— Ты слишком слаба, чтобы устроить шоу. — бросил Редьярд. — Осталось несколько дней. Этель, ты хоть посвятила размышлению минуту?

— Да. — уверенно, ответила девушка, облокотившись о стену. Хранители внимательно посмотрели на Первую. — Я остаюсь. И буду Единицей вечность.

— Обсуждать решение не принято. И за одним, и за другим выбором таится опасность, переживания и страх. — начал Реди, поднявшись. — Надеюсь, ты понимаешь, что его жизнь лишь мгновение в вечности. И его дыхание сегодня, только призрачный вечерок в твоем сознании через столетья.

— Он тут не при чем. — ответила Первая с вызовом.

Эйдан очнулся от боли, пронизывающей тело. Открыв глаза, он осознал, что это единственное безболезненное движение. Оглядевшись, юноша удивился, что находится в знакомой комнате, а не среди камней и воды в лесу. Но он и толком не помнил произошедшего. Сил заговорить или встать с постели у него не было, как и держаться за пробуждение. Когда парень снова очнулся, то у кровати заметил читающего Редьярда. В комнате удушающе пахло травами, но разобрать какой-то оттенок не удавалось, таким плотным и тягучим был запах.

— Вот уж не думал, что моей сиделкой будешь ты. — сказал Эд, приподнявшись на локтях. Тело все еще болело повсюду, но на этот раз было легче.

— Поэтому всегда выбирай дружбу, а не девочек. — засмеялся Реди. Он поднялся и казался искренне радостным. — слышать твой раздражающий голос гораздо приятнее, чем храп, чего не могу сказать о стонах.

— Насколько все плохо? — упав в подушки, спросил Эд.

— Даже не знаю с чего начать. Ты был буквально поломан везде. — скривившись, сказал Реди. Он подошел к столику, где были повязки, баночки и мокрая трава, завернутая во что-то. — Ты здесь двое суток спал. Периодически приходил в себя, но ненадолго, да и чтоб выпить воды. Я очень удивлен, что ты жив.

— Ничего не помню. — выдохнув, ответил парень. Он поморщился и снова попытался встать, но на этот раз он будто провалился в кипящую воду. — Где Этель?

— Она ушла пару часов назад по приказу Матери. Скоро вернется. Она создала твоего двойника, чтобы Джоан ничего не заподозрила. Ава конралирует иллюзию в городе. — ответил Редьярд, смешивая черную и тёмно-зелёную жидкость. — Поэтому пробудешь тут до полного выздоровления.

Эйдан крепко забыл глаза. Двое суток. Его бы уже искали или будь юноша в больнице, его родители тут же увезли бы его в Сиэтл и больше не вернулись бы. Эд был благодарен друзьям за то, что они не отдали его людям, а помогли. Но израненное тело и мутная голова все еще не давали трезво мыслить, парню неистово хотелось домой в свою кровать, а также посмотреть на фотографии, вышедшие каскадных ручьях.

— Как тебя угораздило сорваться со скалы? — спросил Второй, поднеся стакан с раствором. — Как ты мог вообще пострадать с Хранительницей леса? Не морщи нос, если б не эта фигня в стакане, то лишился бы конечностей, а так только мозгов. — добавил Реди, увидев вымоченное выражение лица друга.

— Ничего не помню. — поморщившись от выпитого, ответил Эд. — Выступ обрушился, когда я наступил. Просто я слепой идиот. Создал проблемы всем вокруг себя.

— Думаешь это был несчастный случай? — удивился Редьярд. Он медленно ходил по помещению.

— А у тебя есть другое мнение? — прохрипел Эд. Травяное месиво, что он выпил сводило горечью горло.

— Есть пару мыслей. — нахмурился хранитель. — Начитаются на Э заканчиваются на мягкую Л.

— Прошу тебя. — взмолился парень. — Я понимаю ваши отношения. Понимаю Аву, которая терпела предрассудки Этель. Понимаю тебя, потому что ты хотел жить, а она не спасла тебя. Но я люблю Этель и сейчас она другая. По крайней мере, старается ею быть.

— Она не спасла меня? — засмеялся Редьярд. — Ну да, что же еще могла сказать Этель своему любовнику. — Боюсь тебя разочаровать, овечка, но никто меня не бросал.

— Не знаю, что у вас там было на самом деле. Но я в этом не участвую. — прыснул юноша. Рот вязало от трав, но спокойствие в теле начало разливаться горячими потоками. Парню стало тепло и спокойно. — Почти год ты пытаешься меня о чем-то предупредить, но не говоришь. Значит это не важно, потому что ты сказал бы сразу.

