— Каких, например?

Рико на минуту задумался.

— Всем известно, что у босса проблемы с картами. И с лошадьми. И с рулеткой.

— Известно всем, — согласился Джо.

— А то, что он сильно похудел за последние годы? Люди думают, что он болен. И вот-вот умрет.

— Не умрет. Дело в другом.

— Я-то знаю. — Рико несколько раз стукнул себя по носу. — Однако за пределами Семьи это известно далеко не всем. И что ты можешь сказать людям: он не умирает, он просто крепко подсел на белый порошок? — Рико снова вскинул руки, как будто сдаваясь. — Джо. Я говорю это только между нами и при всем уважении.

Джо сидел молча, предоставляя Рико время, чтобы понервничать.

— Я согласен, что в твоих словах есть некий резон, — проговорил он в итоге. Бросил взгляд на своего спутника. — Хотя у тебя нет права об этом говорить.

— Думаешь, я сам не знаю? — Рико вышвырнул сигарету в окно и испустил долгий, медленный вздох. — Я люблю наше дело. Понимаешь? Я чертовски его люблю. Мы просыпаемся каждое утро, чтобы найти новый способ обвести систему вокруг пальца. Мы ни перед кем не преклоняем колени, не ходим строем. Мы, — он нацелил указательный палец на приборную панель, — сами создаем свою жизнь, создаем свои правила, создаем свой путь, как полагается мужчинам. — Он ссутулился. — Мне чертовски нравится быть гангстером.

Джо негромко засмеялся.

— Что?

— Так, ничего, — сказал Джо.

— Нет, правда, что?

Джо обернулся к нему:

— Я и сам чертовски люблю это дело.

— Значит… — Рико перевел дух. — Ты ведь понимаешь, что я рисковал, заводя этот разговор о проблемах с…

— Кажущихся проблемах.

— Верно. Я рисковал, заводя этот разговор о кажущихся проблемах с боссом, потому что я не хочу лишиться нашего дела. Я не хочу кончить с пулей в башке, не хочу мотать срок, не хочу выйти из дома и обнаружить, что меня больше никто не узнает, не хочу идти на какую-то обычную работу. Я в жизни ни бакса не заработал честным трудом и не хочу этому учиться.

Джо кивнул и молчал почти до самой Сарасоты.

— Я переговорю с Дионом, — сказал он в итоге. — Я буду настаивать на том, что необходимо найти крысу и навести в доме порядок.

— Он ухватится за эту идею.

Джо пожал плечами:

— Может быть.

— Обязательно, — сказал Рико, — потому что идея будет исходить от тебя. Мне кажется, он до сих пор смотрит тебе в рот.

— А ну вылезай из машины!

— Нет, правда.

— Давай-ка я кое-что расскажу тебе о Дионе. Когда мы были детьми, он был боссом в нашей компании. Он был самым крутым и самым грозным из нас. И он в итоге стал слушать мои приказы только из-за неудачного случая с банком. Он оказался в бегах, а я тем временем успел приобрести влиятельных друзей. И за исключением этого небольшого периода, это он был моим боссом, а не наоборот.

— Очень может быть, — сказал Рико, — однако ты по-прежнему единственный человек, чье мнение ему вроде бы небезразлично.

Джо ничего не сказал, и они ехали в молчании по призрачной полосе дороги под налившимся сливовой синевой небом.

— Томас, — произнес Рико. — Ребенок растет как на дрожжах. Я не поверил своим глазам, когда увидел его на днях.

— Почему нет. Мать у него была высокая. Дяди тоже высокие.

— Да и ты не карлик.

— Думаю, когда-нибудь буду казаться карликом на его фоне.

— И как, нравится тебе? — спросил Рико несколько серьезнее, чем говорил до того.

— Быть отцом?

— Угу.

— Очень нравится. Хотя иногда это сущий кошмар. А я выхожу из себя гораздо чаще, чем мог бы себе представить.

— Я ни разу не слышал, чтобы ты хотя бы голос повысил.

