— Располагаешь нужной информацией? — быстро спросил Доу, сверля рабочего пристальным взглядом.

— Точно так, господин начальник. Как выйти из города через сеть подземных коммуникаций, — голос Графта все еще звучал не вполне уверенно, но с каждым словом становился все более твердым. — Под Рэкумом есть сеть старых шахт. В них можно попасть из подсобных помещений при резервуарах хранения. Я был их смотрителем одно время, и знаю, как там все устроено. Все они были засыпаны в свое время, но часть грунта просела, образовав каверны, так что они слились в тоннель, по которому можно покинуть город. Я могу по нему провести, если потребуется.

— В комиссариат, — коротко бросил Доу, дослушав рассказ рабочего. — Расскажешь там в подробностях.

— Я туда и шел, господин начальник, — Армений продолжал все это время держать руки вытянутыми перед собой, стараясь не смотреть кадет-комиссару в глаза.

— Вперед, — приказал Леман, разворачиваясь и пропуская рабочего перед собой, чтобы сопроводить к комиссариату.

Графт, не говоря более ни слова, проследовал, как ему было приказано, стараясь не думать о двух вещах, думы о которых отогнать совершенно не получалось. О болт-пистолете на поясе кадет-комиссара, который строго следовал за ним шаг в шаг. И о том, что меньше всего в жизни он хотел бы оказаться в десантном отсеке «Химеры», когда туда попадет ракета или разрывной болт-снаряд тяжелого стаббера.

ДЕНЬ 7

РЭКУМ

Больше всего он боялся сгореть заживо. И каждый раз, садясь за гашетку огнемета, Ангус возносил молитву Императору, дабы Он даровал ему быстрый конец, когда наступит очередь их «Гончей» вспыхнуть умопомрачающим факелом и превратиться в ужасающую и неумолимую плавильную печь. Однажды Ангусу пришлось лично доставать из почерневшего остова взорванной машины то, что некогда было ее экипажем. И эта картина вгрызлась в его память, не оставляя до сих пор. Она возникала перед сержантом каждый раз, когда он занимал место стрелка, воспроизводя в памяти все краски и подробности того дня.

Три больших фрагмента, потерявшие схожесть с человеческими телами, припеклись к почерневшим стенкам «Гончей» и никак не хотели отскребаться. Синтетические волокна их одежды, расплавившись там, где не сгорели окончательно, надежно сцепили как клеем обуглившиеся останки со стальными листами боевой машины. Удушливый, вызывающий тошноту запах забивался в ноздри, налипая на них отвратительной маслянисто-пепельной пленкой, не давая глубоко вдохнуть. Даже противогаз не спасал от того смрада, что стоял в выгоревшем брюхе «Адской Гончей», а от рвотных позывов не спасали даже голодные желудки.

Больше, чем виденная им картина, Ангуса с тех пор преследовал запах, постоянно напоминая о себе, возникая в памяти. Так что огнеметчику время от времени начинало казаться, что он вновь ощущает этот тошнотворный противно-сладковатый, чуть-чуть с горчинкой, шлейф в своих ноздрях. В такие моменты он делал несколько глубоких вдохов, словно хотел «продышаться», до тех пор пока воспоминание не блекло и не уходило из его памяти.

Вот и сейчас ему снова почудился омерзительный запах.

«Бог-Император человечества! — Ангус со всей силой вдавил гашетку огнемета, глубоко вдыхая и с шумом выдыхая горячий спертый воздух. — Защити Твоего слугу и избавь меня от опасности».

Как будто отзываясь на эту молитву, «Адская Гончая» под управлением водителя увеличила скорость. Ответом на это послужил звериный рев напирающих спереди зеленокожих.

…Он ничего не почувствовал. Снаряд вошел ему точно в переносицу, принеся мгновенную смерть, без мучений.

Прорыв захлебнулся.

Идущая на острие атаки «Гончая» встала, окруженная со всех сторон зеленокожей ордой. Огнемет потух. В мановение ока, утробно рыча, ксеносы облепили бронированную машину. И в следующие секунды несколько огромных орков уже вскрывали верхний люк. Им потребовалось всего несколько минут, чтобы справиться с этой задачей. А еще через секунду после этого из кабины «Адской Гончей» раздалось несколько выстрелов и следом полный боли короткий крик, тут же заглушенный оголтелым ревом…

— Проклятые ксеносы! — полковник Райт с размаху опустил увесистый кулак на стол.

