«Поторопись, – мысленно подгоняла я Моргану. – Как она? Можешь сказать?»
– Все еще в видении.
Я потянула ее за руку вперед, ускоряя шаг. Мы почти добрались до гавани серафимов, небольшой полет – и мы будем уже в Крестхейвене. Я могла бы это сделать. Могла бы вытащить Миру из ее видения. Потом полетела бы обратно. Я убеждала себя, что все будет хорошо, что я справлюсь.
Лошади-ашван рванулись с места, расчерчивая ночное небо яркими мерцающими оттенками синего. Хранители времени начали объявлять час.
Сердце бешено колотилось. У меня был ровно час.
– Лир, – Моргана замерла на месте.
Я усадила ее в стоявший перед нами экипаж, серафим которого терпеливо ожидал на земле.
– Наместник здесь, – сказала она.
«Крестхейвен! Мира!»
Моргана сглотнула и покачала головой.
– Нет, он… в Катуриуме. Приехал понаблюдать… – Она крепко зажмурила глаза, и ее рот скривился от боли.
– Что? Нет. Этого не может быть. Арианна сообщила ему о нападении только сегодня. Он не мог так быстро добраться сюда из Кортерии. Не за день.
– Его не было в Кортерии, – мрачно ответила Моргана. – Он был в Элирии. Он… ждал. Ждал приглашения, потому что… проклятье. Лир, он планировал увидеть твой бой сегодня вечером. Он здесь, чтобы испытать тебя.
Мои руки задрожали, и я прижала их к бокам, чувствуя подступающую тошноту. Он находился здесь, прибыл, когда еще и суток не прошло с атаки Эмартиса, потому что просто ждал повода для визита. Я вспомнила свои предыдущие мысли, высказанные Итону о том, что за Эмартисом стоит кто-то могущественный, тот, кого все боялись настолько, что готовы были умереть за него. Он отмахнулся от меня, но я начинала думать, что права.
Эмартис вызвал хаос, в результате чего академии грозила опасность, которая позволила Наместнику привлечь больше своих сотури. Боги. Что, если за этим действительно стоял Наместник? Я видела Виктора во время этого хаоса. Он выглядел спокойным, ни капли не встревоженным, как будто заранее знал об этом. Как будто он был в курсе плана.
Я отогнала эту мысль. Не все сразу. Сначала я должна помочь Мире.
– Крестхейвен! – крикнула я серафиму.
Я сидела на краешке сиденья, вцепившись в него, отчего костяшки пальцев побелели, в то время как Моргана скорчилась в углу от боли, потирая виски руками.
– Она все еще в видении, – мрачно сказала она, когда экипаж приземлился. Вся поездка заняла около четверти часа.
Я крепко зажмурилась и сделала глубокий вдох, чтобы сохранять спокойствие, чтобы вытянуть Миру в настоящее. Но я еще никогда не позволяла ей так долго находиться в видении. Никогда. Я не знала, что оно с ней сделает.
Пол экипажа замер, я вскочила на ноги и выпрыгнула наружу еще до того, как серафим полностью улегся. Я поскользнулась и неловко приземлилась на ногу.
– Дерьмо! – вскрикнула я, но побежала дальше, не обращая внимания на боль в лодыжке.
– Откройте двери! – закричала я Юстону. Он был один на своем посту и выглядел удивленным, увидев, как я несусь по водному каналу. – Сейчас же!
Юстон повиновался, и двери распахнулись как раз в тот момент, когда я добралась до набережной. Я чувствовала на себе пристальные взгляды наших часовых, прячущихся в своих камуфлированных плащах, но это не имело значения.
Я вбежала в Крестхейвен и помчалась вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, пока не влетела в комнату Миры.
Кровь. Это первое, что я увидела. Кровь стекала по ее лицу в тех местах, где она расцарапала щеки, и по запястьям, где она пыталась освободиться от черных оков, которые наколдовала Моргана, чтобы связать ей руки над головой. Такие же оковы удерживали ее ноги.
Моргана сказала, что привязала ее к кровати, но это были не веревки. Это были магические оковы, какими пользовался Тристан, какие предназначались для того, чтобы лишить магической силы. Моргана проделала дерьмовую работу, сумев связать лишь тело Миры и нанести незначительные ожоги и раны, но это не остановило видение Миры, а лишь замедлило его, продлило.
«Моргана!» Она должна была подняться сюда сейчас же и снять оковы, пока они не причинили еще больше вреда.
