Коу, заворожённо наблюдавший за этим разговором, снова пригубил чашку и между делом отметил, что Танигава к своей даже не прикоснулась.

— Удивительно, — снова защебетала Кобаяси. — Какое это странное совпадения. Правда?

Очень удивительно, мысленно согласился Коу, поглядывая краем глаза на белую рубашку и штаны Сенсея. В них он, во-первых, казался сильно моложе, а во-вторых удивительным образом походил на, собственно, сенсея — в смысле школьного учителя, английского языка, например, ибо на эту должность довольно часто набирают иностранцев.

И тем не менее сам Сенсей вёл себя настолько естественно и невозмутимо, что вскоре Коу засомневался, насколько вообще обоснованной была его растерянность. Может быть он сам построил у себя в голове образ нелюдимого отшельника, подкреплённый всевозможными книгами и сериалами, в то время как настоящий Сенсей был вполне себе обыкновенным человеком, который тоже носит нормальную одежду, стрижётся, захаживает в кафе и…

…И снова взгляд Коу потянулся в сторону Кобаяси.

На лице последней, пока она рассыпала вереницы вопросов в дружеской, хотя и немного односторонней беседе, сияла всегдашняя выверенная улыбка. Однако теперь, когда Коу знал немного больше… Если, разумеется, всё это не было шуткой Танигавы, хотя представить, чтобы она могла шутить, было совершенно невозможно… Так вот, теперь эта улыбка казалось ему местами натянутой, а щёчки Кобаяси, всегда белоснежные, когда она так и сяк поворачивала голову, заливались румянцем.

Это было странно.

Слишком странно.

— А сколько вам лет? — меж тем спросила Кобаяси.

— Двадцать пять, — ответил Сенсей.

Это было сильно меньше, чем предполагал Коу. Он считал, что Сенсею было за тридцать, списывая моложавое лицо последнего на иностранное происхождение.

— Много, — буркнула Танигава.

Кобаяси улыбнулась, а Коу меж тем услышал шелест под столиком, который обыкновенно свидетельствует о том, что девушка, одетая в платье горничной, пытается — безуспешно, — вытянуть ножку, чтобы ударить свою подругу, чтобы та молчала, а последняя, невозмутимо и немного строго сложив руки на груди, не обращает на это ни малейшего внимания…

— А мне девятнадцать! — вдруг заявила Кобаяси.

Коу сморгнул.

Танигава поморщилась.

Сенсей спросил:

— Разве вы не одноклассники?

— Меня оставляли на второй год, — ответила Кобаяси. — Дважды.

И снова раздался шелест, а потом лёгкий стук, как будто в этот раз сама подруга попыталась ударить девушку в платье горничной, но последняя предвосхитила этот момент и спрятала ножки, так что удар пришёлся в стол.

— Хм, — Сенсей прикрыл глаза и кивнул.

Странная беседа продолжалась ещё некоторое время. Наконец Сенсей поднялся и сказал:

— Мне пора.

— До встречи! — встрепенулась Кобаяси.

Мужчина невозмутимо кивнул и направился на выход…

Странная беседа продолжалась ещё некоторое время. Наконец Сенсей поднялся и сказал:

— Мне пора.

— До встречи! — встрепенулась Кобаяси.

Мужчина невозмутимо кивнул и направился на выход…

Кобаяси тут же встала и проводила его солнечной улыбкой.

Затем села.

— Танигава-сан… — сказала девушка, продолжая улыбаться лучезарной улыбкой, когда за мужчиной закрылась дверь.

— Что?

Кобаяси пристально посмотрела на неё.

— Он слишком старый, — проговорила Танигава.

Кобаяси продолжала смотреть.

Тут уже Коу сделалось неловко. Он почувствовал лёгкое удушье. Казалось, даже при встрече с малыми и Высшими духами он ещё ни разу не испытывал подобного давление. Танигава первое время выносила его стоически, сложив руки на груди; затем отвернулась, посмотрела в сторону, и впервые в своей жизни Коу увидел, как её лицо приняло неуверенное выражение.

