И вот ключ в двери тихо-тихо повернулся. Я прижался спиной к стене, затаил дыхание. Дверь приоткрылась, послышался шепот Игоря:

— Все нормально, эти лопухи дрыхнут. Заходи.

В комнате появились двое.

— Со мной на софе ляжешь, уместимся как-нибудь. Раскладушка и диван заняты пока.

— Хорошо.

Я заметил, что Влад, стоявший ко мне плечом к плечу, пристально вглядывается в незнакомца. Конечно, я тоже пытался рассмотреть нашего тайного гостя. Но Влад уставился на осторожно передвигающийся по комнате смутный силуэт как-то особенно, словно не мог оторвать взгляд. Что уж там можно было увидеть почти в полной темноте?

Влад то ли ахнул, то ли вздохнул и кинулся в сторону двери. Однако не попытался выскочить наружу, а щёлкнул выключателем у дверного косяка. Вспыхнул яркий электрический свет, озаривший всю комнату. А Влад подбежал к незнакомцу и так врезал ему, что тот рухнул на пол. Тело откатилось по паркету на середину комнаты. Все это произошло так быстро, что мы с Игорем не успели сразу вмешаться. Стояли как идиоты и смотрели на разгоревшуюся практически у наших ног драку. Незнакомец почти моментально очухался и начал яростно сопротивляться, хотя на вид не казался таким уж крутым борцом. Обычный худощавый парень, примерно наш с Владом ровесник. Но внешность ведь бывает обманчива. Никогда не знаешь, от кого может прилететь сильнее — от мощного качка, отвязного гопника или худенького скромного каратиста.

Игорь всё-таки оценил ситуацию и заорал:

— Прекратите! Оба!

Участники драки к нему не прислушались. Полный игнор. Было такое впечатление, что Игорь зря старается и его никто не слышит, кроме меня.

— Хватит, я сказал!.. Макс, ты чего застыл?! Они мне тут сейчас разнесут все!

На самом деле я не застыл, а очень даже вовремя подхватил заварочный чайник, чуть не свалившийся на пол. Это незнакомец задел ножку стола, когда пытался встать. Хотя бы чайник мне удалось спасти.

Потом мы кое-как растащили противников. То есть пришлось оттаскивать Влада, который уже оседлал выдохшегося незнакомца и в очередной раз замахнулся.

— С ума сошел?!

— А ты не лезь! — огрызнулся он.

— Быстро отпустил его!

— Не ори на меня!

— Оба не орите! — я попытался перекричать этих двоих. — Сейчас соседи сбегутся!

— Не сбегутся, — уже поспокойней ответил Игорь. — Стены толстые, не слышно нифига.

Он толкнул Влада к креслу:

— Угомонись! Сиди тут и не дергайся. Вот что ты за человек? То в обмороке лежишь, то драку устраиваешь!

В сущности, Игорь был абсолютно прав — с этим непредсказуемым Владом невозможно было расслабиться. Он возмущённо ответил:

— Я же ещё и виноват! Ты кого сюда притащил? Этот урод меня укусил тогда! Из-за него всё!

— Я в курсе.

Игорь протянул руку незнакомцу:

— Цел?

— Почти.

Он потёр разбитую скулу, облизнул верхнюю губу, с которой стекала кровь.

— Знакомьтесь, это Валера, — представил гостя Игорь.

Не могу утверждать, что было очень приятно познакомиться с Валерой, который окинул меня мрачным взглядом. Поэтому я тактично промолчал.

— Ну, раз уж так получилось, — примирительно добавил Игорь, — можете пообщаться. Какой уже теперь сон. Я-то планировал вас познакомить завтра с утра.

Общаться никто не спешил. Все, кроме хозяина комнаты, молча таращились друг на друга. Влад с оскорбленным видом сидел в единственном кресле, я прислонился к шкафу. Конечно, тоже внимательно рассматривал Валеру. Это был совершенно обычный парень, темноволосый, в клетчатой рубашке, черных брюках и кедах. Ничего в нем не было примечательного. Неужели именно он напал на Влада? Получается так, Игорь ведь это не отрицал.

Угрюмое молчание затянулось.

— Может, чайку? — предложил Игорь, которому явно стало неуютно в собственном жилище. — Все равно ведь не спим.

— Я бы с удовольствием выпил, — отозвался Валера.

— Сейчас на кухню схожу, чайник разогрею, — Игорь уже схватился за ручку эмалированного чайника, но тут же ее выпустил. — Нет уж, вас лучше без присмотра не оставлять. Передеретесь ещё опять без меня… Хорошо, что кипятильник есть.

Отличная всё-таки вещь, кипятильник. Вскоре вода в двухлитровой банке уже забулькала. Игорь лично сделал свежую заварку и разлил горячий чай по чашкам.

— Идите к столу.

Я последовал его приглашению, Валера тоже.

— Влад, хватит дуться. И вообще, ты не должен ссориться со своим стратилатом. Наоборот, придется ему подчиняться.

— Ага, счаз!

