— Ты понимаешь это, — ответил он, кивая головой в знак согласия.

Поставив ногу на сиденье, Джонни обхватил рукой колено, положил другую руку на руль и уделил мне все свое внимание.

— Твой брат использует эту возможность обеими руками?

— Наверное, — ответила я, думая о своем брате и его отношении к жизни.

Это было странно.

Обычно я была не очень разговорчивой.

По крайней мере, не рядом с незнакомцами.

Но рядом с ним я этого не чувствовала.

По крайней мере, не сегодня.

Я чувствовала себя странно открытой, и интерес Джонни к тому, что я должна была сказать, побудил меня продолжать говорить.

Кроме того, мой брат был безопасной темой.

Все любили Джоуи, включая меня, и я безумно гордилась его достижениями.

— Но он все еще в школе — в этом году получит выпускной сертификат — и его многое отвлекает. Наш отец хочет, чтобы он сосредоточился на метании 24/7, но Джо общительный парень. Ему трудно сказать «нет» своим друзьям, — продолжала я болтать, а он продолжал внимательно слушать то, что я говорила.

— Честно говоря, у Джоуи достаточно таланта и умения, чтобы играть на любом уровне, — честно заявила я, оценивая каждый кивок Джонни, пока говорила.

— Его самая большая проблема — сохранить голову, а отвлекающие факторы повсюду. Все хотят заполучить частичку тебя, когда ты на виду у публики, и Джоуи с трудом стоит на ногах, — говоря это, я пренебрежительно махнула рукой в воздухе, — Я думаю, трудно твердо стоять на ногах, когда ты подросток, играющий в мужском мире и пожинающий плоды за это… — Я сделала паузу, тяжело вздохнув, прежде чем добавить: — Ты знаешь, как это бывает с вечеринками, девушками, особым отношением и всем таким.

— Да, — ответил Джонни, почти рассеянно потирая челюсть. Когда он смотрел на меня, на его лице было странное выражение, которое я не мог до конца передать, — Я действительно знаю.

— То же самое было и с Дарреном, — добавила я задумчиво, вспоминая, насколько похожими были жизни моих братьев в восемнадцать.

— Даррен? — Джонни нахмурил брови.

Я покраснела.

— О, мой старший брат. Он отыграл год на старшем уровне, прежде чем сдаться.

— ЧТо? — Брови Джонни взлетели вверх. — Почему он сдался?

— Давление? — я предложила слабым голосом, не желая углубляться в проблемы моей семьи. — Я думаю, он пал духом в игре.

После этого последовала долгая, многозначительная пауза, во время которой никто из нас не произнес ни слова. Это было тревожно и принесло с собой мои прежние волнения.

— Прости, — пробормотала я, заправляя волосы за ухо. — Я, наверное, просто наскучила тебе до полусна всем этим, — Нервно теребя свою косу, перевела взгляд с теперь уже незамерзающего ветрового стекла на него, прежде чем сказать: — Я бы сказала, что мы готовы ехать.

Джонни не сделал ни малейшего движения, чтобы завести машину. Вместо этого он удивил меня, спросив:

— А как насчет тебя?

— А как насчет меня что? — ответила я, чувствуя себя немного нервной.

— Ты опытный игрок? — он одарил меня ухмылкой, — Поскольку это явно происходит в вашей семье.

— Ах, нет, — ответила я, покраснев. — Определенно нет. Я никогда не была хороша в этом. Но я люблю смотреть. Мне нравится физическая составляющая игры.

Джонни кивнул, с безупречной вежливостью впитывая все, что я ему говорила, только для того, чтобы чертовски удивить меня вновь, произнеся:

— Я думаю, тебе понравится регби.

Мои брови поползли вверх от странного заявления.

— Я думаю, ты хотел сказать, что я могу умереть, играя в регби, — поправила я, указывая на свое тело. — Если ты не заметил, я вроде как на маленькой стороне.

Широкая улыбка расплылась по его лицу, на щеках появились ямочки.

— Да, я заметил, — усмехнулся он. — Я имел в виду, что, думаю, тебе понравится смотреть регби. Если так нравится ГАА, тогда понравится и физическая сила регби.

