Чуть позже Ялейл первым сыто откинулся на спинку дивана и, поковырявшись в зубах, ненавязчиво произнёс:

— Знаете, а ироничная сложилась ситуация, — дождавшись момента, когда все присутствующие подняли на него вопросительные взгляды, Единый Бог Ксанийский Империи (у кого-то явно проблемы с самооценкой) пояснил: — Ну, смотрите. Не более суток назад мои воины сражались против стихийного мага. Первый звоночек. Этого мага обучил небезызвестный всем нам Архимаг — думаю, пояснять, кто конкретно не нужно. Это второй звоночек. Ну, а уже этого полоумного дедка обучил вот этот уважаемый Бог. Третий звоночек.

— Он не полоумный, а… замотивированный, — вступился за ученика Грангрис, помотав вилкой в воздухе. — Неужто опять всплыл один из слепков его сознания?

— Только полоумный может наклепать кучу своих слепков, наделяя каждый кусочком собственной души, — поморщилась Леонида. — Отвечу за Яла. Да, всплыл. Причём в худшей для нас конфигурации — в одной из тех… подселенцев, назовём их так. И если доставшиеся Ялу и Шуте вполне себе адекватные, то моя просто… полоумная, прям как её учитель.

— Два дебила — это сила — нет мозгов, зато красиво, — жуя кусок пирога, с важным лицом заявила Шута, вспомнив одну из любимых фраз Тихеи и Стефана.

— О! Это мы, — с туповатой улыбкой выдал Грандрис, переводя палец с себя на Шуту. Та важно кивнула, соглашаясь с другом.

— Ребячество, — в очередной тихо вздохнула Леонида, но быстро взяла себя в руки. — Как в прошлые разы уничтожить эту копию не получится — эта полоумная уже успела сделать привязку кровью…

— А этот слепок предприимчивый, — хмыкнул Бог Разрушений.

— Только не говори, что «этот точно можно оставить», — закатил глаза Ялейл. — Я, конечно, уважаю Венседуса и безмерно ему благодарен, как и всем стихийникам, но мы уже прошли через это. Его слепки — это не он.

— Не спорю, но, может, на этот раз получится… — задумчиво-печально протянул Грандрис, уставившись на надкусанный лимон в руке.

— С вашего позволения — продолжу, — холодно сказала Леонида, но её веко непроизвольно нервно дёрнулось. — Привязка — лишь первая из причин, так как можно элементарно уничтожить носителя, но тут встают три пункта почему этого делать нельзя. Она начинает приобретать известность среди определённых слоёв населения, ей заинтересовались Пять Башен и, по моим измышлениям, скоро заинтересуется ССМ… и она приглянулась Имаргрингису. Если на первых можно наплевать, а с магами договориться, то этот козлорогий от неё уже не отцепится… Однако, если мы все дружно придём к единогласному решению, то я с радостью возьму на себя роль исполнителя. Пусть все знают, что если ты самая слабая карта, то тебе чревато дёргаться в планах Богов, особенно когда ты уже официально причислен к одному из них, а потом показываешь ему дулю!..

Тут Леонида осеклась и, удивлённо посмотрев на тугую косу волос, начавшую отливать чёрным, прикрыла глаза, успокаиваясь.

— Хочу напомнить, что двойка — единственная карта, которая бьёт туза, — Грангрис постучал пальцем по столу, подперев щёку ладонью.

— Я говорила не про эти карты и вообще, они дурацкие, — огрызнулась Леонида, чьи волосы вернулись к изначальному оттенку.

— Но это всё лирика, — будто не заметив слов девушки, продолжил Гран. — Знаешь, я согласен с тобой по всем статьям — если подать это под правильным соусом, то это неплохо так поднимет наш престиж, может, даже эльфов тогда подомнём… — повисла многозначительная пауза и троица Богов ждала, что скажет их неформальный мозговой центр.

Где-то через минуту Грангрис резко хлопнул ладонью по столу, отчего все вздрогнули, и чётко произнёс:

— Но я против этой идеи. Я понимаю чувства Лео, но это идентично тому, чтобы «Армагеддоном» глушить рыбу. Портить отношения с Имаргом однозначно не стоит, да и начальство по головке нас за это не погладит. Ладно Грисий — всё-таки он один из нас — но ссориться с демонами не стоит. К тому же, уж извините, я не могу упустить такую прекрасную возможность возродить стихийных магов.

— Поддерживаю, — кивнул Ялейл уже окончательно переставший выглядеть, как мертвец. — Да и стоит признать, что эта стихийница хоть и та ещё мегера, но мегера полезная — без неё передача Марьенера прошла бы гораздо болезненней для наших церквей.

— А мне во-о-обще пофиг, — с довольным лицом протянула Шута. — Своего стихийника я и без того урвала, а получать нагоняй от начальства как-то вот вообще не хочется. Поэтому мутите эти мутки без меня.

Леонида с лёгкой улыбкой склонила голову.

— Признаю, вы правы.

Но всегда стоит помнить, что по правую руку от судьи всегда стоит прокурор, а по левую палач. А справедливость не всегда бесстрастна и объективна…

— Кстати, — вдруг сказал Грангрис, разливавший по чашкам зелёный чай, прервав мыслепоток Леониды, — а как так вышло, что ксанийцы напали на эту стихийницу? Ты ведь отдавал приказ беспрепятственно отпустить её, я точно помню.

— Там всё сложно, — поморщился Ялейл. — Сначала мы не разобрались что к чему. Потом, когда она убила моего боевого монаха и осквернила артефакт, её, наконец, опознали. Я даже не осуждаю её — мои люди сами нарвались, хотя импульсивность её действий отрицать не стоит. Мы попытались отослать ей несколько отрядов парламентёров, но их всех перебили, даже не выслушав. Ну, а потом нам с Лео оставалось только минимизировать ущерб, расчищая дорогу этой девушке по профессии лом, а по хобби пироманьяк. На самом деле, мы уж думали, что она разменная монета, но мало того, что она унизила Зеурга, послала нас в пешее эротическое, так ещё потом одного моего верующего в нежить превратила.

— Ля, какая женщина. Я б себе такую не прочь в верующие заиметь, — прицокнул Грангрис, слегка удивлённый такими подробностями и беря чашку.

Шута согласно замотала головой, чуть не пролив свой чай, а Ялейл неопределённо пожал плечами, педантично взяв чашку и оттопырив мизинец.

— Удачи, — с ядовитой улыбкой сказала Лео, поднимая чашку вверх. Все повторили этот жест за ней.

Дзинь!

Сюрп-сюрп-сюрп…

Конец первого тома