— Знаю-знаю. — Джо покачал головой. — И почти никто не слышал. Но не мой сын. Он столько раз это слышал, что теперь, когда я повышаю голос, он лишь закатывает глаза. Дети достают. Нет, Томас чудесный ребенок, но все равно он до сих пор делает какие-нибудь глупости, например забирается на крышу амбара, прекрасно понимая, что крыша слабая и давно нуждается в ремонте. Вот так он сломал руку на кубинской ферме в прошлом году. Когда он только научился ходить, все время пытался глотать маленькие острые камешки. А когда я его мыл, то стоило отвлечься хоть на секунду, и вот он уже стоит в ванне и пытается плясать. А в следующий момент — шлеп, и он падает. А ты лишь думаешь: «Сохранить тебе жизнь — моя работа. Не дать тебе сломать другую руку или выколоть глаз. Так что, знаешь, завязывай уже с танцами в ванне».

Рико хмыкнул, и Джо расхохотался.

— Можешь мне не верить, — сказал Джо, — но вот будет у тебя свой, сам увидишь.

— И ведь будет.

Джо посмотрел на Рико.

Рико недоуменно поднял брови, а Джо двинул его в плечо кулаком.

— Черт. — Рико потер плечо.

— Кто она?

— Кэтрин Контарио. Но все зовут ее Кэт.

— Из южной Тампы?

— Ну да. — Рико горделиво, по-мальчишески улыбнулся.

— Красивая девушка, — сказал Джо. — Поздравляю.

— Спасибо, — сказал Рико. — Да, мне… да. — Он поглядел в окно. — Я счастливчик.

— И что, — спросил Джо, — сражен наповал?

Рико закатил глаза, потом кивнул:

— Само собой. Собираюсь жениться.

— Что? — Машина чуть дернулась.

— А что такого? Люди женятся иногда.

— Никогда не думал, что ты из таких.

— Не из каких я не из «таких», — сказал Рико, заправляя в брюки рубашку, выбившуюся за время поездки. — Ну ты и нахал. Сам-то как?

Джо засмеялся.

— Нет, правда. Тебя семь лет никто не видел с постоянной девушкой. Втайне держишь кого-то под замком?

— Никого.

— Точно?

— Ты же знаешь, если бы кто-то был, я сказал бы, — ответил Джо, делая честное лицо.

Рико нацелил на него палец:

— Джо, ты даже к шлюхам почти не ходишь. А те, с которыми встречаешься, говорят, что ты с ними ужинаешь, покупаешь красивые платья и серьги и в половине случаев даже не притрагиваешься к ним.

— У меня есть постоянная женщина на Кубе, — солгал Джо, чтобы отвязаться от этой темы. — Не в Гаване. В деревне рядом с моей фермой. Она прекрасно готовит, она хорошенькая, позволяет мне приходить и уходить по моему желанию. На большую любовь не тянет, но и так неплохо.

— Ясно, молодец, — сказал Рико. — Теперь осталось лишь подыскать девушку для моего братца.

«Очень молоденькую, — подумал Джо. — Или мальчика».

— Хорошо, я подумаю, — пообещал ему Джо.

Они были уже в получасе езды от Золфо-Спрингс, когда Рико спросил:

— Мы готовы к встрече?

— С Люциусом? — уточнил Джо.

Рико кивнул. Рот у него был приоткрыт, глаза распахнуты шире обычного.

— Мы оба с ним уже встречались.

— Но только не на его яхте. Ты когда-нибудь бывал на его яхте?

Джо помотал головой.

— У него там бывают гости, но не все возвращаются. Слышал об этих его андрокатах, или как их там?

— Андрофагах[150], — поправил Джо.

Дворцовая стража Люциуса, отряд из двадцати человек, через который нужно пройти, прежде чем тебя допустят к Королю.

— Я слышал, трупов бывших врагов Люциуса никогда не находили, потому что они их съедают.

Джо выдавил смешок:

— Ну да, потому и андрофаги.

Рико поднял на него глаза:

— Почему «потому»?

— Племя людоедов.

— Черт. — Рико выдохнул слово, сделав из одного слога три или даже четыре. — Откуда ты все это знаешь?

— Иезуитское воспитание, — пояснил Джо. — У них в школе учат много греческих мифов.

— У греков были людоеды?

Джо покачал головой.

— Это была частная армия. Некоторые считают, что они из Африки, другие утверждают, что это племя финнов или русских. В любом случае они помогли Дарию Великому вторгнуться в южные русские земли. И да, они, как предполагают, съели сколько-то человек. — Он постарался говорить непринужденно, но ему пришлось постараться. — В общем, Люциус назвал своих парней андрофагами, чтобы пугать остальных.

— Ему удалось, — проворчал Рико.