел с утра на телефоне, обзванивал оптовые базы стройматериалов и пытался найти замену текущему поставщику, попутно ругаясь со всеми причастными к этой проблеме. И я не должна была никого к нему пускать. Даже ценой собственной жизни.
Пришлось кинуться грудью на амбразуру, вцепиться ладонями в дверные косяки и попросить женщину сначала представиться, потом подождать, пока начальник закончит. Она с невиданной силой отшвырнула меня в сторону, из-за чего я заработала растяжение, и едко процедила сквозь белоснежные зубы:
— Мала ещё, чтоб старшим указывать, соплячка.
На шум вышел разъярённый босс, увидел открывшуюся перед ним сцену и моментально охладел. Не стал ругаться или ворчать, помог мне сесть на стул, коротко представил нас с Каролиной Дмитриевной друг другу, сухо поговорил с матерью и вытурил её из офиса. На прощание женщина пообещала, что на работе я не задержусь.
Все следующие визиты были не менее драматичными и экспрессивными, она будто специально выжидала, когда же у её сына будет скверное настроение, и приходила именно в те моменты. Ещё пару раз я пыталась её не пускать или предупреждала, в итоге обрисовала ситуацию боссу, за что удостоилась пары испепеляющих взглядов и звания “стукачка” от его маман.
Звать эту склочную мадам в умиротворённый дом начальника я не собиралась. К тому же он сам не раз просил по возможности обходить его маму стороной и предупреждать о приближающейся опасности.
Иных родственников мне представлено не было, поэтому с тяжелым сердцем решила остаться у шефа и подготовилась к бессонной ночи. Переоделась в одну из футболок мужчины, коих в шкафу обнаружила не меньше сотни, тихонько включила сериал на телефоне и легла рядом. Периодически Люцифер просыпался, открывал глаза, но словно ничего не видел. Бормотал нечто невразумительное о работе и проблемах с благоустройством территории в жилом комплексе Лосево, просил срочно связаться с Бубликовым на счёт денег и снова отключался. Сперва я решила игнорировать бред больного человека, и всё же среди ночи вскочила и позвонила со своего телефона инвестору.
Пока слушала длинные гудки, надеялась, что не разозлю слишком ранним звонком очень важного человека.
Когда надежда на ответ почти умерла, в трубке раздался приглушённый голос:
— Алло.
— Здравствуйте, Вениамин! — запнулась и не решилась озвучивать отчество, ведь мы с ним договаривались обращаться исключительно по имени. — Это Василиса, помощница…
— Ах, Васенька, — взбодрился мужчина. — Сколько лет, сколько зим! Вас невозможно забыть, дорогая, не тратьте время на представления. Чем же обязан в столь ранний час?
Покосилась на часы, которые показывали три ночи, и поджала губы. Где же это он находился? В другом измерении что ли?
— Вообще я как раз хотела попросить прощения за поздний звонок, — пробормотала я, взяла стакан и налила воды.
— Не беспокойтесь, — отрезал строго Веня, — я сейчас в Китае, тут уже восемь утра. Постоянно забываю про разницу во времени! Чем же вызван ваш поздний звонок, Василиса? Что-то случилось?
Прокашлялась и подняла глаза к потолку, словно там могло быть написано объяснение моего нахождения в ночное время в квартире босса. Впрочем, собеседнику этого и не требовалось, и я выпалила на одном дыхании:
— Тут Никита Алексеевич болеет, он в бреду что-то говорил о том, что нужно вам позвонить и рассказать про неверные подсчёты по Лосево. Ещё что-то про благоустройство бубнил и слишком нерентабельных поставщиков растений и дизайн-студию. Я толком не поняла, но он вроде бы днём и правда что-то вам отправлял и ругался. Проверьте, пожалуйста, его даже во сне это беспокоит.
На минуту в трубке повисла тишина, за которую я успела пару раз проверить экран и таймер на нём — звонок продолжался в обычном режиме, но мужчина молчал в ответ.
— Нашёл, радость моя, в течение часа всё просмотрю, — весело отчитался Вениамин и вдруг перешёл на таинственный шёпот. — А почему вы находитесь в квартире своего босса посреди ночи, дорогая? Вы перешли на новую стадию?
— Какую ещё стадию? — разозлилась я. — Нет никаких стадий, он мой босс, я — просто помощница. И стадия тут одна — рабочая.
Бубликов в ответ расхохотался так громко, что пришлось отодвинуть телефон от уха.
— Василисочка, при нашем знакомстве вы не были похожи на наивное дитя, но сейчас себя ведёте именно так. Вам же нравится наш Никита Алексеевич, так?
Фыркнула тихо и прикрыла глаза. Обсуждать отношения с едва знакомым человеком я не сильно хотела. К сожалению, других вариантов не оставалось, ведь подруги решили, что между мной и начальником и правда что-то есть.
