Подъезжая к арке в стене кустарника, окружающей двор усадьбы, пришлось ещё сильнее замедлиться: из неё непрерывно выходили и выезжали на лошадях всё новые и новые маги светлых, причём среди них всё чаще встречались женщины. Замечая нас, проходящие мимо кратко и уважительно кланялись и продолжали движение, расходясь по лесу.

Во дворе же было и того многоэльфней: многие прибывавшие дети Леса оставляли скакунов на попечение снующих тут и там юнцов и стремились далее. Особыми центрами упорядоченного движения разумных стала пара выращенных по разные стороны от дома-дуба тонкоствольных кустарников, поддерживающих подробнейшие карты имения Её Высочества Алуринель с нанесенными тончайшими штрихами сетками, составленными из треугольников.

Стоило нашей процессии окончательно втянуться на просторы основательно занятой поляны, как все светлые эльфы прекратили разговоры, повернулись к нам, глубоко поклонились и хором провозгласили на языке Подземья:

– Благодарим вас, о Дети Тьмы из Древнейших и Древних Домов!

Мы все в ответ молча склонили головы. Тут же, как и всегда – будто из ниоткуда – перед нами появился Арайгниэль, буквально сияющий если не улыбкой, то глазами – точно. В самых высоких выражениях он высказал восторг и благодарность от имени и всего народа Светлого Леса, и Светлейшего Эмпириэля, приглашающего мудрейших Детей Тьмы посетить дворец правителя.

Краем сознания следя за вязью великосветской беседы, я радовался, размышляя: «Как хорошо, что я не очень уж и “мудрейший” и уж точно смогу отвертеться от поездки в столицу и во дворец Светлейшего! Хватит уж, нагостился!»

Тем временем главный страж закончил хвалебные речи, сообщив в окончании, что вечером ждёт всех нас на торжественном ужине в честь превосходного завершения блокировочной кампании. Наконец мы смогли спешиться и сдать пантер подбежавшим юным сынам Леса. На входе в усадьбу нас традиционно встретил Гуиндиэль, коий, озвучив после поклона очередную благодарность, возвестил:

– Обед будет подан в течении четверти часа, о почтенные Дети Тьмы из Древнейших и Древних Домов.

Оказавшись в центральном зале «своих» покоев и, к счастью, никого там не обнаружив, я поспешил в душ: невероятно хотелось освежиться после скачек и приключений под полуденным солнцем. Стоя под прохладно-бодрящими струями, разложил окончательно по полочкам всё случившееся и даже стал готов к повествованию.

«Наверняка, – думал я, предельно осторожно подсушивая волосы, – Энн и Эна появятся к обеду. Сейчас небось в библиотеке – коротают досуг за каким-нибудь чтением».

Так и вышло: через два десятка минут я вернулся в общий зал, заходя одновременно с близнецами, явственно мне обрадовавшимися. Брат с порога обратился ко мне:

– Поздравляю, о Таор, брат мой! Ты и прочие маги совершили великое дело!

– Благодарю тебя, Энн, – тут же откликнулся я. – Но основная заслуга во всём произошедшем именно твоя: если бы не твой инновационный подход, то ничего бы не удалось.

– И я тебя поздравляю, братик, – вступила нетерпеливо Эна. – И жажду подробностей! Арайгниэль лишь парой слов успел обозначить, что, дескать, всё удалось в наилучшем и даже избыточном варианте, а после исчез, сославшись на массу дел. Да, кстати, – присмотрелась она ко мне, – а где твоя серьга?

– О сестра моя Эна, – улыбаясь, ответил я, – дай же мне сказать хоть слово, и я всё полно поведаю и отвечу на все вопросы. Но поначалу позволь мне слегка утолить голод: ни один пеммикан не заменит полноценный обед!

С последними словами я указал на стол, обильно сервированный на три персоны.

Пришлось Их Высочествам смирить любопытство и дать мне время на насыщение, занявшее, правда, едва десять минут – мне и самому не терпелось всё рассказать. Дожевав последний кусочек и запив его легчайшим светлым вином, я пустился в повествование, не утаивая ничего из произошедшего. Особенно много вопросов после рассказа вызвал, конечно же, эпизод, когда я-Сандр чуть не растворился в своевольной силе серьги. По завершении тёмный принц сказал мне:

– Знаешь, брат мой, всё к лучшему: и блокиратор удался – аж дважды, и душа-помощник осталась с нами, и ты избавился от опаснейшего артефакта, который хоть и силы великой, но и такой же непредсказуемости.

