Я шмыгнула носом.

– Как будто меня жестоко избили и выпороли кнутом. – Крупная слеза скатилась по моей щеке.

– Знаю, – кивнул он. – Ты останешься здесь на ночь, чтобы я мог присмотреть за тобой, проследить, что ты не перевернешься во сне на спину и у тебя не поднимется температура.

Сотни мыслей сразу же завертелись в голове. Я не могла провести ночь в спальне Райана. Я была полуголой в его постели. К тому же нужно было проведать Миру и Моргану, и мне стоило вернуться в свои покои на случай, если кто-нибудь придет навестить меня, например, Тристан.

Но я так устала, что не могла даже думать о передвижении, да и кровать Райана была такой удобной и так хорошо пахла…

– Прежде чем ты закроешь глаза, – сказал он, – выпей это. В нем содержится масло листьев лунного дерева. Это поможет тебе уснуть.

Он помог мне сесть, прислонив к себе ровно настолько, чтобы я смогла сделать несколько глотков из серебряной фляжки. Похожий напиток я готовила Мире и Моргане, но этот был крепче. И более пряным. И подействовал почти мгновенно, боль утихла, а тело расслабилось. Пока я сидела, прислонившись к Райану, он стащил кровавые простыни, а затем, усадив меня к себе на колени, постелил чистое белье поверх своего матраса. Я снова легла, а он закрыл фляжку и поставил ее на маленький столик.

– У тебя только одна кровать, – отметила я, снова укладываясь на живот. Простыни пахли чистотой, но все равно на них присутствовал запах Райана.

– Поздравляю. Твои математические способности в полном порядке.

Я закатила глаза, или, по крайней мере, мне показалось, что я это сделала.

– А ты где будешь спать? – сонно спросила я.

Уголок его рта приподнялся.

– Там же, где спал, когда охранял тебя в тюрьме, – ответил он. – На полу. Если тебе что-нибудь понадобится, я рядом.

Я сонно потянулась и взяла его за руку. Он все еще сидел рядом со мной и сразу же переплел наши пальцы вместе.

– Прости, – сказала я. – Прости, что солгала тебе и…

– Ш-ш-ш. – Он сжал мою руку. – Не нужно извиняться. Не сегодня. К тому же мне тоже жаль. – Райан аккуратно накинул на меня одеяло и подоткнул концы под мышки. – Я… прости, что позволил… что все было так, как было, в прошлом месяце.

– Ты спросил, можно ли меня поцеловать, – внезапно произнесла я, слова сорвались с губ прежде, чем я успела подумать.

– Что?

– Под звездами… между деревьев. – Я уже почти засыпала, но его манера спрашивать моего согласия на каждом шагу сегодня вечером, пока он латал меня, вернула меня к тому первому поцелую – первому разу, когда он попросил разрешения.

Я хочу поцеловать тебя. Можно?

– В день летнего солнцестояния? – спросил он, крепче сжав мои пальцы.

– Мы танцевали. И ты спросил, можно ли меня поцеловать.

Он уставился на меня в ответ, приподняв одну бровь.

– Да, спросил. – Легкая улыбка расплылась по его лицу. – И ты сказала «да».

– Я сказала «да». – Небольшая улыбка коснулась моих губ.

Он наклонился вперед, застыв всего в нескольких дюймах от моего лица, в его глазах горел заговорщический огонек.

– В тот день я действительно назвал тебя возлюбленной.

Я втянула воздух, и мне внезапно захотелось почувствовать его губы на своих. Он придвинулся, или, может, это была я, а затем его губы зависли прямо над моими. Я почувствовала энергию между нами, ощутила, как его аура окутывает и ласкает меня. Мои губы подрагивали, их покалывало от этого ощущения точно так же, как и три года назад после нашего поцелуя. Я закрыла глаза, опьяненная его мускусно-древесным запахом, его учащенным дыханием. Райан прижался к моему лбу своим, и я ощутила тепло его кожи. Это был не поцелуй, а что-то другое. Наше дыхание слилось воедино, и едва заметно, очень нежно, он поцеловал меня.

А потом отстранился. Я распахнула глаза, практически испытывая боль от потери контакта, когда он отодвинулся от меня.

– Лир. – Он покачал головой и резко сглотнул. – Мы не можем.

Мое сердце замерло.

– Потому что ты мой охранник, – догадалась я, вяло пытаясь убедить себя, что он прав.

