– Нет, – произнесла я. – Вы правы. Я не воин. Но у меня есть две руки, две ноги. Как и у вас. – Я перевела взгляд на Эмона. – Мои ноги могут бегать, мои мышцы приобретут выносливость. Мои руки могут научиться держать меч, а мои предплечья окрепнут, чтобы выдерживать его вес. Дайте мне время. Я стану сильнее.

Эмон прищурился.

– Войдя в залы Академии Сотуриона, вы немедленно подвергнете свою жизнь опасности, – тихо предупредил он.

Я кивнула, переваривая его слова. Я понимала, что буду самой слабой в группе воинов, обладающих магической силой. Как Наследница, имеющая дело с политическими беспорядками в Бамарии, я мгновенно стану мишенью, особенно со стороны сотури, присягнувших Ка Кормаку – Наместник позаботится об этом. Но… это лучше, чем альтернатива. Я должна остаться ради своей семьи, своих сестер, Тристана. И ради себя. Чтобы вернуть свой титул, вернуть свою судьбу.

– Покинуть пределы империи для меня равносильно смерти.

– Арктурион Эмон, – сказал Наместник, – никаких поблажек быть не может. Я не допущу, чтобы она снижала стандарты Академии или служила причиной того, что мои сотури отстают. Вы уверены, что не гуманнее будет… отослать ее сейчас?

– Гуманнее к кому? – спросил Эмон.

– Она подвергнется нелегким испытаниям в Академии, – ответил Наместник. – А кто будет ее тренировать? Какого беднягу наставника ты так накажешь, приставив к ней? Сразу говорю, я не допущу, чтобы кто-то из моих людей был закреплен за ней и снизил свою способность обращаться к кашониму. И давайте не будем забывать, что у нее тоже не будет доступа к нему.

– Кашоним – это магия крови, – вмешалась Арианна, нарушая свое долгое молчание. – Ею веками пользовались сотури, которые не разбирались в заклинаниях. Как клятвы на крови и восприятие ауры. Она сможет прекрасно пользоваться им, если понадобится, как только ее закрепят за наставником.

Мое сердце бешено колотилось. Я не подумала о прикрепленном ко мне наставнике. Кого бы ко мне ни приставили, он наверняка будет недоволен и, вероятно, сделает мою жизнь невыносимой. Если только я не найду решение.

– Решено, – настороженно сказал отец. – Подходящий наставник будет найден. – Он снова посмотрел на Эмона, который слегка кивнул. – Мы не нарушили закон Императора и соблюли приличия. – Он устремил пристальный взгляд на Наместника. – Согласны?

Наместник прижал пальцы к подбородку.

– Никогда не говорите, что я немилосерден в своих решениях. Ее светлость может остаться и посещать Академию Сотуриона в качестве ученика.

Я с трудом сглотнула. Наместник не проявил милосердия. Если он на это согласился, то руководствовался каким-то другим мотивом.

– Но я действительно полагаю, что Император захочет узнать об этом маленьком соглашении. Он также вскоре захочет, чтобы окончательное решение об успехе этого эксперимента было за ним. Мы проведем испытание, которое назначит Император. Пройдете испытание Императора, и мы узнаем, мудро ли поступили. Потерпите неудачу, ваша светлость, и немедленно отправитесь в изгнание, как того требует закон.

Испытание от Императора, дяди Наместника. Изверга, который приказал казнить всех членов Ка Азрии до единого, даже их детей, потому что они укрыли своего родственника, обладавшего вороком. Возможно ли пройти испытание, назначенное таким человеком?

– Ну, – нетерпеливо потребовал Наместник, – вы согласны на такие условия?

– Когда? – спросила я. – Сколько у меня времени на подготовку?

– Думаю, времени до весеннего равноденствия должно хватить. Императору действительно нравится Бамария весной. Это дает вам семь месяцев.

Семь месяцев.

– И какого рода будет испытание?

– На усмотрение и удовольствие Императора.

Я судорожно вздохнула.

Семь месяцев. Семь месяцев на то, чтобы натренироваться среди сотури, овладеть мастерством использования оружия, научиться бегать и сражаться, стать сильной. Я видела сотури в действии, знала, на что они способны. И знала, на что физически способна сама. До их способностей мне было очень далеко. К тому же, вполне возможно, Наместник всего лишь играл со мной, как волк, который решил помучить и поиздеваться над своей добычей, прежде чем убить. Хитрость это или нет, но я выиграла время.

