Где чертов выход из этой патовой ситуации?!

"Там же, где вход" не предлагать.

— А почему мы наняли именно эту фирму?

Я уже почти вошел в ванную, но резко останавливаюсь. Это вопрос с подвохом?

Оборачиваюсь на нее. Но Ольга смотрит так же открыто, как обычно. Не обнаруживаю во взгляде ни тени хитрости, ни ехидства.

— Мне ее рекомендовали, — натянув покер-фэйс, пожимаю плечами и закрываю за собой дверь.

Выдыхаю. Снова.

Кручу барашки кранов над раковиной — шум воды меня успокаивает.

И глушит прочие звуки.

Опустив крышку, сажусь на керамический трон.

Впечатываюсь головой в кафель. Как это все разрулить?

С чего начать? С признаний Ольге? Или Еве? А, может, первой стоит сказать маме? Она будет счастлива узнать о внучке и влюбится в нее с первого взгляда. Уверен!

Но то, что девочка от Риты и, вероятно, будет жить не со мной, может ее убить. А не скажу — не простит, если когда-нибудь узнает.

Пипец у меня выбор.

Ольга…

Ей нужно все рассказывать, без вариантов. С этим тянуть нельзя, это подло и мерзко. Зря я тормознул сегодня и съехал с темы. Такой был шанс. Задали вопрос — отвечай, Потемкин.

Поднимаюсь с трона — расскажу прямо сейчас.

Открываю дверь, свет из ванной длинным прямоугольником падает на кровать. Кошкина спит.

Зову по имени — не отзывается. Реально спит.

Тихо закрываю дверь.

Зависаю на несколько минут, потом достаю телефон.

Набираю номер.

Гудки.

"Аппарат абонента занят, оставьте сообщение после сигнала".

Противный писк в ухо.

— Привет. Я хочу встретиться с дочерью.

И утром рассказать все Ольге не получается.

Я просыпаюсь рано, поставив будильник специально, чтобы успеть поговорить, но ее дома уже нет.

Это странно.

Она далеко не жаворонок, и подъемы в такую рань обычно даются ей с трудом. Да и необходимости, вроде, нет. Что же ее так рано подняло?..

Одеваясь, набираю ей — абонент вне зоны.

Таращусь на дисплей — в смысле?

Мы почти два года вместе, и первый раз за это время у меня не получается дозвониться до нее. Ольга всегда на связи. Всегда в сети, никогда не забывает зарядить телефон и имеет сразу несколько пауэрбэнков — у нее пунктик на этой фигне. И тут вдруг вне зоны?!

Где в пределах области есть место, в котором еще нет сети?!

— Что за хрень? — дивлюсь вслух и набираю еще раз — может, глюк.

Но нет, результат тот же.

Проверяю мессенджер — ни одного сообщения от нее.

Хм. Ладно…

Сообщений от Риты, как и звонков, нет тоже. Хотя мое голосовое она уже должна была прослушать, но отвечать не спешит.

Они сговорились игнорировать меня сегодня?

Ничего не выйдет!

Мысленно решаю, что даю Марго время до вечера и буду звонить снова.

А не ответит, я позвоню в дверь.

И с Евой увижусь, и сразу решу вопрос с Гладких. Давно пора.

Если ему не хочет признаваться Рита, то его просвещу я.

В офисе меня ждет куча бумаг. Протоколы совещаний, решения Совета, которые нужно тщательно изучить и подписать. Но мысли мои блуждают далеко, и я нихрена не могу вникнуть в текст. Строчки сливаются, буквы прыгают, смысл не доходит.

Промучившись больше часа, с раздражением швыряю лист, который тщетно читал. Отталкиваюсь от стола и отъезжаю на кресле к окну.

Бездействие меня ломает, крушит изнутри.

У меня есть цель — быть со своим ребенком. И я не хочу ждать.

Ни одного дня.

Смотрю на часы — до вечера еще очень далеко.

Перевожу взгляд на телефон, лежащий на стопке документов, и он вдруг оживает.

Срываюсь к нему в отчетливой надежде, что это Рита с положительным решением по моей просьбе. Но нет.

Это брат.

Резко тухну.

— Да, — нетерпеливо.

— Воу-воу, какой теплый прием! И я рад тебя слышать, большой брат.

— Привет, Фил. Прости… Просто я немного запаренный.

— Из-за чего? — живо интересуется братишка.

Тот самый, из-за которого я по-идиотски подставился перед Маргариткой и ее семьей.