Я бросилась на кровать, пытаясь развязать их, но они были такими горячими, что я едва могла за них держаться. Я задалась вопросом, причиню ли ей еще большую боль, если прижму к себе?
Я прижала скорченное тело Миры обратно к кровати и обхватила руками лицо.
– Мира! – Я заправила ее пепельные волосы за уши, пытаясь разглядеть лицо моей сестры, истинное лицо леди Миры Батавии. Но видела лишь чудовище: ее карие глаза закатились, и остались только пустые белки.
Она зарычала, скрежеща зубами и дергая руками, чтобы вцепиться в меня ногтями. При каждом движении она касалась магических оков и шипела, визжа от страха и боли.
«Моргана!»
– Ш-ш-ш, Мира, все в порядке. Перестань сопротивляться. Мира, пожалуйста. Это я. Не причиняй себе вреда.
Мои слова только заставили ее удвоить усилия, потому что она восприняла мое присутствие как еще одну угрозу.
Я прижалась к ее лбу своим, звала ее по имени, взывала к ней. Раньше это всегда срабатывало, и она возвращалась, когда слышала мой голос, видела мое лицо. Но сейчас она визжала так громко, что не слышала ни слова из того, что я говорила, и я сомневалась, что она что-нибудь видела.
– Мира! Мира, это я! Это Лир. Пожалуйста! Пожалуйста, вернись ко мне.
Она перестала сопротивляться. Ее тело напряглось, а глаза вернулись обратно.
Меня начало охватывать облегчение, но слишком рано. Передо мной предстали не карие глаза, а черные. Это были глаза, которых я никогда раньше не видела. Они медленно скользили из стороны в сторону, осматривая и оценивая комнату, прежде чем остановились и сосредоточились прямо на мне.
Плотоядная ухмылка расползлась по губам Миры, и у нее из носа потекла кровь.
– Ашера, – произнесла она. Это был не ее голос. Я никогда раньше не слышала от нее таких звуков. Мрачный и хриплый, он звучал так, словно десять голосов, как мужских, так и женских, слились в один. – Ашера! Ты еще будешь у нас!
Меня охватил страх, и я отпустила Миру. Она так сильно брыкнулась, что сбросила меня со своего тела, и я упала с кровати, ударившись спиной об пол.
Моргана ворвалась в комнату, закрыв лицо одной рукой и вцепившись в агонии пальцами в волосы. Она застонала и подняла свой посох, целясь в Миру и кровать, в то время как я откатилась подальше.
Вспыхнул голубой свет, осветив комнату, и от запястий и лодыжек Миры поднялся дым. Магические оковы исчезли.
Но видение еще не закончилось.
Мира закричала и спрыгнула с кровати, приземлившись на меня сверху и резко ударив по лицу, ослепив меня. Я видела только сияющий белый свет, мерцающий, как звезды. Потом появилась боль, и на глазах выступили слезы.
Мира снова напряглась, когда ее сбросили с моего тела. Моргана слегка кивнула мне, прежде чем сама закатила глаза и рухнула на пол. Посох выкатился из ее ладони точно так же, как посох Джулс.
Я набросилась на Миру, удерживая ее руки, и попыталась прижать ее ноги, чтобы она перестала брыкаться.
В одно мгновение я ее держала, а в следующее она снова перевернула меня, выбив дух, когда я ударилась спиной об пол. Затем она кинулась на меня.
Ее руки были повсюду, она царапала меня, вонзала ногти в мою кожу и наносила удары, пока я копалась в своей памяти и вспоминала тренировки Райана. Я уклонилась от ее атаки, блокируя каждый удар, и мне удалось выскользнуть из-под нее. На мгновение мой разум прояснился, и я вспомнила все, чему научилась за последний месяц. Мира медленно ползла вперед, а я ожидала ее следующего нападения. Ее глаза встретились с моими, и ужас, который я испытала, увидев ее такой, от того, что это означало, и от того факта, что Моргана потеряла сознание от боли, снова нахлынул на меня.
Мира получила преимущество. Я подбежала к ее кровати, запрыгнула на нее и схватила одеяло, после чего спрыгнула обратно на пол. Она обежала кровать с противоположной стороны, чтобы поймать меня, и вытянула вперед скрюченные как когти пальцы. Я бросилась к ней, накрыв ее тело одеялом и прижав к полу. Она больше не могла царапать меня, но по-прежнему могла наносить удары, лягаться и кричать.