С неистово колотящимся сердцем я шагнула вперед. Внутри все похолодело, но я громко и четко выдавила из себя:

– Согласна.

Архимаг Колайя кивнула, подошла ко мне и подвела меня к центру Обители под вечным пламенем. Хранитель Красного луча светоча присоединилась к нам, держа золотую церемониальную чашу сотуриона, теперь горящую огнем. Я протянула левую руку ладонью вверх. Архимаг подняла свой кинжал и полоснула по коже.

Кровь окропила красным цветом Батавии огненное пламя моей судьбы – пламя сотуриона, воина. Появился церемониальный кинжал, дымящийся черной надписью. Имя «Лириана Батавия» заклеймило сталь клинка черным пеплом. Я была сломлена изнутри, точно так же, как и мой посох, но этот кинжал возродил меня. Я не позволю им его уничтожить. Не позволю им отнять его у меня. Я собиралась сражаться и отстаивать свои права – свою судьбу – или умереть, пытаясь.

– Моя клятва начинается здесь.

Я помчалась в Крестхейвен и сразу же позвала Миру с Морганой. Они уже бежали мне навстречу, когда я появилась в стенах крепости. Моргана услышала мои мысли о том, что я возвращаюсь домой.

– Лир! – Моргана крепко стиснула меня в своих объятиях. – О, Боги, Лир! Мы так волновались. Что с тобой случилось?

Я разрыдалась и вырвалась из объятий Морганы. Словно змея, бросающаяся на свою добычу, Моргана схватила мою левую руку и повернула ладонью кверху, обнажив свежий ярко-красный порез над татуировкой. Затем она достала кинжал из ножен на моем поясе, и ее глаза расширились от удивления, когда она прочитала мое имя на клинке.

– Сотурион Лириана? Силы Люмерии, как такое произошло?

Я покачала головой в изнеможении, чувствуя на себе любопытные взгляды Юстона и Родоса, которые наблюдали за мной со своих постов.

Я подтолкнула своих сестер в глубь Парадного холла для большего уединения. Двухстворчатые двери закрылись позади нас.

– Как вы обе себя чувствуете? Я всю неделю переживала.

– Лир, это мы за тебя беспокоились.

– Знаю, но…

– Во-первых, ты должна рассказать нам, что произошло, – сказала Моргана.

– Вслух, пожалуйста, – добавила Мира.

Моргана кивнула, приобняв меня одной рукой.

– Пойдемте наверх.

Мира все еще качала головой, после того как я рассказала все об эксперте из Ка Мараса, нахашимах, моем обследовании и, наконец, о сделке с Наместником.

– Но как же ты можешь не обладать магией? – спросила Мира.

Я покрутила шеей, ощутив покалывание на коже головы, когда Моргана расплела последнюю из косичек Бренны, и провела пальцами по волосам, которые теперь ниспадали свободными буйными локонами по спине.

Именно на этот вопрос я больше всего хотела получить ответ, и именно его, казалось, все оставляли без внимания. Наместник назвал это аномалией. Редким явлением. После Джулс и Миры я попыталась покопаться в истории нашей семьи и узнать, встречался ли в нашем роду какой-либо вид ворока, обладающий необычной силой. Я засыпала вопросами тетю Арианну и с головой ушла в изучение свитков из подземного хранилища библиотеки. Но ничего не нашла. Только упоминания о том, что мой род имеет исключительно сильную родословную. Каждый маг был могущественен, каждый аркасва, и все женщины Ка Батавии, не считая моей матери и тети Джианны, дожили до глубокой старости – значительно больше ста лет.

– Лир, не теряй надежду, – сказала Моргана. – Этому, возможно, есть объяснение, что-то, что никто не рассматривал.

– Что, например? Что еще не рассматривалось?

Моргана покачала головой.

– Я не знаю, это ты всегда ищешь возможности. Сходи в библиотеку. Может, там есть какой-нибудь свиток, который поможет. Ты ведь выяснила, как уменьшить мою боль. Ты узнала, как сократить видения Миры. Возможно, ты найдешь ответы, которые никто не искал, потому что никому другому это никогда не было нужно. Ответы не появятся до тех пор, пока не будет задан вопрос. У тебя есть время – изучай.