Вом, предчувствуя неладное, схватился за меч, всегда на всякий случай лежащий под главной стойкой и приготовился к любому развитию событий, но посетитель его опередил. Сверкнул в воздухе огненный хлыст, и последним, что увидел в своей жизни лучший охотник Лиодора, было его собственное тело, заваливающееся на бок с мечом в руках и обугленным обрубком шеи вместо головы.

***

Дэ Руц злобно рычал, скребя когтями пол. Голова раскалывалась после применения ментальной магии. Сначала всё шло по плану. Он взялся руками за голову убитого, острыми когтями проникая в мозг и пуская по ним магическую энергию, тем самым связывая себя с последними воспоминаниями потомка рабов. Вот только внезапно выяснилось, что у погибшего была сильная воля.

При данном ритуале это вызывало определённые сложности и Дэ Руцу пришлось сильно поднапрячься, чтобы успешно завершить считывание. И из мозга человечишки получилось извлечь нужную информацию! Вот только выяснилось, что тот самый мальчишка, который нужен Дэ Руцу, уже уплыл с этого острова!

— Люди… Ненавижу… — в очередной вспышке ярости прошипел огненный лун, одной рукой откидывая к стене мешающуюся стойку.

Внезапно чилун прекратил чинить разрушения и выглянул в распахнутую дверь, долгим взглядом окинув столь противную ему деревню рабов, только-только просыпающуюся под лучами утреннего солнца, а затем довольно оскалился:

— Мне сказали постараться обойтись без лишних жертв, но кто говорил, что случайный пожар не может уничтожить гнездо крыс?

Он убегал от огромного чудовища. Кольца чешуйчатого змеиного тела парили в воздухе над ним, а пасть, похожая на таковую у озёрного аллигатора, которого он однажды видел, выходя с рыбаками поднимать сети, изрыгала пламя, жар которого достигал земли даже с той высоты, на которой обретался монстр. И пусть тварь пока находилась высоко, что-то говорило стоящему на земле — нужно бежать, убираться подальше, пока не стало слишком поздно.

Поздно для чего, было непонятно, но он решил последовать совету внутреннего голоса. Как оказалось зря. Едва он начал движение, его заметили. Кольца начали сокращаться, огромная голова на змеином теле повернулась к нему. Бежать. Пока ещё есть силы. Не время падать. Сзади по пятам идёт Огонь и ОНО. Подворотня. Взгляд упирается в забор, который не перепрыгнуть и стены ветхих домишек по бокам. Ещё можно успеть. Крыша… ПОЗДНО. Он, как кролик перед удавом, смотрит немигающим взглядом в змеиные глаза, присущие всем рептилиям и…

Тирн проснулся в холодном поту. Кошмар, приснившийся ему мгновение назад, был так реален, что, казалось, протяни руку, и нащупаешь в шаге от себя шершавую, с отблесками огня… Парень передёрнул плечами. Это сон, просто сон. И подворотня та самая, в которую они вчера загнали мальца.

Вспомнив события прошедшего дня, Тирн огляделся, чтобы проверить, все ли дети на месте, и лишь после этого полез в карман. В руке оказались десять медяков, стрясённых недавно с сына травницы. Он улыбнулся, представляя, как обрадуются мелкие, когда он купит им что-нибудь интересное у приезжающих торговцев.

Спать не хотелось совершенно, и Тирн, выбравшись из под дырявой парусины и накинув старую дырявую рубаху, вышел из барака на свежий воздух. Над Лиодором зачиналось утро. Лёгкий ветерок растрепал черные короткие волосы парня, и Тирн с наслаждением подставил ему лицо, прогоняя последние остатки дремоты. Умиротворение над только-только просыпающимся островом можно было черпать ложками, и тем неожиданней были последовавшие события.

Посреди деревни внезапно раздался взрыв. Кажется, в той стороне находился дом Вома. А потом… Кошмарный сон переместился в реальность. Тирн несколько мгновений с ужасом смотрел, как над центром деревни в воздух вместе с ошмётками какого-то строения поднимается громадный чешуйчатый силуэт, а после бросился в барак расталкивать всех остальных.

— Тирн, ты головой ударился? — первым проснулся Кер.

— Нет времени объяснять, буди Рудо и собирайте мелких, надо уходить.

— Понял, — что было хорошего в Кере, так это мгновенная оценка ситуации по тону собеседника и беспрекословное подчинение Тирну.

Пока Кер будил Рудо и, путём оздоровительных затрещин, объяснял тому ситуацию и придавал стимул к действию, Тирн начал будить детей.

