Билли немного подумал и помотал головой. Под столом над его правым коленом к столешнице был прикреплен нож. Метать его с того места, где он сидит сейчас, бесполезно, однако если удастся спрятать нож в рукаве, а затем через пару минут подойти к гостю поближе, ведя непринужденный разговор, то шанс есть.

— Я пришел, — продолжал Джо, — потому что знаю, что меня тебе заказали.

— Ничего подобного, — сказал Билли. — Хотя о заказе я слышал.

— Если его предложили не тебе, то кому же?

— Хочешь знать мое мнение? Мэнку.

— Он лежит в психушке в Пенсаколе.

— Значит, там не он.

— Очень маловероятно.

— Но почему я?

— Нужен был человек, способный близко ко мне подобраться.

Билли хмыкнул:

— Нет человека, способного близко к тебе подобраться. Тебе не кажется, что ты заподозрил бы что-то неладное, загляни я вдруг к тебе на работу или окажись в твоей любимой кофейне в Айборе? Ты не из тех, кого убивают с близкого расстояния. Ты — работа для снайпера.

— Говорят, ты хороший снайпер, Билли, разве не так?

Они услышали легкий скрежет: Уолтер наверху подвинул стул. Когда оба подняли голову к потолку, Билли сунул руку под стол.

— Там мой сын.

— Знаю, — сказал Джо.

— А вдруг он спустится за стаканом молока или еще за чем-нибудь? Об этом ты подумал?

Джо кивнул:

— Мы услышим его шаги на лестнице. У вас ступеньки скрипят, особенно наверху.

Если он столько знает об этом доме, что еще он знает?

— И что будет, если ты услышишь его шаги?

Джо едва заметно пожал плечами:

— Если по-прежнему буду считать, что ты угрожаешь моей жизни, то выстрелю тебе в голову и уйду через заднюю дверь.

— А если не будешь?

— Тогда твой сын спустится и застанет двух мужчин за беседой.

— О чем?

— О работе в такси.

— На тебе костюм за восемьдесят долларов.

— За сто десять, — поправил Джо. — Скажем, что я твой босс.

Стул заскрипел снова, затем послышались шаги. Предупреждающе скрипнула дверь, когда Уолтер вышел из комнаты. Затем шаги раздались в коридоре, приближаясь к лестнице.

Билли потянулся к ножу.

Уолтер наверху вошел в ванную и закрыл за собой дверь.

Билли не нащупал ничего, кроме голой столешницы. Он поднял руку, взял пивную банку, сообразил, что Джо наблюдает за ним.

— Нож у тебя в чулане с инструментами. — Джо закинул лодыжку правой ноги на левое колено. — Там же и двадцать второй калибр из-за холодильника, другой двадцать второй с полки над тарелками, тридцать восьмой из-под дивана в гостиной, тридцать второй из спальни и «спрингфилд» из стенного шкафа.

Наверху в туалете зашумела вода.

— Если я не упомянул какое-то оружие, — сказал Джо, — ты теперь будешь гадать, нарочно ли я это сделал. В любом случае дело пойдет быстрее, если ты перестанешь думать о том, как добраться до ножа или пистолета, и просто ответишь на мои вопросы.

Билли отхлебнул пива, когда Уолтер вышел из ванной и прошел мимо лестницы. Дверь наверху снова заскрипела, на этот раз, когда он ее закрывал, затем послышалось шарканье стула.

— Спрашивайте, мистер Коглин, — сказал Билли.

— Просто Джо.

— Спрашивай, Джо.

— Кто тебя нанял?

— Я уже сказал, что меня не нанимали. Я только слышал о таком заказе. Тебе стоит опасаться Мэнка.

— Кто предложил работу?

— Король Люциус, но я подозреваю, заказ исходит не от него.

— Тогда от кого?

— Понятия не имею.

— Предполагалось, что ты сделаешь это в среду?

Билли в ответ лишь наклонил голову.

— Нет?

— Нет, — сказал Билли. — Во-первых, я не подписывался на такую работу. Мне ее даже не предлагали. Во-вторых, откуда бы тебе знать дату?

— Тут ты меня уел, — признал Джо. — Но я слышал, что заказ должны выполнить в Пепельную среду.

Билли засмеялся и отхлебнул еще пива.

— Что тут смешного?