– Да.

– И потому что ты мой наставник.

Его глаза потемнели.

– Это нам нельзя забывать. – На скулах у него заходили желваки. – И потому что ты не свободна, чтобы быть со мной. Потому что ты заслуживаешь лучшего, чем какой-то отверженный.

– Райан…

Он отпустил мою руку.

– Потому что три года спустя я все еще чувствую вкус твоих губ на своих губах. Потому что не могу забыть тебя, то, как ты прижималась ко мне, как твой запах окутывал меня. Потому что я все время думаю об этом поцелуе. Потому что ты снишься мне по ночам. И если я поцелую тебя сейчас, если снова вкушу твою сладость, ты уничтожишь меня. – Он снова покачал головой. – Вот почему я перестал с тобой разговаривать. Почему я… Это не имеет значения. Забудь, что я что-то говорил. Это не твоя проблема. Тебе просто нужно восстановить силы, исцелиться.

А затем он запечатлел нежнейший поцелуй на моем лбу.

– Спи.

Он задул свечи, и в спальне стало темно, в воздухе витал лишь слабый запах дыма.

Когда я проснулась, рука Райана лежала у меня на лбу.

Солнце еще не взошло. Свет давала только маленькая свеча на угловом столике. Пепел оставшихся листьев лунного дерева тлел и дымил в чаше.

– Привет, партнер, – сказал он. – Как ты себя чувствуешь?

– Как будто умерла. – Я прильнула к его руке. У меня сильно болела голова, и прикосновение успокаивало.

– Ты металась. И у тебя поднялась температура, но думаю, что она уже спадает. Я делал тебе холодные компрессы и… использовал свою ауру, чтобы тебе было прохладно.

– Я вся потная, – слабо ответила я, чувствуя влагу на лбу и задней части шеи. Даже подушка под моим лицом казалась влажной.

– Это хорошо.

Я повернулась на бок, и на секунду меня охватил приступ тошноты. Я села, одеяло соскользнуло с плеч, и тошнота так же быстро отступила, потому что я осознала, что сижу перед Райаном с полностью обнаженной грудью.

– Я ничего не видел. – Он снова натянул на меня одеяло.

– Именно так люди говорят, когда они что-то видят, – простонала я и прижала ладонь к виску, потому что голова раскалывалась.

– Клянусь Ориэлом. – Он прижал руку к сердцу и при этом, сжав челюсти, еще выше натянул одеяло мне на плечи. – Слушай, нам нужно вернуть тебя в твои покои до восхода солнца. Пока нас не заметили.

– У нас будут большие неприятности из-за этого?

– Мы не сделали ничего такого, чего не должны были делать, – осторожно ответил он.

Нет, мы просто говорили о поцелуях и почти… Я коснулась пальцами своих губ, все еще ощущая его почти прикосновение.

– От наставника ожидается, что он позаботится о своем раненом ученике, – сказал Райан. – Но что касается нас, к тебе было приковано много внимания, и, я думаю, будет лучше, если никто не увидит тебя в таком состоянии. Пока.

– Который сейчас час? – В его окно не проникал свет.

– Почти пять утра.

– Ты прав. – На этот раз плотно завернувшись в покрывало, я снова попыталась осторожно сесть. У меня закружилась голова. – О, Боги.

– Лир, ложись, ты не в том состоянии, чтобы ходить.

– Ну и как мне тогда уйти? – Я снова перевернулась на живот.

– Я отнесу тебя, сам все сделаю. Ты просто отдыхай.

– Потому что мне нужно быть готовой к учебе? – Одна мысль о том, чтобы двигаться, чтобы вернуться в Катуриум, вызывала тошноту, и я закрыла глаза.

– Потому что тебе нужно поправиться. Оставайся на животе. Я принесу тебе что-нибудь из одежды.

Через несколько секунд я снова провалилась в сон. А проснулась оттого, что Райан натягивал мне через голову тунику. Он осторожно приподнял одну руку, затем другую, просовывая их в рукава.

– Как ты научился одевать людей, находящихся в бессознательном состоянии? – спросила я в подушку.

Он хохотнул.

– Мой лучший друг Дарио. Он часто испытывает острую потребность выпить больше, чем все остальные, и остается в отключке, когда ему следует вставать на учебу. – Райан сел рядом со мной. – Готова?