— Мне нравится, — напомнила я ему, — когда играет Ирландия. — Не то чтобы я имела хоть малейшее представление о том, что происходит, я пропустила объяснение правил.

— А как насчет местных команд? Школьное регби? Провинциальные стороны? Ты когда-нибудь была на каких-либо играх до прошлой недели?

Он сыпал вопросами быстрее, чем я успевала отвечать. Я попыталась ответить ему как можно лучше.

— Нет, я не слежу ни за какой командой, кроме международной, и я никогда не была ни на каких других играх.

Джонни снова кивнул, принимая все, что я говорила, как будто это было важно.

— Я играю, — наконец сказал он.

— За Томмен. Да, я знаю, — съязвила я. — Я видела тебя, и у меня все еще есть шишка на затылке, чтобы доказать это.

Джонни поморщился.

— Нет, — настаивал он странно серьезным тоном, — Я имею в виду, что я играю.

— Это… хорошо? — я тупо уставилась на него в ответ.

Он издал нетерпеливый смешок.

— Ты понятия не имеешь, о чем я говорю, не так ли?

— Нет, — я покачала головой. — Я, честно говоря, не знаю.

Он долго обдумывал это, прежде чем кивнуть.

— Мне это нравится.

— Что тебе нравится?

— То, что ты не знаешь, о чем я говорю, — ответил он без колебаний. — Это немного оскорбительно и очень освежает.

— Э-э, ну, пожалуйста? — предположила я, не зная, что на это ответить. — Итак, регби — это твой конек, да?

— Можно и так сказать, — Джонни ухмыльнулся.

Я чувствовала, что мне здесь чего-то не хватает.

— И ты хорош?

Я думала, что он был хорош.

Я думала, что он был лучшим в прошлую пятницу, но я не имела много информации об этом виде спорта.

Его улыбка стала шире, глаза слегка прищурились, когда он повторил свои предыдущие слова:

— Можно и так сказать.

Ладно, я определенно что-то упустила.

— Я буду смущена этим? — спросила я, ломая голову в поисках информации, которая могла бы мне помочь.

У меня ее не было. Конечно, я знала, что он был капитаном школьной команды, и эти фотографы и репортеры преследовали его по пятам, но я подумала, что это связано с тем, что он был капитаном и лучшим игроком на поле в тот день. Тем не менее, я не могла избавиться от ощущения, что я что-то упускаю.

— Если я проведу поиск в Интернете по тебе, я узнаю, что ты какой-то бог регби?

Джонни откинул голову назад и рассмеялся.

— Нет, — задумчиво произнес он. — Я не бог.

— Так что там? — я надавила.

С печальной улыбкой Джонни снова вернул тему ко мне, сказав:

— Итак, ГАА — это твоя фишка, да?

— Ну, у меня действительно нет особого выбора в этом вопросе, — ответила я, соглашаясь с его отвлечением, — У меня пять братьев и отец-фанатик ГАА, так что… — я позволяю своим словам затихнуть, слегка пожимая плечами.

— Нет сестер?

— Нет, — ответил я, — Есть только я и мальчики.

— Как тебе это?

Его вопрос сбил меня с толку, и мне потребовалось несколько мгновений, чтобы сформулировать ответ.

— Хорошо, я думаю.

Никто никогда не спрашивал меня об этом раньше.

Даже мои родители.

— Это создает напряженную домашнюю жизнь, — добавила я, чувствуя необходимость уточнить. — Иногда это становится немного сумасшедшим.

— Держу пари.

Переместив руку с руля на ногу, которую он поставил на пол, Джонни начал разглаживать своей большой рукой перед своих спортивных штанов, останавливаясь, чтобы размять бедро костяшками пальцев.

Я была бы очень напугана этим ходом, если бы не тот факт, что он, казалось, делал это подсознательно, как будто успокаивал боль.

— Вы близки? — спросил он, отвлекая меня от разглядывания.

— Близки? — Я быстро заморгала. — С братьями?

Он кивнул.

Я на мгновение задумалась, прежде чем ответить.

— Я близка с Джоуи — это тот, с которым мы разговаривали по телефону ранее. На Рождество ему исполнилось восемнадцать, так что он самый близкий мне по возрасту. Даррен живет не в Корке, а троим младшим всего одиннадцать, девять и три года, так что мы не очень близки.