Дверг заметил яркую вспышку, но сделать ничего не успевал. В его глазах блеснуло отчаяние. Луч яркой вспышкой ударил его и… отлетел в сторону, отскочив от белого пиджака и подпалив траву.

Я ошалело уставилась на ухмыляющегося оппонента, поднимавшегося с земли. Его волосы до сих пор дымились и воняли, но открытого огня уже не было. Краем глаза я увидела, как вытянулось лицо Евы, и омрачилась Марви, а друзья Дверга, довольно осклабившись, орали слова поддержки.

«Сук… я же совсем забыла про защитные артефакты!»

Победив удивление, я напряглась, на новую атаку не хватало времени, а щегол уже поднял бронзовый жезл. Металлическая дубинка коротко мигнула и тут же погасла. Неужели не сработало?

— Неудачник, — беззвучно произнесла я губами, смотря ему в глаза и улыбаясь.

Но Дверг лишь хмыкнул и качнул головой на сгнившее бревно в паре метров от меня. Оно начало мелко дрожать и из-под него выполз оживший мертвец. Ну, если быть точнее это был скелет, когда-то принадлежащий волку, но сейчас это меня волновало меньше всего.

За ним выполз ещё один и ещё… Всего три мертвеца.

Я ощутила, как на голове зашевелились волосы, а руки рефлекторно вытащили меч из ножен. Маг, до сих пор давя лыбу, сел на землю. Судя по выступившим на лбу капелькам пота, энергии он потратил изрядно и сейчас начинал активную подпитку, установив какую-то странную защиту. Что ж, у меня есть около полуминуты, чтобы разобраться с умертвиями и прибить щегла, прежде чем он восстановит запас.

Мне хватило только одного взгляда на самодовольное выражение его лица, чтобы прийти в дикую ярость. Вспомнились все оскорбления и претензии… личная неприязнь, в конце концов!

«Эта мразь ещё пожалеет…» — кузнечным молотом била одна-единственная мысль.

Подвесив между нами все три щита на всякий непредвиденный случай, я уверенно зашагала в сторону скелетонов.

Судя по всему, когда-то это было семейство — одна особь была заметно крупнее, вторая поменьше и третья вообще мелкая. Вот они вызывали искреннюю жалость, поросшие мхом и грибком, неуверенно переставляющие лапы… даже взгляд пустых глазниц был скорее несчастным, чем озлобленным. Меч игриво заискрился в лучах восходящего солнца.

Исчадья некромантии попытались обойти меня с двух сторон. Я отступила в сторону и подшагнула к самому большому волку, видимо, самцу.

Он попытался укусить меня за бедро, но зубы лишь клацнули в паре сантиметрах, а я второй ногой залепила ему по черепушке. Та отлетела в сторону, ударившись в мои щиты. Но восставший умирать не хотел, и я перерубила мечом ему хребет, добавив сверху огнешар — теперь точно не поднимется.

Тут на меня сбоку налетела подоспевшая самка и когтистой лапой разорвала кусок куртки, оставив на железных бляхах, пришитых на её внутренней стороне, видимые царапины.

Я, не считаясь с потерями, схватила приличный кусь энергии и вложила его в меч. Металл моментально засветился, посылая во все стороны сотни зайчиков. Заклинание словоблуда сильно ослабло под воздействием этих учей, и скелет, покачнувшись, разлетелся на груду костей стоило лишь мне чуть сфокусировать на нём импровизированный Луч.

Остался один волчонок, размером не выше моего колена. Я быстрым шагом подошла к нежити и аккуратно, почти нежно, отсекла щенку голову продолжающим светиться мечом. Судя по всему, он использовал для некромантии подэнергию тени (ещё в справочнике было сказано, что некромантия — это отдельный вид магии и нежить можно призывать любым типом энергии — просто тень/тьма ложиться на трупы лучше всего), поэтому простенькое световое заклинание быстро расправилось со скелетами волков.

На всю битву ушло не больше десяти секунд. Я с жалостью осмотрела груды костей. В конце концов, они не виноваты, что умерли именно здесь — на месте нашей дуэли — и не виноваты в том, что этот гхыр поднял их. Впрочем, теперь пришла его очередь.

