Но долго думать о погибшем любимце парень не решился. Город лежал теперь по правую руку, все больше отодвигаясь назад. Друзья пересекли несколько крупных шоссе, немного расчищенных от пепла, и с десяток дорог поменьше, заметённых так, что ни один городской автомобиль не смог бы по ним проехать. Нередко встречались завязшие в пепле машины, хозяева которых устало сидели на крышах, видимо, ожидая помощи. Вчера очень многие уезжали из города, не обращая внимания ни на погоду, ни на колоссальные пробки. Этим людям ещё повезло - они не успели далеко отъехать. В крайнем случае, они могли вернуться в Сан-Прожектор пешком, бросив машину в пепельном плену. Что же стало с теми, кто застрял посреди пустыни (в сухой-то сезон!), Ян предпочитал не думать.

С трудом перейдя популярное Западное шоссе, ведущее в Сан-Трилистник, друзья пересекли две железнодорожные ветки. Что творилось на шоссе, описать трудно. Сказать, что на нём скопилась ужасная пробка - значит, не сказать ничего. Но Рой-таки нашёл место, где Сара могла пересечь дорогу, не раздавив при этом какую-нибудь машину. Недовольные водители высовывались из окон и кричали что-то неприличное, но друзья пропускали их ругань мимо ушей. Многие просто сидели на своих местах и мрачно следили за шагающим сквозь машины двуногом.

Потом, Ян и Рой проезжали через далеко выпирающий кусок города, сплошь застроенный частными домами. Когда-то, в этом районе жил и Ян. Даже отсюда он мог видеть обрыв котлована, выгрызенного солнечной звездой. Впрочем, крупные особняки и рощи костлявых деревьев загораживали обзор, и кинуть прощальный взор на родные края не удалось.

– Ну вот, вроде, выехали, - прокомментировал Рой, оглядываясь на город. Частный сектор остался позади. Перед людьми простиралась степь, с уходящей в неё бугристой дорогой. Она вела к редким фермам и терялась в пепельном ковыле.

– Да, больше городских домов не будет, - кивнул Ян. Настроение стало ещё выше, а сердечная рана успокоилась и перестала болеть. Если так пойдёт и дальше, то вскоре настроение поднимется выше туч и, может быть, даже перерастёт сам Прожектор. Чем выше, тем ближе к солнцу, верно? - Только плантации и редкие дачи. Здесь абсолютно пустой сектор.

– Держать направление на юго-восток?

– Пока что да. Вскоре мы должны увидеть гряду чёрных скал, а километр спустя, кончатся плодородные земли.

– Я помню, смотрел вчера по карте.

Рядом с Роем лежала небольшая сумка, в которую он скидал только самое необходимое. В основном, навигационные приборы и карты. Достав компас и детектор света (стрелка которого точно указывала на ближайший солнцеловитель), он закрепил их на специальной доске пульта. Потом выровнял походку Сары и свернул с дороги в открытое поле.

– В прошлом году я как раз путешествовал к тем краям, - заметил вслух Ян. - Правда, дело было в межсезонье. Пепел ещё не успел накрыть землю, и я шёл пешком. Преодолел половину расстояния до Мёртвых гор.

– А дальше?

– Дальше обычно не ходят. Там есть цепь из чёрных монолитов, но я до неё не добрался. Собиратели, как правило, огибают её стороной. Учёные говорят, что эти монолиты окружают Мёртвые горы по периметру, как бы проводят границу между "ничьей территорией" и землёй Мёртвых гор. Не знаю, я не проверял эту гипотезу, да и никто, наверное, не проверял.

– Откуда же такие сведения?

– Да мало ли…

Пару минут они ехали молча, каждый думал о своём. Нарушил молчание Рой:

– Слушай, Ян, а давай я тебя управлению научу. Пока ещё земли безопасные. А то дальше начнётся пустыня, там не до этого будет.

– Давай, - согласился Ян.

– Хорошо. Вот смотри, - начал Рой, остановив Сару. Та сделала пару инерционных шагов и замерла на месте. Пододвинув пульт управления к левому креслу, парень начал объяснять. - Во-первых, надо запомнить, что она, всё-таки, живое существо. Это тебе не машина какая-нибудь. Сара чутко реагирует на нашу речь, она понимает интонации и не любит, когда на неё кричат. Будь вежлив, двуноги уважают сильных и сдержанных людей. Мы ведь, по сути дела, тоже двуноги. Можно сказать, мы им родственные души.

– А у тебя это легко получалось.

– Что именно?

– Взаимоуважение.

– Просто, относись к ней без страха и злобы. Двуноги, да и вообще, все тяжеловесы, не любят две вещи. Диктатуры и слабости. Следовательно, они презирают слабаков и трусов, а любого, кто пытается их запугать или заставить что-либо делать, они свергают. Могут и убить, если их вывести из себя.

– Как кошки, да? - подметил Ян, вспомнив, что когда-то в детстве у него был котёнок. Маленький, симпатичный и жутко игривый. Родители долго терпели его стальные когти, но когда тот выцарапал стекло на кухне, отцу не пришло в голову ничего лучше, чем отдать зверька в приют. Насколько Яну было известно, его приобрёл один плантатор, жаловавшийся на крыс и подземных жуков. Кошки - те же хищники.

– Ну, почти. Двуног, как и кошка, не станет выполнять твой приказ. Просьбу выполнит, а приказ - ни за что. Это тебе не собака, которая ради хозяина может голову под поезд сунуть. В общем, ты и без меня это знаешь. А теперь смотри сюда.

Рой отрегулировал положение пульта, чтобы Яну было удобно. Пульт представлял собой жестяную коробку, выкрашенную в синий цвет (кое-где краска уже истёрлась и облупилась), сплошь утыканную чёрными рычажками. Общим счётом двадцать или двадцать пять штук. Некоторые из них были вертикальными, другие - горизонтальными, одни имели по две позиции, иные - по пять и больше. Подписи, нанесённые чёрной краской, практически стёрлись, и редко где можно было различить слова. Иногда их заменяли написанные фломастером значки и цифры, но тоже наполовину стёршиеся. Слева от рычажков имелось место для навигационных приборов - компаса, детектора света, водоискателя и некоторых других. Справа была крышка, под которой находились батареи питания.

Показав основные команды, Рой позволил Яну вволю напрактиковаться. Управлять пятнадцатиметровым хищником оказалось не так уж и сложно. Иногда Сара упрямилась, и приходилось уговаривать её добрыми словами. Несколько минут она не решалась пройти между двух близко растущих деревьев, то и дело сворачивая в сторону. Но Ян не бросил попыток и, в конце концов, двуног согласилась. Как оказалось позже, это были последние деревья, встретившиеся друзьям на пути.