Как я и велела, к моему пробуждению завтрак уже был готов. Марви, Варф и Элиот заваливали меня вопросами о поединке и чуть ли не пищали от восторга, когда я рассказывала о скелетах волков и основах некромантии. А вот Ева и Эдрик были задумчивы и не отсвечивали.

Из диалога я наконец-то узнала, почему, когда Двергрен увидел меня, то посчитал рабой. Оказывается, в ССМ очень чёткая иерархическая система. И если у них в стране появляется не-люд без магических способностей, то он почти всегда является чьим-то рабом и всякие не особо развитые проецируют эту систему и на другие страны. Но если этот не-люд всё-таки оказался искусником, то он уже никак не может быть рабом и автоматически стоит выше всех не-искусников. Магократия не делает исключений. А сам Дверген, вероятнее всего, является одним из младших детей Верховного Искусника (у него как-никак почти двадцать сыновей и пятнадцать дочерей!), сосланный подальше от любимого папаши, дабы избежать грызни за власть.

Гандр(-а) является самым обычным обращением к человеку, находящемуся ниже по статусу, хотя обычно его используют маги, обращаясь к не-магам. А «сударь» это хоть и вежливое, но обращение к крестьянину, а тот щегол был аж сыном главного мага (по-ихнему искусника) ССМ. В общем, я оскорбила дворянина, но, поскольку я была ниже его по статусу, он решил меня просто казнить, а когда узнал, что я магичка сразу вызвал на дуэль. Ох уж эти варварские методы с их бешеным феодализмом и чёткой лестницей власти.

Покончив с завтраком, мы принялись собираться в дорогу (хоть мне и предлагали задержаться до следующего дня и отдохнуть, но я вежливо послала всех к чёрту, не собираясь задерживаться). Волколисы и паучара откликнулись на первый наш зов. Хоть я и обещала привязывать их на ночь, но со временем это показало себя плохой идеей. Каждый волколис должен был съедать в день около двух килограмм мяса. Да, для такого большого хищника это мало, но если считать всех, то им всем нужно в районе восьми килограмм (ещё и паук, который ел непонятно что). Короче, на ночь мы решили отпускать их на охоту, потому что единственным нашим охотником является Ева, а она наотрез отказалась каждый вечер ходить за прокормом для животных. Как мы поняли, что они не убегут? Да очень просто. Я рассказала о своём знакомстве со стаей и потребовала с них клятву (в книге Анделаса указывалось, что по каким-то странным причинам они всегда соблюдают обещания), что каждое утро они будут возвращаться к нам. На удивление, всё прошло очень гладко.

Хорошо хоть рысосёл всеяден, ему вообще без разницы трава или мясо, главное, чтобы это можно было жевать.

А лошади (на моё бескрайнее удивление) оказались очень редкими и дорогими животными, показывающими статус владельца. Почему-то я думала, что это самая обычная скотина, которая используется чуть ли не на любой сложной работе — амнезия странная и страшная вещь.

По словам Евы, главная рабочая сила — это разномастные быки и гигантские ящеры. Рысослы также встречаются нередко, да и у орков часто покупают варгов и боровов, в общем, с рабочей скотиной проблем не было.

За дополнительные полчаса мы всё же смогли собрать все свои вещи и отправиться дальше.

За следующие два дня не произошло ничего интересного — обычная серая поездка. Поэтому промотаем плёнку.

С тяжёлых туч падала мелкая морось. Солнце игриво выглядывало из-за низких, чёрных облаков на самом горизонте. Мы ехали по небольшому населённому пункту, находящемуся на самой границе с Ксанийской Империей. В нём проживало множество ушлых торговцев, промышляющих контрабандой и продажей всяких полезных вещей для путешествия.

У этой деревеньки даже не было названия, и вообще она больше напоминала осевший табор, чем полноценное поселение. Большую часть населения составляли златонцы. Достаточно многочисленный народец, относящийся к людам. У них не было как-такового постоянного места обитания, они постоянно кочевали из страны в страну в поисках наживы. Из отличительных черт у них был достаточно небольшой рост (где-то 160 сантиметров), большие уши и крайне густые волосы, в них даже вши задыхались. По цвету кожа златонцев после долгих странствий варьируется от жёлтого до бронзового. Не в меру любят золото, от этого и пошло название их народа. Пожалуй, у златонцев была самая паршивая репутация во всём мире — их отовсюду гнали и вводили ограничивающие законы из-за чего кочевой образ жизни стал обыкновенной необходимостью.