Его от больших проблем я тогда отмазал, а вот себе еще большие организовал. И они аукаются мне до сих пор.

Карма…

Но я не жалею, что помог ему. Я был должен.

— Бизнес трещит по швам? Или Кошкина что-то выкинула? — беззлобно глумится младший.

— Выкинула?.. — меня коробит формулировка.

— Ну, раскрыла свою настоящую суч… сущность, — хмыкает он.

— О чем ты? — суровеет мой голос.

— Да брось, брат! — примирительно. — Ты не можешь не знать моего отношения к твоей, как бы помягче сказать… невесте.

— Ты его не скрываешь, — холодно. — Но я всегда считал это проявлением ревности.

— Ревности? Брейк, брателло, ты не в моем вкусе!

— Не ко мне ревности, — закатываю глаза. — К моим не сложившимся отношениям с Ритой.

Фил чувствовал свою вину за наш разрыв, не раз пытался нас помирить, поэтому всегда был немного зациклен на том, что мы должны быть вместе. И когда появилась Ольга, он ее не принял.

— Не сложившимся моими молитвами?.. — усмехается. — Наверное, ты прав. Так что у тебя за траблы?

Собираюсь соскочить с ответа, но вдруг соображаю, что Филипп — тот, кто мне сейчас нужен.

Кто может меня выслушать. Без трагедий и осуждения. Просто выслушать и, возможно, дать совет. Не то чтобы он мне очень необходим — я знаю, чего хочу, — но вот как этого добиться?..

Фил умеет смотреть на вещи трезво, без лишних эмоций. Это то, чего мне сейчас не хватает.

— Ты не занят сейчас?

— Нет.

Договариваю уже на выходе из кабинета:

— Тогда через полчаса в "Бутчере".

Когда я подъезжаю к ресторану, брат меня уже ждет.

Выслушивает, ни разу не перебив, мой длинный безэмоциональный рассказ. От оценки, как я и ожидал и за что благодарен, тактично воздерживается. Лишь спрашивает с радостной улыбкой:

— Это у меня, что, есть племянница? Я — дядька?

— Да, только она о нас не знает.

— Узнает! — уверенно. — Что ты уже сделал для этого?

— Немного, — морщусь. — Достал копию свидетельства о рождении с прочерком в графе "отец".

— О, это облегчает дело, чувак! Не придется оспаривать отцовство другого мужика. Это, знаешь ли, тоже геморрно и не быстро, — Фил закончил юридический и хоть по профессии не работает, он в теме.

Киваю — мои юристы сказали мне то же самое.

Филипп поднимает стакан с "Колой".

— За "прочерк"!

— Нет. За то, чтобы заменить этот прочерк на мое имя, — чокаюсь с ним своей минералкой.

И запрокидываю ее в себя. Всю. До дна. Как водку.

— Теперь что — исковое на признание тебя отцом?

— Для начала хочу договориться на мировое. Суд — это долго и изматывающе. Плюс действовать с позиции силы и закона — такое себе. Надеюсь все же сохранить с ней нормальные отношения, а если развяжу тяжбу в суде, это будет трудно.

— Думаешь, получится миром? — с сомнением. — Зная Марго… Если она уже не согласилась, вряд ли передумает.

— Ну, я попробую. В конце концов, одно другому не мешает, — пожимаю плечами.

— Без согласия матери ДНК-тест ты провести не можешь, ты в курсе?

Снова киваю.

— Так-то можешь, — исправляется. — Но это будет чисто информационный тест, для галочки, в суде его не примут и отправят сдавать официальный.

— Для галочки он мне ни к чему. У меня нет сомнений в моем отцовстве.

— Как же это круто, Кир! — прорывает его опять на нечаянную радость. — Ты — папка! А мать знает?

— В этом и основная трабла, брат.

— Излагай. Я весь внимание, — сует он в рот тонкий сочный мясной слайс, окантованный аппетитной перцовой корочкой, и принимается активно жевать.

Я излагаю свои сомнения и опасения на ее счет.

Младший долго и напряженно молчит.

— Согласен с тобой, Кир. Говорить ей сейчас не стоит. Нужно сначала все разрулить с Марго. Когда ты приведешь к ней Еву, она все простит. Вам обоим. А если все пойдет по плохому сценарию, то… Короче, ей пока лучше не знать. Нафик. А вторая трабла — дай, угадаю: леди Кошкина?