Довольно усмехаюсь и пытаюсь выдержать эти несколько минут, что моя растеряша бежит к машине за потерей.

Взгляд сам на этих мыслях цепляется за какую-то кожаную чёрную сумку. Разве это не она?

Блять, да у неё их столько, что они лежат везде.

Подхожу к столу, хватаю её и рассматриваю. Да вроде она. Может, зря её дурнушка моя в машине сейчас ищет?

Хоть я и ненавижу это делать – заглядываю внутрь. Среди кучи всяких женских штучек вижу телефон.

Невнимательная моя. Сумку тут оставила, а сама пошла жопу на улицу морозить.

Ставлю вещь обратно вместе со стаканом. Пошёл за ней, чтобы не искала. Может, успею вниз по лестнице спуститься раньше лифта. А то продует её в этом платье. Точно что-то застудит.

Позади что-то шмякается, звонко падает на пол.

Оборачиваюсь.

Долбаная сумка.

Недовольно возвращаюсь, поднимаю все рассыпавшиеся по полу вещи. Хватаю какую-то банку. Чуть не закидываю её назад. Молча.

Но меня кое-что останавливает.

Брови сами сводятся в переносице.

Что за хрень она принимает? Она с врачом советовалась? У неё же аллергия на какие-то медикаменты.

Читаю название, состав. И не сразу замечаю пузатую бабу рядом со словами «Витамины для беременных».

Пальцы сжимают белоснежную банку.

В груди что-то рушится. И обваливается, спускаясь лавиной куда-то вниз, в ноги.

Какого?..

– Странно, – говорю обескураженно на весь коридор, скидывая с себя куртку и сапоги. – Я сумку не нашла. Может, мы забыли её на вечере, а? Вернёмся?

Захожу в гостиную, и улыбка сама летит до ушей при виде мужчины. Не пошёл в душ без меня. Сидит на диване, на котором ещё неделю назад я, оседлав его, двигалась на нём и смотрела в глаза. Незабываемый вечер. Взрывные эмоции от такого пустяка.

Эмин смотрит на стол и подносит виски к губам. Хм…

– Ты чего выпить решил?

Пьёт он много. Очень. Я дико волнуюсь, что потом с печенью проблемы будут, да и с организмом. Хоть не курит как паровоз – это радует.

На мой вопрос молчит.

– Эмин? Ты уснул? Мы в душ идём?

Я грациозной походкой направляюсь к нему. Еле сдерживаю себя, чтобы не начать раздеваться на ходу. Но резко останавливаюсь за метр до стола. Взгляд выхватывает знакомую баночку, а потом летит к Эмину и рядом стоящей сумке.

Так я её не забыла…

Дура.

Зашла в дом, поставила, а потом Громов накинулся.

И теперь…

Он знает. Витамины для беременных, которые я ношу в сумочке, спокойно стоят на столе. Я не оставляла их на виду, хранила в сумке, зная, что Эмин в мои вещи не полезет.

И как нашёл их? Случайно?

– И долго ты собиралась скрывать свою беременность? – медленно поднимает взгляд на меня. Хищно. Опасно. До дрожи.

Выпрямляется и тут же вальяжно откидывается на спинку дивана, смотря на меня с ожиданием.

Взгляд у него пронзительный. Испепеляющий.

Выглядит спокойным. Но это не так.

Выходит из себя. Зверь наружу рвётся.

– Недолго, – признаюсь честно. Не вру. Знаю, что это бесполезно. Я не хотела начинать этот разговор первая, пока не удостоверюсь, что малышу ничего не угрожает. Но раз он начал…

Так тому и быть. Значит, так нужно.

Но нас в обиду не дам.

Хочется потянуться ладонями к животу, но для него это будет как триггер. Красная тряпка для быка. С трудом сдерживаю порыв.

– Месяца два.

Зло закусывает губу, которая ещё десять минут назад терзала мои губы. Тут же выпускает её. Все мышцы на лице дёргаются в ярости, как и его пальцы, до побелевших костяшек сжимающие стакан с виски.

Ясно, отчего он пьёт…

– Потом бы сказала. Но раз ты сам узнал…

Подозреваю, о чём он думает.

– Аборта не будет, – чеканю.

Я решительна, как никогда.

– Яра, тебе двадцать, блять, – загорается, словно дорожка из бензина, в которую кинули горящую спичку. Вспыхивает в секунду. – Какой, нахуй, ребёнок?

