На третьем курсе, когда я вернулся домой из тренировочного лагеря, подарил ей майку сборной Ирландии с подписями большинства игроков команды.

Это было проявление признательности в последнюю минуту с моей стороны, зная, что она приложила немало усилий, чтобы заставить Совет по образованию перенести обязательный устный экзамен младшего цикла образования, который я пропустил, находясь в отъезде.

У меня лежала майка в сумке со снаряжением, и я просто отдал ее ей, чувствуя, что мне нужно вознаградить женщину за ее усилия.

После этого она была моим самым большим чемпионом, делая для меня бесчисленные и часто сомнительные с моральной точки зрения услуги.

А я, в свою очередь, давал ей билеты на игры, когда мог.

У нас была хорошая договоренность.

— Я здесь, чтобы увидеть тебя, Ди, — ответил я, кокетливо подмигнув. Борясь с желанием убежать подальше от школьной пумы, я неторопливо подошел к стойке, которая отделяла ее кабинет от остальной приемной, и ухмыльнулся. — Я надеялся, что ты сможешь мне кое с чем помочь.

— Я всегда готова помочь своей любимой звезде, — промурлыкала она. — С чем угодно.

— Ценю это, — ответил я, подавляя желание вздрогнуть, когда она перегнулась через стойку администрации и провела своими дюймовыми, пылающими красными ногтями по костяшкам моих пальцев. — У тебя есть конверт?

— Конверт? — Ее нарисованные брови удивленно взлетели вверх.

— О, — пробормотала она, выглядя немного несчастной.

Потянувшись за стойку, она порылась там, прежде чем шлепнуть на стойку простой коричневый конверт.

Вытащив бумажник, я вытащил две банкноты по 50 евро и засунул их внутрь.

— У тебя есть ручка? — спросил я.

С небольшим раздражением она протянула мне один.

— Ты спаситель, — пробормотал я, быстро нацарапав записку на конверте, прежде чем положить ручку на стойку.

— И это все?

— На самом деле нет, это не так

Положив локти на стойку, я повертел конверт в руках и улыбнулся ей.

Вот оно…

— Я ищу кое — какую информацию об одном ученике.

— Информация об ученике? — Ди нахмурилась

— Да, — я кивнул, широко улыбаясь. — Шэннон Линч.

Кого я обманывал, говоря, что отвлеку себя реалити-шоу?

Я был одержимым ублюдком по натуре, с однонаправленным умом, который в настоящее время — исключительно сейчас — был запрограммирован на нее.

Я должен был знать больше.

Мне нужно было больше.

Я был недостаточно туп, чтобы думать, что это не имеет значения.

Или что моя реакция на Макгэрри в раздевалке ранее не имела значения.

Важно, что она смогла сделать это со мной.

Важно, что спустя несколько часов я все еще думал о ней, задавался вопросом о ней и неизбежно беспокоился о ней.

Это имело значение, что имела значение, когда никто никогда не имел значения для меня раньше.

Черт, теперь я запутался во всех вопросах.

— О, Джонни, — Ди поджала губы, ее хмурый взгляд стал глубже, когда она вернула меня к настоящему. — Я не уверена. Мистер Туоми ясно дал понять, что ты не должен иметь никаких контактов с девушкой Линч… — ее голос прервался, и она потянулась за блокнотом. — Видишь? — она постучала пальцем по исписанному блокноту. — Это записано и все такое. Ее мать требовала, чтобы тебя отстранили от игры за тот инцидент на поле сегодня. Она называет это нападением. Со стороны мистера Туоми потребовалось много уговоров, чтобы помешать ей позвонить в полицию…

— Давай, Ди, — промурлыкал я, подавляя свое возмущение тем, что, как я надеялся, было очарованием. — Ты знаешь меня. Я бы никогда намеренно не причинил вреда девушке.

— Конечно, ты бы не стал, — выдохнула она, моргая на меня. — Ты хороший мальчик.

— И ты очень добра ко мне, — наклонившись ближе, я накрыл ее руку своей и прошептал:

— Итак, все, что мне нужно от тебя, это рассказать мне, что ты знаешь о ней, или, еще лучше, дай мне посмотреть ее досье.

— Ни за что, Джонни. Она прикусила нижнюю губу. — Если кто — нибудь узнает, моя работа будет под угрозой..