Сжав зубы, я повернулась и зашагала к сидящему на земле магу. Перехватив мой взгляд, и без того побледневший после расправы над скелетом Дверг, сглотнул и метнул в меня пульсирующий и постоянно меняющий очертания зелёный комок. Он играючи уничтожил три щита и метнулся прямо в меня. Действуя чисто на рефлексах, я приняла зеленушку на меч. Заклинание разлетелось тучей брызг. Попадая на кожу, капельки начинали противно шипеть, оставляя на плоти неслабые язвы.

На глаза навернулись слёзы, но, не обращая внимания на боль, я прорезала его щит и, подскочив к этому засранцу, что есть сил пнула в челюсть. Голова Дверга дёрнулась из стороны в сторону, а на щеке мага быстро образовался кровоподтёк (я сорвала один из чирьев, и вместе с кровью оттуда медленно тёк гной, наверно, это жутко больно, но мне это только в радость). Он сплюнул белоснежный зуб, сделанный, будто из мрамора, обнажив кровоточащие дёсны. Против подошвы, подбитой по краям металлическими полосами, никакая магия и бахвалистость не помогут.

— С-с-стерва, — прошепелявил чародей, делая еле заметный знак рукой. Из неё моментально вырос короткий серебристый клинок, сделанный будто из света, который тут же воткнулся мне в живот.

Всхлипнув, я крутанула мечом, отсекая его руку по локоть, словно там нет никакой кости и она сделана из масла. Клинок, растущий из кисти отсечённой руки, тут же испарился, оставив после себя небольшое облачко и колотую рану в моём животе.

Первые пару секунд Дверг недоумённо смотрел на фонтан крови, хлеставший из культи, а когда осознал случившееся — пронзительно взвыл. Из моих глаз ручьём лились слёзы, дыхание участилось, а из пробитого живота с каждым ударом сердца, пачкая одежду, вытекала кровь.

Зажав второй рукой рану, я из последних сил навалилась на меч и тот воткнулся в грудь мага, пройдя между рёбрами.

— С… сда… вайся, — кое-как выдавила я, чуть не теряя сознание от боли.

Он не ответил, давясь кровью. Но я услышала два бешеных хлопка об землю.

Он сдался. Я победила.

— Ярина Вандр победила! — мгновенно среагировал Элиот. — Двергрен вон Грен сдался!

Я отшатнулась, с хлюпающим звуком выдернув меч из раны мага. К Двергу тут же подскочил бугай и влил в рот какой-то эликсир. Меня же подхватили за руки и аккуратно уложили на землю. Я не сопротивлялась, вспоминая заклинания лечения. Но противное плетение всё ускользало от ослабевшего сознания.

Разжав зубы, мне силой влили в рот какую-то горькую жижу и разум тут же прояснился. Сразу же всплыло нужное заклинание, и со второй(!) попытки воспроизведя его, поднесла исцеляющей конструкт к животу.

В голове тут же всплыли все мои повреждения, но я сейчас была не в том состоянии, чтобы скурпулёзно лечить всё по отдельности, поэтому отпустила процесс на самотёк.

— Лять, — прошипела я, обдирая ногти свободной руки об землю. — Сука…

Знаете что? Лучше бы я спокойно умерла! После активации рану скрутило сильнейшей судорогой, и она начала жутко медленно зарастать. Сначала остановилось кровотечение, потом восстановились задетые органы, а после этого начало смыкаться мясо и нарастать новая кожа. Бр-р-р. Самое мерзкое, что я всё это время находилась в сознании, ощущая всем телом каждый сросшийся сосуд или мышцу. Как бы я не старалась провалиться в блаженное беспамятство, но неизвестный эликсир действовал безотказно, меня будто приколотили к реальности и сознание было прозрачно словно стёклышко.

— Аргх, — вырвалось из охрипшей глотки. Как бы стоически я не пыталась перенести эту пытку, но всё равно на первой минуте сорвалась на хриплый визг.

Экзекуция длилась минут десять. Казалось бы, небольшая рана два сантиметра в диаметре и пять в глубину зарастала десять чёртовых минут! Вот в чём главный минус всех этих исцеляющих заклинаний — процесс заживления был долгим, несправедливо энергозатратным и, как я только что поняла, плохо залечивал раны полученные непосредственно от чего-нибудь магического. Ну, и я опять оказалась на границе полного энергетического истощения.

Я пролежала ещё минут пять, борясь с навалившейся тошнотой, фантомной болью и слабостью, растёкшейся по всему телу.