Правда, сейчас улицы были пустынны, даже собаки нигде не лаяли. Дождь крапал с середины прошлого дня и вся наша одежда и шкура волколисов промокла до нитки, поэтому все ехали голодные, мрачные и злые. На завтрак пришлось жевать сухари из-за невозможности развести костёр, даже магический огонь пасовал, в такую погоду все огненные заклинание очень слабы, зато для водных настоящее раздолье, но на кой чёрт они нам сейчас сдались?

— Кто-нибудь видит торгашей? — поинтересовалась я, стараясь прикрыть полой плаща книгу Анделаса, в которой читала про златонцев. Мерлин устроился под другой полой, остервенело вылизывая шерсть.

— Не переживай, подруга, кто-нибудь да должен работать, — отмахнулся Элиот, почёсывая своего паука, он оказался тем ещё арахнофилом. — Вон, сама смотри. Видишь свет в том фургончике?

Я присмотрелась и взаправду увидела закрытый фургон с какой-то вывеской. В окнах горел свет.

— Вы это, не тратьте слишком много, — забеспокоилась Ева. — Казна не резиновая, рано или поздно закончится, а нам ещё в баронство корабль искать.

— Напомни-ка сколько у нас армов? — ехидно осведомился ведун.

— Пятнадцать и три лерты, — гордо объявила Ева, любовно дотронувшись до мешочка на поясе.

— Вот то-то же. Билет на судно среднего качества для нас всех обойдётся в арма четыре. И это максимум! Поэтому не жадничай.

— Бережливого боги берегут, — парировала девушка.

— Тоже верно, — не стал спорить Элиот. — Но всё равно не жадничай — ты ведь не златонка.

Ева уже собралась ответить что-нибудь остроумное, но я перебила её.

— Да ладно вам собачиться. По обстоятельствам посмотрим.

Девушка ещё немного посопела, но замолчала.

Приблизившись к фургону, мы сползли с ездовых животных (и одного насекомого). Рядом была специальная пристройка с крышей, и мы завели волколисов, рысосла и паука туда. Хотя от хитинового панциря последнего капли отскакивали, как от намазанного воском зонта.

Подойдя ближе, я смогла рассмотреть надпись на вывеске. «У ДОБРОГО ДЯДЮШКИ БРОМА» — гласила она.

— Сейчас и узнаем насколько этот дядюшка добрый, — негромко пробурчала я себе под нос, стуча ногой в хлипкую дверь.

Изнутри послышался какой-то скрип и вскоре раздался заспанный голос:

— Да-да! Можете входить!

Я уверенно распахнула дверь, вошла внутрь и удивлённо замерла. Внутри ободранного фургончика прятались настоящие царские хоромы. Помещение, представшее передо мной, было раза в три больше, чем выглядело снаружи. Всё было освещено мягким тёплым светом от канделябров со встроенными магическими светильниками. На стенах и прилавках расположилось великое множество товаров от холодного оружия до пирожных. В правом углу стояли несколько опрятных столиков с ажурными стульями. Вместо стен сплошные шкафы и полки, аккуратно заставленные всякими склянками.

За стойкой стоял благообразный пожилой златонец. Волосы на его висках благородно поседели, а на левом глазу покоилось пенсне. Он с интересом смотрел на меня, потирая неприкрытый линзой глаз.

«Даааа, ну и хоромы», — восхищённо подумала я. — «Я таких, пожалуй, ещё не видела. Да и старичок выглядит вполне приветливо…»

— Ну и хоромы, — процитировал мои мысли фамильяр, спрыгивая с плеча и отряхиваясь.

— Что встала? Дай другим пройти, — недовольно буркнул Элиот, пихаясь локтями.

Я встрепенулась и отошла в сторону. Внутрь тут же вошёл ведун и удивлённо присвистнул.

— Еман… круто, — безапелляционно заявил он.