– Полностью поддерживаю, – сказала Эна, а после с лёгким ехидством спросила: – Что, поедешь во дворец Светлейшего Эмпириэля?

– Да, конечно, – саркастически улыбнулся я в ответ. – Я ж ещё не все шутки пошутил при дворе Правителя Светлого Леса! И не везде назвенел бубенцами!

От последней фразы мы трое неудержимо расхохотались. Продышавшись, я попробовал взять хоть сколько-то серьёзный тон:

– Уф… Нет, конечно, пусть вон мастера Олл и Орр отдуваются. Я с вами поеду, куда ж вы без меня?

– И то верно, – протянула сестра с отчётливыми интонациями Насти. – Заплутаем в Вольной Степи и будем скитаться сорок лет. Боюсь, такой задержки на помолвку мне не простят…

– Да и в целом, – сказал я уже достаточно спокойно, – у нас не так много времени. Одно дело отыскать информацию – хоть какую-то. Другое же дело – пустить её в ход и окончательно разобраться с божественной инвазией.

– А ты прав, – согласился точно Костя. – Полгода не такой великий срок. Кстати, стоит напрячь Арайгниэля – ну и имя! – пусть он нас с этой «Милостью Леса» до границ и проводит.

– Хорошая мысль! – поддержал я. – Вот после грядущего торжественного ужина в нашу с вами честь ты и ангажируй паутинного стража на работу извозчиком-проводником. Может, тут его каменное самообладание окончательно треснет…

– А что такого? – непонимающе удивился Константин и продолжил слегка лукаво: – Вряд ли Светлейший отменял свою волю о сопровождении нас.

– Может, и так… – покивал я в задумчивом согласии.

– Ой, да какая разница, – сказала Анаис, – будет это знакомый паучок или какой-то другой. Нам ехать, а не шашечки.

– Так, драгоценные мои, – произнёс я, отставляя уже совершенно пустой кубок. – На ваши вопросы я поотвечал, теперь надо отцу нашему Эрру всё подробно описать. Будьте добры дать мне связь-камень.

– Да, держи, – проговорил Его Высочество, вручая мне уникальное для этого мира средство связи.

Удалившись в свою спальню и пару минут посовещавшись с Таором о том, как же нам всё-таки описать происшедшее, не упоминая меня, мы пришли к выводу, что ограничимся полуправдой и подадим случившееся, как применение древнейшей методики расслоения сознания на несколько потоков, обладающих квази-самостоятельностью. Пока же полудемон укладывал события насыщенного утра в строки отчёта, я думал: «Может, оно и не очень правильно – скрываться от столь могущественного разумного? Владыка производит впечатление на редкость адекватного существа и уж точно не стал бы сходу совершать местный аналог экзорцизма. Хотя… Он наверняка не послал бы нас всех разбираться с катастрофой у светлых, но с большей вероятностью “выпотрошил” бы все наши знания – мягко при согласии, и жёстко – без. Одно хорошо: мы безразрывно, кажется, связаны – каждый со своим носителем».

Замечтавшись о несбывшихся путях, по которым могла пойти наша история и вообще жизнь Подземья, обогащённая идеями технологической цивилизации, я и не заметил, что полуэльф уже завершил упражнения в эпистолярно-бюрократическом жанре и также погрузился в глубокие размышления.

Выйдя в общий зал, я снова не застал монарших близнецов: видимо, убыли к магам из Коллегии. Несколько неожиданно оказавшись в одиночестве, я уселся за уже девственно пустой и чистый стол, выложил перед собой камень связи и впал в некую прострацию.

«Как, оказывается, непривычно бывает от таких вот внезапных пауз, – лениво размышлял я, развалившись не удивительно удобном стуле с моховым покрытием. – Всего три часа назад рисковал всем собой, а теперь сижу в сытости, безопасности и совершенно ничем не обременённый. И что теперь делать ещё часов пять, оставшихся до торжественного ужина, я решительно не представляю…»

Но бездеятельность моя продлилась весьма недолго – буквально четверть часа спустя связь-камень подал сигнал: то Владыка Эрр прочёл отчёт и задал мне десяток уточняющих вопросов. А ещё получасом позже вернулись брат и сестра, и о скуке можно было забыть окончательно: сначала у меня реквизировали планшет, в смысле – камень связи, так же желая пообщаться с отцом, а по завершении переписки утянули в сложносочинённую настольную игру, весьма сильно напоминающую шахматы на троих на шестиугольном поле. Сражение умов требовало изрядной концентрации не только из-за сложности правил, но и благодаря необходимости поддерживать объёмные иллюзии доски и фигур. Так и пролетело оставшееся до ужина свободное время.