А если были использованы ошибочные данные? То есть на доску попали ложные шашки, например, окрашенные снизу в другой цвет и поэтому внешне неотличимые и кажущиеся истинными. Тогда при заполнении всех клеток доски мы также получим единственное решение, но решение-химеру. Данные не были достоверны.
Поскольку понимание данного вопроса является весьма важным для дальнейших рассуждений, то приведем пример более углубленного характера (рис. 1). Перед ученым стоит задача – понять, каким образом переменная (Х) влияет на результат (Y). В ходе эксперимента он получает некое значение, которое изображает на графике в виде точки. Это минимальный объем исходной информации. Через точку можно провести бесконечно большое количество прямых и кривых различной сложности (рис. 1-I). Этого недостаточно для того, чтобы решить поставленную задачу. Число решений равняется бесконечности. Далее появляется еще одна точка, то есть количество исходной информации увеличивается (рис. 1-II). Через две точки можно провести уже только одну прямую, но также и большое количество кривых. Но теперь уже не любых кривых, а лишь определенных, определяемых взаимным расположением точек, характеризующимся, согласно математической терминологии, положительным тангенсом угла наклона касательной.
Таким образом, с увеличением объема исходной информации (числа точек на графике) мы имеем резкое сокращение количества вероятных решений. Их также можно назвать моделями, и им соответствуют каждая кривая или прямая.
Наконец, возникает еще одна точка (рис. 1-III). Теперь мы уже определенно можем говорить, что зависимость является криволинейной, и она обращена выпуклостью вверх. Это существенно отличается от той неопределенной ситуации, которую мы имели вначале. Однако надо добавить, что это справедливо лишь для определенного интервала фактора Х, находящегося в пределах a – b. Выход за его рамки может изменить ситуацию. Попросту говоря, зависимости иногда «работают» лишь в определенном интервале условий. Получение 5, 6, 7 и 8-й точек все ставит на свои места. Кривая оказывается сложной, но надежно характеризуемой (рис. 1-IV). Необходимо было иметь восемь точек, чтобы сделать единственный вывод, то есть создать модель. Меньшее количество давало решения от бесконечно большого числа вариантов при одной точке до ограниченного, но не единственного, например при трех точках. По мере наращивания объема исходной информации картина становилась все более ясной. Дополнительно мы можем нанести на график любое количество точек, однако результата это не изменит. Объем информации (точек) должен быть достаточным. Если мы начнем громоздить шашки одна на другую, то количества решений на доске это не изменит. Мы получили адекватную модель[7].
Рис. 1. Возможные графические решения в зависимости от количества точек – экспериментов (информации)
Эти рассуждения в полной мере можно перенести и на изучение исторических событий, фактически их моделирования на основании имеющейся информации. Ее объем формируется с помощью различных методов: источниковедения, археологии, антропологии, мифологии, топонимики и др. В последнее время начали подключаться генетические методы. Суть проблемы в данном случае идентична – сформировать объем достоверной исходной информации, достаточный для воссоздания сути событий. Надо заметить, что такая цель является идеальной, но на практике всегда невыполнимой. Абсолютно адекватных прикладных моделей не бывает, все они имеют ту или иную степень приближенности. В ходе исследований мы постоянно дополняем исходный объем информации и при этом корректируем наши заключения (модели) до тех пор, пока не появится конкретный абрис сути изучаемого явления, впоследствии подлежащий лишь «лакировке», и то в случае необходимости. Количество используемых методов может быть различным, все зависит от глубины изучаемого хронологического интервала. Проверкой адекватности является тот факт, что при увеличении объема информации результат не изменяется. Теперь рассмотрим специфические особенности каждого метода в отдельности, проецируя наши рассуждения на вышеприведенные выкладки.
Если вы имеете дело с относительно поздним событием, около сотни лет назад, то информацию можно извлечь из различных источников. Таковыми являются газеты, книги, журналы. В крайнем случае используются архивы, вплоть до секретных. Если не происходило целенаправленного уничтожения документов, а событие заслуживало быть отмеченным в истории, то результат окажется достижимым. Как только мы опускаемся вглубь веков, возникают проблемы. Несмотря на то, что уже в начале I тысячелетия существовали летописи, они охватывали далеко не весь объем происходящих событий. Летописцев было мало. Они отражали в основном локальные явления, на основании которых реконструировать общую картину конкретного исторического периода или народа, как правило, невозможно. Мало того, что летописи иногда писались на основании устных туманных источников предшествующих периодов, – они проходили неоднократную цензуру на местах в угоду правящим персонам, а то и правку по разумению переписчиков. Другой бедой являлась утрата источников, летописей и списков. Происходило это по самым разным причинам. Хорошо известна судьба библиотек царя Ашшурбанипала, Александрийской и либерии Ивана Грозного. То есть объем исходной информации оказывался далеко не полным. По некоторым оценкам (Л. Гумилев) до наших дней дошло около 0,5 % летописей. Понятно, что при их использовании реконструкция исторических событий приведет к большому количеству вариантов. «Ограниченное количество источников привело к тому, что их анализ стал подменяться „потребительским“ поиском совпадений между данными того или иного фрагмента (известий о славянах). Это приводит к бесконечно множеству гипотез (славянского этногенеза)» [2].
Так, на основании минимальной информации о кагане русов (Бертинские анналы) была развернута серия публикаций и даже монографий о «русском каганате». Имеется несколько версий его локализации, равно аргументированных, но не определенных. К какому раннему государственному образованию это относилось, до сих пор неясно, как неясно и то, существовало ли оно вообще. Постепенно частое повторение этой гипотезы переросло в утверждение.
Единственный раз упомянутое у Иордана «…вероломное племеня росомонов» (Rosomonorum gens infida), имеющее непонятные корни и ареал деятельности, Ломоносов ввел в историю как предка русского народа наряду с роксоланами. Инерция научного сознания и авторитет гения были столь высоки, что это утверждение до сих пор продолжает равноправное существование наряду с другими версиями. Этот прием носит название «вторичности описания», то есть повторения через несколько веков представлений предшествующих авторов. Часто это делается без должной оценки утверждений того времени и без учета новой появившейся информации. Не лучшую службу оказывает стереотипность писания – перенос расхожих схем, освященных авторитетом, на схожие ситуации.
Поэтому имеющиеся труды, основанные только на базе анализа источников, заведомо будут обладать неполнотой информации и, как следствие, поливариантностью выводов. Надежды на идеализированного летописца, способного беспристрастно фиксировать все события на огромном театре действий и в промежутки времени, превышающие длительность его жизни, недостижимы.
Поскольку археология изучает материальную культуру, а артефакты находятся в земле, то степень наших представлений (объем информации) о той или иной культуре будет зависеть от площади раскопок. Идеальный вариант – вскрыть на определенную глубину всю поверхность земли. Физически и экономически это невозможно. Поэтому далеко не всегда существует возможность обеспечить достаточный минимальный объем информации о культуре. В связи с этим зачастую выводы делаются на основании локальных раскопок и даже единичных объектов. По мере расширения масштабов работ (поступления дополнительной информации) площади культур могут расти, как могут и появляться дополнительные сведения об артефактах. Хорошим примером является ситуация с Тшинецкой культурой, которую первоначально ограничивали территорией Польши и делали вывод о славянской прародине. Как оказалось, она простирается далеко на восток.