Валера неторопливо сказал:

— Подчиняться не обязательно. Но хамить точно не стоит. Ты сначала пойми хотя бы, из-за чего все случилось…

— Это началось ещё семь лет назад, в восьмидесятом году, — сказал Игорь. — Я работал вожатым в пионерском лагере "Буревестник". А Валерка в моем отряде был. Совсем ещё мелкий, в очечках… Кстати, где твои очки?

— У меня зрение лучше стало гораздо за эти два года. Само так получилось. Очки только иногда теперь надеваю.

— Здорово. Рад за тебя. Так вот, лагерь считался нормальным, даже образцовым. Плюс олимпийская смена и прочая показуха. Но на самом деле там творились жуткие вещи. И уже давно. В лагере каждый год появлялись вампиры, то есть пиявцы, если точно. Всего тринадцать. Они, в свою очередь, потихоньку сосали кровь у остальных. Не у всех, но довольно у многих. И Валерка эту схему раскрыл.

— Просто пацан из нашей палаты стал пиявцем. Пил по ночам кровь у спящих. Не из шеи, а из запястья. Или вот отсюда, — Валера согнул локоть. — Ко мне тоже подкатывал, но я спал в домике.

— В каком ещё домике? — уточнил я.

— Ну, простыню над кроватью натянул от комаров. А вот оно как пригодилось. Пиявец не мог внутрь пролезть без моего согласия.

— Понятно.

Игорь продолжил:

— Валерка уже тогда был принципиальный. Точнее, конфликтный. Ершистый. Всю смену на рожон лез. И, конечно, не стал терпеть эту вампирскую систему. Хотя мог бы тихонечко дождаться конца смены и спокойно домой уехать. В общем, он мне все рассказал. И мы оба оказались в дурацком положении. Начальство, естественно, догадывалось: что-то в лагере не так. Но никто не хотел сор из избы выносить. Директор лагеря как бы ни рыба ни мясо. А если точно — сволочь конченая. У старшей вожатой — свои интересы. Врач вообще запил на этой почве. Квасил с утра до вечера и дрожал как овечий хвост. Все запасы спирта в медпункте вылакал. Нам только баба Нюра помогла, посудомойка. Она местная, в детстве сама пиявицей была. Потом молитвами и святой водой ее обратили обратно. Только она вся перекошенная осталась и говорить нормально не могла. Баба Нюра нам и объяснила эту систему. Все ещё давным-давно началось. В гражданскую в тех краях вампиры объявились. Они и раньше там обитали, но бабе Нюре уже про двадцатый век известно было. Даже не одной ей, хотя остальные помалкивали. Короче, расписывать можно долго. В целом схема такая. Есть верховный вампир, стратилат. Он обращает людей в пиявцев. Те сосут кровь из тушек, которые им подчиняются. Пиявцы передают кровь своему стратилату. То есть от каждого пиявца ему раз в год перепадает. Это кормовая база стратилата. А потом стратилат выбирает новых, прежние пиявцы больше не нужны. Умирают по очереди в течение года. От какой-нибудь болезни или несчастного случая.

— Все умирают? — чуть дрогнувшим голосом спросил Влад.

— Да, все. В "Буревестнике" стратилат шикарно устроился. У него там прямо на территории дачка была. Он считался почетным членом дружины. Ветеран гражданской войны, герой, наставник… Дважды контуженный, трижды простуженный. Серп Иванович его звали.

Я не удержался, чтобы не перебить. История была мрачная, но имя действительно прикольное.

— Ни хрена себе имя.

— Он сам себе его выбрал. Серп и молот, типа. Серп энкаведешником служил в прежние времена…

— Ненавижу таких, — сказал Влад. — Знаете, у меня дед тоже весь из себя партийный был, заслуженный, ветеран… Однажды, я ещё классе во втором учился, гостил у него на каникулах. К нему старый друг пришел. Они сидели, выпивали на кухне, вспоминали молодость. Не заметили, что я все слышу из коридора. Вспоминали, как раскулачивали. Забирали у людей все – скотину домашнюю, зерно, одежду. Если кто-то сопротивлялся, пытался спрятать свое добро — расстреливали. Остальных в ссылку, в Сибирь. Многие даже до места не доезжали, умирали в вагонах. Обратно никто не возвращался. Друг деда признался, что по ночам ему в последнее время все это снится. Снится, как бабы и детишки воют, а кровь по земле течет. Капает на зерно, которое из погребов вытаскивали… Сказал: боится умирать, не знает, что на том свете будет. Может, те убитые и раскулаченные там ждут, чтобы рассчитаться. Дед его подбадривал: "Какой ещё тот свет? Нет после смерти ничего, все это церковные сказки. Мы же свой долг выполняли. Так и надо было этих сволочей кулацких. Если бы мне партия приказала: ещё сотню расстреляй — рука бы не дрогнула. Все ради коммунизма, за счастье народное". А какое счастье, когда живых людей убивают? Потом я деда видеть не мог. Он мне каким-то чудовищем казался. Я отказывался к нему приезжать. Просто упирался и все, даже отец ничего на мог со мной поделать. Заставлял, уговаривал, в конце концов отвязался. Понял, что бесполезно.