— Сэя, просыпайся, — начал он с самой маленькой девочки в их группе.

— Ещё рано, — пробормотала та, натягивая кусок ткани повыше на голову.

— А мы сейчас все вместе пойдём к озеру. Будем смотреть на восход и играть в догонялки.

— Правда?! — сон с девочки как ветром сдуло. Она откинула рваный кусок ткани и любопытными глазёнками уставилась на парня

— Правда. Только мне нужна твоя помощь. Сможешь разбудить остальных?

— Конечно! — девочка озорной зверушкой заносилась по сараю, который они называли своим домом, перебегая от одного ребёнка к другому совместно с Кером и Рудо.

Наконец все были собраны, хоть многие и протирали глаза, стараясь окончательно проснуться. Оглядев дело рук своих и удовлетворившись результатом, Тирн пошёл вперёд ведя за собой остальных.

Улица встретила их жаром, неестественным для раннего утра. Деревня пылала. Они спешно шли мимо горящих домов, время от времени переходя на бег. Дети, поначалу ничего не понимающие, постепенно начали осознавать, в какой переплёт они попали, поэтому от взрослых никто не отставал.

Тирн вёл всю ватагу к пристани. Днём, ближе к вечеру, туда прибудут торговцы и хотя бы на то, чтобы увезти отсюда детей, тех денег, что он скопил, должно хватить. А до этого момента можно подождать под причалом. Да, неудобно, да, холодная вода и кто-то может заболеть, зато все останутся живы.

Прямо перед бегущим на всех парах Тирном упала горящая балка, заставив парня изменить маршрут, но, всё равно, они медленно, но верно приближались к своей цели, когда Тирн заметил Его. Он парил над их головами, величественный, неспешный и невыразимо чудовищный. Каждый раз, когда он открывал пасть, из неё вырывались языки пламени, лизавшие крыши близлежащих домов, порождая ещё больше безумия, ещё больше смертей.

Тирн знал: если побежит, Он заметит. Об этом твердил и его сон, и внутреннее чутьё беспризорника, но именно это Тирн и собирался сделать.

— Рудо, Кер, берите детей и идите к пристани. Спрячьтесь под причалом, дождитесь торговцев, дайте им эти деньги, — Тирн отдал парням все свои сбережения, — Пусть отвезут вас с детьми в столицу княжества.

— А ты?

— А я отвлеку вот этого, — показал Тирн на небо, где вовсю резвился небесный огнедышащий змей.

— Братик Тирн, не уходи, пожалуйста! — захныкала Сэя.

— Со мной всё будет хорошо, обещаю, — улыбнулся Тирн, потрепав девочку по голове, — Идите, — вновь вернув твёрдость голоса, приказал он прихвостням, а сам бросился в противоположную сторону, туда, где шелестело на горячем ветру поле пшеницы.

***

Его заметили сразу же, едва он выбежал на открытую местность. Огромное чудовище неспешно, будто нехотя, повернуло свою голову в его сторону. Чешуйчатое змеиное тело с головой огромного рогатого крокодила с развевающейся на ветру огненной гривой в последний раз плюнуло огнём куда-то в сторону деревни, а после, постепенно набирая скорость, устремилось в его сторону.

Он побежал. Потом побежал быстрее. Колосья больно хлестали по лицу, но Тирн не обращал на них внимания, в первобытном ужасе стремясь уйти как можно дальше от неизбежной участи. Струя огня широким полукругом прошлась по полю, отрезая Тирна от любой возможности сбежать. Подворотня. Парень на негнущихся ногах повернулся в ту сторону, откуда убегал, и, как кролик перед удавом, уставился немигающим взглядом в змеиные глаза, присущие всем рептилиям и… драконам.

— Ты не добыча, — неожиданно заговорил-зашипел змей, и эти слова, сказанные монстром с изрядной долей издёвки словно ушат холодной воды окатили Тирна, одарив знанием, что Он ВСЁ понял, — Ты приманка. Я их чую. Ваших детёнышей. Они думают, вода их защитит. Полагаю, стоит доказать им обратное. Живи, букашка! ЖИВИ, ЗНАЯ, ЧТО ТЫ НИЧЕМ НЕ СМОГ ИМ ПОМОЧЬ!!! — проревел дракон, отворачиваясь от обмершего Тирна, и ещё быстрее, чем летел до этого в его сторону, устремился туда, где находилась пристань, и где сейчас сидели ребята.