— Звучит отлично. — подметил Эди. — Написать бы там картину или сделать пару набросков.

— Та природа смогла бы тебя удивить. Но из-за мха, довольно, скользко, а он там повсюду. Поэтому будет трудно передвигаться. К тому же ручьи ниспадают в ущелье. Я бы не хотела причинить тебе боль, Эйдан.

— Я буду осторожным. А ты за мной приглядывать, договорились? К тому же я почти дописал твой портрет. Хочу писать еще что-то прекрасное. — Парень улыбнулся и поцеловав девушку, прижал к себе, опуская руку на ее поясницу.

— Договорились, только в том случае, что никто об этом не узнает и мы будем только одни. — отпрянув от парня, прошептала Этель. — Я хочу украсть тебя из мира людей.

— Никому не скажу. — пообещал юноша. — Жаль, что не смогу поделиться этим событием с друзьями.

— Они переживут. — отрезала Этель и ее лицо вновь стало серьезным.

— Что же они сделали, что потеряли твое доверие?

— Лучше, спроси, что я сделала, чтоб потерять их доверие. — ответила Этель и натянула улыбку. — Итак, мы пойдем, когда закончится твоя школа.

— Что? Ну-у, нет! — взмолился Эйдан. — Еще несколько недель.

— Знаю. Это будет подарком. Мы уйдем до рассвета и проведем весь день на водопадах. Обещаю, будет очень красиво. Но никто не должен знать. — Этель прильнула к парню и поцеловала его в губы. — Никто.

— Почему?

— Это тайное место. — Этель подмигнула парню. — Понимаешь, у каждого должен быть уголок, где он может спрятаться и чувствовать себя в безопасности. Так вот водопады — это мой край спокойствия. И я готова впустить только тебя.

— Что ж мне выпала честь. — рассмеявшись, обнял Эд девушку. — Буду терпелив и не разочарую тебя.

— Доверюсь тебе, юноша. — от усталости не осталось и следа. Хранительница повеселела, а ночь придавала ей свежести. — Сумасшедшие сутки.

— Кстати, о сумасшедших. Шериф Мейсон хочет признать Курта идиотом, чтобы его не отправили за решетку.

— А что парень двинулся после той ночи на утесе?

— Если только от предстоящих ужасов тюрьмы. — Эд запустил руки в волосы, опустил голову и пытался осознать, что вообще происходит в городе. — Посидит годик в психушке, а потом вернется домой. Вот и все наказание за стрельбу в человека.

— Думаешь, Джек заслужил то, что с ним случилось? — вдруг спросила Этель. Она внимательно изучала лицо парня.

— Нет или не знаю. Я не судья. Но думаю, было бы лучше, чтобы он понес наказание. — ответил Эд и поднялся.

— Смерть и есть его наказание. — кратко резюмировала девушка. И подошла к нему. — Главное, что теперь Мэту ничего не угрожает. А что на счет Курта — жизнь покажет, что с ним станет.

— Этель. — мурашки пробежали по телу юноши. Он допустил мысль, которой не должно было возникнуть, но ее слова зародили в нем сомнения. — Ты же ничего не сделала Джеку?

— Думаешь, я причастна? — удивилась девушка. — Я никогда не делала больно живым людям и никогда их не убивала, хотя моя «профессия» это подразумевает. — раздраженно ответила хранительница. — Я не выхожу в город, потому что не хочу становиться частью живого мира. Мне хорошо здесь. Но ты многое во мне меняешь. Я и правда готова помочь Мэтью и другим твоим друзьям. Но это только в рамках отношений с тобой. Люди меня не волнуют. Я не стану убивать, даже если ты попросишь. И мне жаль, Эйдан, что я создала такое впечатление.

— Прости. Я… не хотел тебя ни в чем обвинять. Я просто сам не знаю, что несу. — начал оправдываться юноша. Внутри было что-то что подсказывало ему не отступать, но причин не верить Этель у него не было. Девушка всегда была с ним честна, она рассказала всю свою жизнь. В то время, как он сам едва ли мог заговорить о семье и брате. — Слишком много людей за последнее время оказались у черты. Мэт, который едва ли не умер, я весь в его крови сидел и ждал помощь. И Джек, который умер на моих глазах. Я не должен был говорить тебе подобное. Прости меня.

Она отошла от него на пару шагов, обняв себя руками. Такая тонкая и беззащитная, окутанная в темноту леса. Ему стало не по себе от того, что он мог ее обидеть.