– Обычный, – пожимаю плечами, полностью игнорируя его тон и слова. У меня такая же была реакция. Я не осуждаю. Он и так остро реагировал на эту тему. А теперь – тем более. Когда это уже случилось. – Не переживай. Я помню твои слова. Ребёнок тебе не нужен. Нарушит все твои планы. Поэтому решила, что справлюсь самостоятельно.

– Выросла, да? – скалится. Внутри что-то переворачивается. Где-то в душе я надеялась, что он отреагирует по-другому… Но нет… – Бизнес унаследовала. Решила, что вытянешь его сама? Ребёнок не игрушка, Яра. Ты хорошо подумала?

– Да, – отвечаю чётко. – Это уже мои проблемы. Не твои. Захочешь принять участие в его жизни – номер мой знаешь. Звони. Но он родится.

– Ты уходишь? – пока ещё терпеливо спрашивает. Но взгляд безумный. Впервые такой вижу у него.

– Да, – уверенно заявляю. – Не вижу смысла оставаться. Малыш тебе не нужен, а твои взгляды я не выдержу. Не хочу. Извини, я не считаю, что ты настолько жестокий, но в один день мне не хочется проснуться, тебя перемкнёт, и ты потащишь меня на аборт.

– Ты… – он едва не подрывается с дивана. Я вижу эту еле видимую трещину в стеклянном стакане…

– Этого не будет.

Подхожу к нему, беру свою сумку. Витамины оставляю – могу позволить себе купить ещё.

Отчего-то всё внутри тянется к нему. И я наклоняюсь. Всего на пару секунд. Вдыхаю терпкий аромат мужчины. Он пахнет безумно вкусно. Такой мужской, притягательный запах.

Пальцы сами смыкаются на его подбородке. Приподнимаю его, смотрю на губы. И подаюсь вперёд.

Плевать, как это выглядит.

Оставляю прощальный поцелуй. Короткий. Невинный. Но такой желаемый, такой необходимый, как глоток воздуха.

Быстро отпрянув, направляюсь на выход.

В том платье, которое он хотел снять ещё десять минут назад. Впиваюсь ногтями в ладони, поджимаю губы и пытаюсь сдержать рвущиеся наружу слёзы.

Это ожидаемо.

Но отчего-то всё равно обидно.

Эмин не сказал мне, что он рад. Что мы справимся. Что будем лучшими родителями.

Нет…

Он не просит меня остаться. Молча провожает. Между лопаток неистово горит.

Хочу обернуться.

Спросить.

Уверен ли он?

Но не решаюсь.

Обуваюсь, накидываю куртку. Оставляю ключи от подаренной машины на тумбочке. Не смогу в ней ездить, зная, что он купил. Всё о нём напоминать будет.

Вылетаю из квартиры, обхватываю себя руками и стараюсь не разрыдаться.

Ничего, малыш. Справимся вдвоём.

Громов

Ушла. Закрыла за собой дверь. Перерезала невидимую, соединяющую нас красную нить, что мы повязали за эти дни. Думал, что цепко. Навсегда. Но нет. Она легко развернулась и оставила меня одного, уверенно перерезав её словами.

В смятении, в шоке, в злости. И в испуге.

Я никогда не хотел незапланированного ребёнка. Один такой лишил меня счастья. С потерей любимой женщины я смирился. Хоть и не сразу. Она дала мне нужный толчок к тому, кто я есть сейчас. Пережил. Время вылечило.

И вот опять. Снова. Одна и та же картина. Девушка с той же фамилией разрушает меня одной новостью. И если тогда я испытал гнев, ярость, то сейчас…

Грёбаный испуг.

Я хочу быть с Ярославой. С моей маленькой девочкой, от которой кидает в жар, вызывает лихорадку. Меня херачит, как самого зависимого наркомана.

Моя жизнь была спокойна до её появления. В один момент она бесит меня, вызывает бурные эмоции, а в другой… успокаивает, превращая в арктический лёд.

Грёбаный контраст чувств. Без которого больше не могу.

Без неё не могу.

И ребёнок решил снова вмешаться в мою жизнь. Вновь разделяет меня с той, кого я… люблю, блять, да.

Опять стал причиной моего разрушившегося будущего. Хоть, сука, планов не строй. А я никогда и не строил. Только с Ярой так вышло. Через неделю думал схватить её в охапку, сгонять на море. А теперь что? Беременным можно летать на самолёте? Что им вообще можно?

А чёрт его знает.

Опрокидываю в себя стакан виски.