— Ты думаешь, я доставлю тебе неприятности, Ди? — я проговорил, слегка покачав головой. — Это может быть нашим маленьким секретом. — Боже, я был полным ублюдком, играя на эмоциях этой бедной женщины.

Но я хотел получить информацию, черт возьми.

Мне было очень любопытно узнать о Шэннон, а точнее, что случилось с ней в ее старой школе.

Слова мистера Туоми закинули семя в мою голову, и я умирал от желания узнать.

— Прости, дорогой, но на этот раз я не могу тебе помочь, — ответила Ди, поджав губы. — Мне нужна эта работа.

Расстроенный, я покачал головой и взял себя в руки, прежде чем попытаться снова:

— Можешь хотя бы дать мне номер ее шкафчика?

— Зачем тебе это нужно? — глаза Ди сузились

— Просто нужно, — парировал я, теперь тон немного жестче.

Я был взбешен.

Я не привык, чтобы мне говорили «нет».

Когда я о чем — то просил, я обычно это получал.

Это был дерьмовый путь, но так сложилась моя жизнь.

— Я уже говорила тебе, — парировала она. — Мистер Туоми сказал, что ты не должен приближаться к ней…

— Это номер ее шкафчика, Ди, а не гребаный домашний адрес, — огрызнулся я, раздражение росло. — Ты ведешь себя так, будто я гребанный убийца или что-то в этом роде.

Тяжело вздохнув, Ди удрученно кивнула и подошла к шкафу с документами.

— Ладно.

— Спасибо, — ответил я тоном, полным сарказма.

— Но ты получил номер не от меня, — проворчала она, роясь в каждом ящике, пока не нашла нужную папку.

— Отлично.

— Я серьезно, Джонни. Мне не нужны проблемы.

— Мне тоже.

Открыв папку, она быстро просмотрела первую страницу, прежде чем захлопнуть ее.

— Шкафчик 461. В крыле третьего курса.

— Отлично, спасибо за это, — я схватил ручку и нацарапал номер на тыльной стороне ладони, прежде чем направиться к двери. Остановившись в дверях, я обернулся и спросил: — Ты можешь хотя бы сказать мне, как она?

Ди вздохнула. — Последнее, что я слышала, мать повезла ее в отделение неотложной помощи на рентген.

— Рентген? — я нахмурился, беспокойство терзало меня изнутри. — С ней все в порядке, не так ли? Когда она ушла? Она шла и все такое? Я имею в виду, она будет в порядке, верно?

— Да, Джонни, я уверена, что с ней все в порядке. — Она взяла ручку с прилавка и надела на нее колпачок. — Это просто мера предосторожности.

— Правда?

— Ага.

Неуверенный, я выпалил:

— Ты думаешь, мне стоит поехать — в больницу, то есть? — пожав плечами, я добавил — Должен ли я навестить? Это моя вина, что она в больнице. Я несу ответственность.

— Определенно нет! — Ди огрызнулась, в ее тоне появились властные нотки. — Если ты знаешь, что для тебя хорошо, Джонни Кавана, ты будешь держаться подальше от девушки, — она громко фыркнула, прежде чем добавить гораздо более тихим тоном — Между нами говоря, ее мать жаждет твоей крови. Тебе лучше избегать любых контактов с ней. И если я буду честна, девушка просто не кажется… — она сделала паузу, на мгновение прикусив нижнюю губу, прежде чем закончить, — ну, стабильной.

— Что ты имеешь в виду, она не стабильна? — мои брови нахмурились.

Ди грызла свою ручку, выглядя смущенной.

— Ди? — я желал услышать ответ. — Что ты хочешь этим сказать?

— Может быть, стабильный — не совсем подходящее слово, — признала она низким тоном. — Но в ней есть что — то… не такое.

— Не такое?

— Беспокойна, — уточнила Ди, а затем исправилась, сказав: — Встревоженная. Она кажется встревоженной.

Ну и дерьмо.

Поверьте мне, я зациклился на безумии.

— Верно, — пробормотал я, снова поворачиваясь к двери. — Спасибо, что помогла

— Держись на расстоянии, Джонни, — крикнула она мне вслед. — И держись подальше от больницы.

Погруженный в размышления, я вышел из офиса с конвертом в руке. Прошелся по левому крылу главного здания, остановившись у ряда свежевыкрашенных синих шкафчиков за пределами общей зоны для третьекурсников.