— А ты прям вылитый мужчина с вышивки, только там ты без бороды! – удивлённо воскликнула женщина.

Карик уставился на учителя.

— Вылитый, аж не отличить! Нам жрица картину дала, которую сама нарисовала, так жуть как похож! Там ещё мальчишка за тебя держится, смешной такой, тощий!

— Может, я знаю эту жрицу? Или она видела меня. Она местная?

— Нет, из Нандиру она. Из столицы.

— Ну, вот это всё и объясняет! Я тоже из Города воды.

— Вот как? Но она ж из главного храма, а он во дворце вроде как.

— Простым людям туда путь не заказан. Может, я её по имени опознаю?

— Ликой её кличут. Только это не её полное имя вроде.

— Кажется, знаю я ту Лику, – пробормотал Карт, – очень даже хорошо.

— Что ты говоришь, путник? Не слышно тебя совсем. Я на левое ухо туговата, так что, если что сказать хочешь, а я к тебе левым боком стою, то кричи погромче.

— Это просто я тихо сказал. Знаю я эту жрицу ещё по Нан’Оро. А я-то думал, почему я её в храме не видел. Повидаться бы с ней!

— Так это можно устроить, – улыбнувшись, сказала женщина, – она ж и здесь в храме в основном.

Женщина поглядела на улицу и внезапно засуетилась:

— Ох, мне же пора уж обед готовить, а то муж с собрания вернётся, а нам и есть нечего.

— А мы вас ещё и задержали! – воскликнул Карт.

— Что вы, поговорить всегда приятно, тем более я весь день одна. Свою-то часть полотна я уже закончила.

— Спасибо вам за рассказ! Мы тогда пойдём, наверное, а то мешать будем.

— Вы разве не у меня останетесь?

— Не хотелось бы вас обременять. Мы на постоялый двор хотели заселиться, – сказал Карик.

— Ну, смотрите сами. Если что, то я вас буду ждать. Не думаю, что вы сможете что-нибудь найти сейчас, перед праздником-то.

— Если не сможем, то обязательно к вам придём.

— Вы уж придите к нам на обед хотя бы, заодно с моим мужем познакомитесь – он гостей любит.

— Мы и так у вас столько времени отняли, как можно ещё и объедать вас! – воскликнул Карт.

— Это ж какой я хозяйкой буду, если не накормлю гостей? Позор будет мне на седую голову!

— Да какая же она у вас седая, вы ещё очень молоды!

Женщина рассмеялась:

— Ох и медовый язык у тебя, а ведь я всего на десяток короля моложе, твоей матерью могла бы быть.

— Вы тоже от меня не отстаёте, я смотрю, мне уже за пятьдесят.

Женщина весело засмеялась ещё раз:

— Ох, а ведь тебе больше сорока не дашь! Может, поделишься секретом?

— Только если вы поделитесь своим.

— Тебе-то, путник, – сказала Лата, обращаясь к Карику, – хоть не больше сорока?

— Ему только-только двадцать стукнуло. Совсем ещё мальчик, – ответил за него Карт.

Ученик удивлённо посмотрел на своего учителя, который прекрасно знал его возраст.

— Понятно всё с вами. Как вас хоть зовут-то?

— Меня Карт, а племянника Карик.

— Меня Латой кличут, тебе, Карт, можно меня Латой называть, а тебе Карик – нет, а то соседи подумают, что совсем свихнулась старая.

— Нар Лата?

— Ух, какой вежливый! Хорошо тебя родители воспитали.

— Он у нас мальчик хороший. Лата - имя необычное, это полное имя?

— Латиния я, как и тёзка моя. Но полное имя не люблю, поэтому зовите Латой.

— Хорошо, так и буду вас звать, на обед мы постараемся прийти, но получится ли - не знаю.

— Понимаю тебя – ночлег важнее. Ну, если на обед не успеете, то приходите на ужин, я завсегда гостям рада.

На том и порешили.

Состояние Рэна заставляло Лема нервничать, пусть, к величайшему удивлению врача, молодой человек оказался пациентом спокойным и послушным. Когда они только встретились, то друг Ивоны показался ему себе на уме, а обычно такие люди были худшими больными в его практике: врачу не доверяли, перепроверяли все лекарства и спорили по любому поводу. Большинство замкнутых и скрытных людей, к которым, безусловно, относился и маро, не желали делиться чем-либо, будь то боль или радость, а часто просто боялись, что, рассказав о том, что с ними происходит, они станут слабее, поэтому симптомы из них врачу приходилось вытягивать.