— Вывести актуальные данные! — уже спокойнее приказал он, кивая адъютанту в сторону гололитического экрана.

На большом экране, закрепленном на одной из стен, тут же замигали красные огоньки. Они загорались все больше и больше, пока не заполнили весь участок, обозначенный, как склады, а часть их распространилась на территорию космопорта. Оценив текущее положение, полковник Райт нахмурился еще больше. Потеря данного стратегического объекта может стать решающей в битве за город, и поэтому он готов был сейчас пойти на крайние меры, только чтоб выбить зеленокожих из зоны космопорта, расчистив территорию хотя бы до мастерских.

— Это все? — он посмотрел на вытянувшегося перед ним адъютанта.

— Так точно, полковник, — отрапортовал тот. — Последние сводки.

Продолжая хмуриться, Райт развернулся в сторону кадет-комиссара Доу. По приказу Тумидуса его прикомандировали к ополченцам из рабочих.

— Как ведут себя новобранцы? Они хоть что-то умеют?

— Особых нареканий нет, полковник, — отрапортовал Доу. — Однако низкий уровень военной подготовки и дисциплины не позволяют говорить о них, как о полноценном войсковом подразделении.

— Что имеем, — хмуро произнес вполголоса Райт, потом посмотрел на стоящего рядом с ним капитана Роглева. — Принимай командование, капитан. Не танкисты, не пехота, зато много и в наличии. Возьмешь огнеметный взвод, то, что от него осталось, в качестве усиления, и прорываете фронт зеленокожим здесь, здесь и здесь.

Райт отметил на экране три точки, и те мгновенно загорелись желтым.

— Ты, капитан, — он перевел взгляд на стоящего рядом капитана второй бронетанковой роты Варсиана Эйба, — впиливаешься в этот сектор и делишь зеленокожих тварей надвое. Да так, чтоб они потом не соединились. Все. Исполняйте.

Капитаны ответили коротким «Есть» и вместе с кадет-комиссаром покинули помещение, и полковник вновь сконцентрировал свое внимание на экране, где тревожно мигали красные точки. Постепенно увеличивая свою численность, они медленно расползались по всему экрану, тесня те, что светились зеленым, все дальше к административному сектору. И на этом бесконечно большом, алом поле, одиноко мерцали три желтых огонька, обозначая места будущего прорыва.

Полковник Райт сложил руки на груди в аквилу, и, склонив голову, тихо прошептал:

— Император, помоги им. Защити верных солдат Своих.

Под прикрытием огнеметной техники сформированные из бывших рабочих отряды шли в наступление. Поддерживаемые силами регулярных частей с флангов, они атаковали орков, противопоставляя их дикой, звериной ярости отчаянное сопротивление тех, кому больше нечего терять. Сдерживая зеленокожую орду ценой собственных жизней, и в буквальном смысле заваливая их натиск собственными телами, защитники Рэкума силились перевести оборону в наступление, переломив этим самым ход битвы.

Пламя неистово впивалось своими горячими языками в усиленную броню, покрывавшую «Адскую Гончую», стремясь пробиться сквозь ее огнеупорные пластины и испепелить всех находящихся внутри грозной машины. Их едва не подбили, и они чудом избежали прямого попадания направленной в их «Гончую» ракеты. Она пролетела мимо, разорвавшись совсем рядом, в один момент уничтожив целое отделение пехотинцев, превратив тех в кровавое месиво и смертельно ранив осколком водителя огнеметной бронемашины. Его бьющееся в смертельной агонии тело все еще истекало кровью, фонтаном бьющей из разорванной трахеи, когда Доу занял его место у штурвала. К грохоту и шумам, наполняющих кабину «Адской Гончей», примешались натужные хрипы умирающего водителя, которые стихли уже через минуту, когда мучимое предсмертными судорогами тело, наконец, перестало дергаться. Но, поглощенные текущей схваткой, никто из находившихся рядом с ним не обратил на это своего внимания.