— Ничего. — Билли пожал плечами. — Просто нелепо. Пепельная среда? Почему не Вербное воскресенье или Праздник древонасаждения? Когда мы хотим, чтобы кого-то не стало, мы обычно убиваем его в Самую Страшную Среду Саймона или Проклятую Прощальную Пятницу Питера. Господи, Джо, ты же член Комиссии. Ты ведь знаешь, как делаются такие дела.

Джо наблюдал, как Билли Кович допил свой первый «Шлитц» и проткнул дырки во второй банке. У него было такое открытое лицо, у Билли. Стоит посмотреть в такое лицо — и ты немедленно расслабишься. Оно было одновременно мальчишеским и старым, лицо типичного солидного представителя рабочего класса. Человека, который поможет вам с переездом, предложит после спрыснуть это дело, а в итоге еще и сам заплатит за вторую и третью кружку. Если такой человек скажет, что он школьный тренер по футболу, или механик, или держит скобяную лавку, вы только кивнете и скажете про себя: «Так я и думал».

Когда Король Люциус тогда в тридцать седьмом захотел передать послание, Билли Кович вывез Эдвина Мусанте в море, связал ему руки за спиной, связал ноги, исполосовал ему бритвой ноги и живот, а затем обвязал цепью под мышками. Эдвин Мусанте был живой и в полном сознании, когда Билли Кович спихнул его в воду, вытравливая цепь, и принялся неспешно кататься по заливу Тампы. В тот день на борту был Подрик Дин, который спустя пять лет и сам стал жертвой Билли Ковича, а тогда он рассказывал осипшим от ужаса голосом о том, что было, когда появились первые две акулы. О том, как они сначала осторожно попробовали по чуть-чуть, замерли, остановившись из-за пронзительных воплей Эдвина Мусанте. Но когда в сотне ярдов появились еще три акулы, две первые принялись отхватывать куски побольше. А когда все пять сошлись на месте безумной кормежки, Билли преспокойно выпустил цепь и направил катер в порт.

Теперь же Джо наблюдал, как он пьет пиво, этот парень с самым дружелюбным лицом, какое вам когда-либо доводилось видеть.

— Тебе не кажется, что этот слух пущен не случайно? — спросил Билли.

— Не понял.

— Да все ты понял, Джо.

— В смысле, кто-то хочет, чтобы я думал, что за мной идет охота?

— Именно.

— Зачем?

— Отвлечь тебя от чего-то, а самому заварить кашу.

— Но чего ради?

— Мне-то откуда знать? — Билли пожал плечами. — Я не из тех, кого приглашают на заседание совета и разъясняют зачем да почему. Я рабочая пчелка. — Он поднял пустую банку. — Которая сейчас подохнет от жажды. Ничего, если я возьму еще банку?

Марстон, частный сыщик, нанятый Джо, наблюдал за домом несколько дней и доложил, что Билли каждый вечер выпивает ровно две банки пива. Три — никогда.

Джо сказал ему об этом.

Билли кивнул:

— Обычно — да, я выпиваю только две банки. Но когда напротив меня, в моем же доме, сидит человек с пистолетом, а мой сын до сих пор не спит… Человек, уверенный, что меня наняли его убить… Тут невольно захочется отступить от правил. Дать тебе пиво?

— Давай, — согласился Джо.

Билли подошел к холодильнику, пошарил на полках:

— Мне кажется, тебе не помешало бы немного потолстеть. Я прав?

— Не знаю, может, пара фунтов и не повредила бы. У меня нет весов.

— Нужно бы приобрести. Ты всегда был склонен к худобе. Отлично выглядишь.

Обе его руки вынырнули из недр холодильника с банками. Он поставил их на стол. Закрыл холодильник. Потянулся за открывалкой.

— Сколько уже твоему сыну? — спросил он.

— Девять, — ответил Джо.

Первая банка зашипела, когда он проткнул дырку.

— Немного младше моего.

— Я слышал, Уолтер очень умный.

Билли толкнул банку пива к Джо и так и засветился от гордости.

— Учителя советуют ему пропустить восьмой класс и сразу переходить в старшие. В католическую школу в Тампе. Можешь себе представить?

— Мои поздравления.

Билли дважды ткнул открывалкой в свою банку и поднял ее, провозглашая тост:

— За наших детей.

— За наших детей.

Джо выпил. Билли выпил.

— Ты заметил, как в один прекрасный день отчетливо проявляется характер ребенка? — спросил Билли.