— Эйдан, травы сейчас подействуют, и ты снова уснешь. Когда очнешься будет смена Этель. — Хранитель двинулся к кухне, но Эйдан окликнул его.

— Если я тебе действительно друг — расскажи мне.

— Дешевая манипуляция. — улыбнулся Реди и присел на кровать. — Лучше сказку. Так ты быстрее заснешь.

Эйдан не ответил. Ему было интересно узнать, что же случилось между Хранителями. От чего его пытаются уберечь? Разве любовь может причинить вред? Будь Этель и правда чудовищем не прожил был он этот год. К тому же они совсем ее не знают. Покрылись обидами и видеть друг друга не хотят. Чтобы не сказали ребята про Этель, Эйдан видит другое. И это другое сильнее слов, даже друзей.

— Жил был мальчик. — начал свой рассказ Редьярд. Он взмахнул рукой и Эйдан впервые увидел, чтобы Хранитель показывал силу. Серебристый свет принимал форму того, о чем рассказывал Реди. — Мальчик сирота. Он часто дрался и обижал слабых, потому что думал, что так станет непобедим. Но однажды мальчик решил стать свободным, он всегда мечтал о крыльях. И став частью корабля понял, что одной силы недостаточно. Много лет прошло прежде, чем мальчик прижился, окреп. Мозги ему правда моряки прочистили и руки без надобности он больше не распускал. — В этот момент Эйдан почти спал. В ушах шумело море, переговаривались моряки на палубе и свистел ветер. Это было похоже на иллюзию, только со звуком.

— Ты это делаешь или у меня жар? — перебил юноша.

— Да. — засмеялся Редьярд. — Мой дар — слышать голоса и как дополнение к нему, могу воспроизводить звуки, которые слышал.

— Ты же говоришь о себе. — осенило Эйдана. — Ты тот мальчик-моряк.

— Однажды мальчик приплыл со своей командой в место, где густо рос лес и вокруг была лишь еле живая деревня. — продолжил Редьярд. — Как-то утром он захотел прогуляться в лесу, уж очень его манили краски после однообразного моря. Запахи, ощущения, хруст веток, пение птиц и яркость цветов, ягод. Гуляя по солнечному сосновому бору мальчик думал, что когда море отпустит его, то он поселиться в сельской глуши, такой же красивой и яркой.

Редьярд замолчал, а звуки птиц, наполнявшие сознание Эйдана продолжали петь. Он представлял себе, кого быть свободным и идти куда ведут ноги. Мечтать о будущем, но не спешить его приблизить, так как настоящая жизнь не менее прекрасна.

— И вот мальчик пришел на открытую поляну полную ромашек. Он радовался и смеялся, как ребенок. — Редьярд говорил медленно, подбирая слова и прорываясь в прошлое. — Но откуда ни возьмись, появилась группа мужчин, которые утверждали, что мальчик вор, что мальчик покалечил одного из местных жителей. Но мальчик этого не делал! — голос Редьярда надломился. Эйдан был готов поверить, что Второй испытывает эмоции более сложные, чем смех и удовольствие. — Несколько часов мальчика били, пока он не перестал чувствовать под собой землю. Мужчины ушли и оставили умирать его среди ромашковой поляны.

Эйдан уже слышал эту историю от Этель, но тогда он не мог себе представить какого видеть надломленного Редьярда. Редьярда, который никогда не показывает чувств, сильнейшего и не проницаемого. Эди видел это таким впервые, но отголоски настоящей души были еще тогда, когда он оставил Мэтью ради безопасности.

— Когда солнце почти зашло. — хрипло продолжил Реди. — Мальчик увидел самое красивое небо. Оно было похоже на пожар. Темно-лиловый купол охвачен языками пламени, распространяющейся по всей тверди. Но далеко-далеко над пожаром махровые синие, как океанская гладь небеса. Небо горело, как догорала жизнь мальчика. Но запах цветов, перезвон уставших птичьих голосов, терпкий аромат земли и шерстяной ковер трав — все это было лучшим местом, чтобы умереть. — Редьярд опрокинул голову от воспоминаний. — Мальчик закрывал глаза, как услышал новый аромат. Жасмин. Девушка, сидящая рядом поглаживала его по голове и говорила, что все будет хорошо. Мальчик умер не один. В окружении жизни.