Рэн был другим. Молчаливый, спокойный, скрытный и надёжный, он никогда не утаивал ничего важного от людей, которые его лечили, ибо главным принципом его существования была защита другого человека, а значит, от всего, что мешает этой задаче, нужно избавиться, как можно быстрее и эффективней. Ивоне он ничего не рассказывал, так как от неё излечение не зависело, но от доктора старался ничего не утаивать.

Большую часть времени врач находился рядом с пациентом, а Ивона – с Аран и Шии. Она не хотела мешать Лему лечить Рэна, поэтому предпочитала проводить своё свободное время с ними.

Шии был странным. Нельзя было сказать, что он активно участвовал в диалоге с остальными, учитывая, что читать он не умел, поэтому ответы Аран, если не забывала, ему читала Ивона. Девушка попыталась его учить, но оказалось, что учиться он не хочет, да и из неё педагог никакой. Шии продолжал оставаться молчаливым слушателем большую часть времени, но был вовлечён в разговоры и в жизнь лагеря намного более активно, чем ещё неделю назад. Он до сих пор незаметно исчезал из лагеря, а затем так же незаметно появлялся, но стал более живым, что определённо помогало в общении. Врач считал, что это целиком и полностью заслуга Ивоны, так как она всегда старалась вовлечь его в дела, которыми занимались остальные в группе.

— Лем! – окликнула его девушка, выведя из задумчивости. - — Вы не могли бы подойти?

— Да, конечно. Что вы хотели? – сказал он приблизившись.

— Ничего очень срочного, но мне бы хотелось задать вам несколько вопросов.

— Слушаю вас.

— Я понимаю, что вы не расскажете ничего про то, к кому и каким путём мы идём, но я хотела узнать, не могли бы мы зайти в какой-нибудь небольшой городок или деревню, чтобы купить одежду для Шии. Мы не знаем, когда к нам присоединятся Карт и Карик, а с каждым днём всё холоднее. У него есть только то, что было на нём в тот день, когда мы встретились, поэтому мне бы хотелось купить ему смену одежды. Заодно мы бы дали отдых Рэну.

— Мне не нужна тёплая одежда, – тихо-тихо сказал Шии, – мне не бывает холодно.

Ивона посмотрела на мальчика.

— Шии, даже если тебе действительно не бывает холодно, другим бывает, поэтому если ты единственный будешь без зимней одежды, то мы будем привлекать внимание – люди будут думать, что мы издеваемся над тобой.

— Хорошо, тогда я надену то, что вы купите.

— Спасибо. Подберём что-нибудь, что не будет тебе мешать.

— Спасибо.

Лем молча наблюдал за разговором Ивоны с Шии и думал о том, что его завораживает доверие, которое есть у них. Врач всегда был очень прямым и любопытным человеком, поэтому если его что-то интересовало, то он сразу же спрашивал об этом.

— Ивона, я знаю, что я уже говорил об этом с вами, но хотел вас спросить ещё раз: почему вы так легко доверились ему? Или мне. Вы не выглядите доверчивой.

Девушка ненадолго задумалась, прежде чем ответить.

— Наверное, из-за того, что я встретилась с Шии в необычной ситуации. Когда мы встретились с ним, то я связала его с помощью Потока, а он, вместо того, чтобы освободиться от пут и уйти, дождался меня, а уже потом снял с себя слово. А затем он научил меня общаться с лесом.

Чтица улыбнулась, вспоминая тот момент.

— Вам я доверилась… Не знаю, почему. Возможно я действительно стала слишком доверчива, не замечала этого раньше за собой. Но давайте с вами вернёмся к вопросу об одежде. Мы зайдём куда-нибудь?

— Я бы не советовал этого делать.

— Почему?

— Времени всё меньше. Нам надо спешить.

— Всё меньше времени? До чего именно? – с замиранием спросила Ивона.

— Я…

Лем замялся, пытаясь подобрать слова, но потом решил ничего не скрывать и сказал:

— Я боюсь, что его будет уже не спасти. Я не говорил ему, но думаю, что он уже догадывается: у него начинают отказывать внутренние органы.