— Я не хочу тебя потерять. — выпалила девушка. — Но если ты не доверяешь мне…

— Доверяю. — тут же ответил Эд. — Прости, я болван! Просто я подумал, что ты могла сделать это ради меня. Ведь я чувствую, как ты ко мне относишься. И я с лёгкостью поверил в это заблуждение. Но я понял, что ты не совершила бы такое. Я идиот. Никто бы подобного не сделал.

— Отнять жизнь очень быстро. Это не поступок — это глупость, кощунство и эгоизм. — отрезала девушка. — Я бы сделала для тебя что-то что потребовало бы всей моей силы, а не напёрстка.

— Знаю. — подтвердил он. — Моя жизнь стала такой насыщенной и это сделало меня уязвимым. Ты. Друзья. Вы сделали меня слишком чувствительным и боязливым.

— У тебя появились те, кто могут защитить лучше любого живого существа. Тебе нечего бояться. Парни имеют права чувствовать, так же, как и девушки. В этом нет ничего постыдного и не нужно это скрывать или бояться.

— Я боюсь потерять вас, это будет равноценно ампутации конечностей. — буркнул Эд. Ему хотелось молчать, но какой-то неведомый порыв двигал разговор изнутри. — Ты открыла мне другой мир, граничащий с моим. И что самое главное — я чувствую себя его частью. Но неизвестность отнимает силы, а не хочу потерять тебя.

— Эйдан. — девушка потянулась к его лицу, но он отвел взгляд в сторону. — Мне тоже страшно. Этот выбор в любом случае, отдалит меня от тебя. Останусь я частью этого леса или исчезну. Мне не удержать тебя.

— Я не хочу быть причиной, из-за которой ты медлишь…

— Но ты уже она! — перебила Этель. Она поднялась и хлопнула в ладоши. Вокруг ребят образовался серебристый шар, обрамляющий поляну. — Ты причина, по которой я все еще тут. Быть хранителем вечность не так плохо, ведь я буду помнить тебя! Ты все, что занимает мои мысли. Ты живешь в моей голове, Эйдан. С момента, как я увидела тебя рисующим здесь на этой самой поляне, прониклась тобой. С каждой нашей встречей я хотела стать частью твоих суток, частью хотя бы одной минуты. Ты для меня живой огонь, до которого я не могу дотронуться, но он греет меня.

— Этель…

— Мне невыносима мысль, что ты уйдешь из моей жизни, но мысль забыть тебя, потерять в своих воспоминаниях пугает больше. — голос ее дрожал, но девушка продолжала говорить. — Я чувствовала себя неполноценной. И я считала, что ответом было тело. Но сейчас я поняла, что недостающим фрагментом был ты. Эйдан, я люблю тебя.

Ошарашенный юноша таращился на девушку. Его дыхание остановилась и слова сковали движения. Он бегал глазами по ее лицу не веря тому, что услышал. Любовь. Она говорит ему о любви. О сильнейшем чувстве. Его ступор пугал Этель с каждой секундой все больше.

— Этель. — все еще находясь в скованном чувстве, начал Эд. — Разве ты можешь любить меня?

— Да, Эйдан. Я люблю тебя, услышь! — засмеялась хранительница. — Возможно тебе сложно принять этот факт, но это так. Предполагаю, что тебе мало говорили подобных слов и может ты даже не верить в то, что тебя могут полюбить, но тебя любят. Твои друзья. И я люблю тебя. Эйдан, ты та часть жизни, которой мне не хватало. И мне не важно любишь ты меня или привязан. Главное, что ты со мной, а я готова ждать.

— Ты мне очень дорога. Я не хочу отпускать тебя. — прошептал Эйдан и потянул девушку к себе. Он поцеловал ее, сильно прижав к себе. Приятное чувство растекалось по телу, а ее запах вызывал в нем желание целовать ее еще больше. — Я люблю тебя, Хранительница Леса. Душа моя. — прошептал он.

Они оба пьянели от поцелуя и от того, как подкашивались ноги. Оказавшись в покрове травы их лица не касались друг друга, только губы в немом диалоге нежности, соприкасались то рьяно с желанием, то с усталостью и разрывом. Все их существо, их души соединились и жили в этом бесконечном ночном поцелуе. Поляна, окружавшая их стала картонной коробкой без цвета, вкуса и запаха. Восприятие сосредоточилось в любовном порыве неловкости и нерешительности. Головокружение, прерывистое дыхание и невозможность отстраниться, сокрушили их решимость разорвать поцелуй.