— Мы ещё поговорим об этом, — вдруг проговорила Кобаяси, а затем посмотрела прямо на Коу.

Последний сглотнул.

— Так… Сунохара-кун, — она медленно положила свои мягкие белые руки на стол. — Можешь немного больше рассказать про своего… Сенсея?..

…

…

…

Грёбанные совпадения.

Именно эта мысль вертелась у меня в голове, пока я уверенно шёл, подгоняемый ветром, по улицам и переулкам осеннего Токио.

Грёбаные совпадения… Почему они всегда случаются так не вовремя? Ведь был период в моей жизни, когда я намеренно выискивал подобного рода закономерности и случайности, когда строил из себя приманку, магнитик для привлечения судьбы, но, проклятый закон подлости, только я перестал этим заниматься, только я сделался режиссёром и начал стал строить собственного тигра судьбы из папье-маше, как настоящий саблезубый монстр немедленно навалился лапами на мою спину.

И теперь по ней стекали крупные капельки пота.

Я остановился посреди бордюра и перевёл дыхание, наполняя свои лёгкие прохладным ветром.

Всё произошло настолько внезапно и стремительно, что я совершенно не отдавал себя отчёта в своих действиях. Вообще я довольно уверенный человек, но, скажем так, когда дело касается актёрской игры, у меня хотя и бывают моменты, когда я становлюсь единым целым со своей ролью, и тогда правильные фразы прямо слетают у меня с языка, обыкновенно перед этим мне нужен чёткий сценарий, который позволит мне слиться с моим персонажем. Мне нужна разбежка. Её не было. Не было и сценария. И потому свою роль мне пришлось отыгрывать как придётся. Теперь же я едва ли мог вспомнить, что именно делал и что говорил. Кажется, я старался строить каменную мину… Но больше ничего не помню.

Ещё и эта официантка… Кобаяси, так? Вот почему она казалась мне смутно знакомой. Она была одноклассницей Коу, одной из потенциальных героинь, которую я забраковал, кажется, за слишком большие мозги и слишком маленькую грудь.

Она была разговорчивой.

Слишком разговорчивой.

Неужели она что-то заподозрила? Может быть. Она была умной. Мне следует держаться от неё и этого кафе как можно дальше… Подумал я и вдруг остановился прямо посреди пешеходного перехода.

…Нет.

Я вздохнул и покачал головой. Как бы это ни было для меня привлекательно в данный момент, теперь я точно не мог бросить ходить в это заведение. Это будет подозрительно. Теперь я был к нему намертво привязан. После сегодняшних событий это место стало, своего рода, неотъемлемой частью характера Сенсея.

Я неторопливо перешёл дорогу, рёв машин с обеих сторон которой сделался совсем отчаянным, и встал под сенью высокой липы.

Ничего не поделаешь. В некотором смысле это было даже позитивное развитие событий. Чем больше связей будет у Сенсея, тем более трагичным образом можно будет обставить его смерть… Впрочем, теперь мне всё равно придётся ещё немного поторопиться с последней, чтобы эта плоскодонка… как там её… Кобаяси? Ни успела ни о чём догадаться.

Я мысленно кивнул, посмотрел на зелёные ветви, которые затрепетали от порыва особенно сильного ветра, а затем направился на станцию метров.

Действительно, пора вернуться к работе. А для этого мне следует проверить, как там поживает Таро…

…

…

…

На самом деле с нашей последней встречи прошла всего неделю, и потому я сомневался, что жизнь Таро могла перемениться радикальным образом, — тем не менее, у меня были определённые ожидания касательно последнего. Возможно потому что я оставил его в том состоянии, в котором обыкновенно находятся персонажи перед началом великих преобразований. Я оставил его сразу после того, как он впервые ступил на кривую дорожку, и с тех пор совершенно не проверял.

И потому что у меня тоже есть личная жизнь… Вернее, её подобие. Было. Иногда. После недавнего вторжения её станет заметно меньше… Нужно будет скорее устроить тренировку с аллигаторами, кстати говоря… И ещё потому что иной раз в истории должны случаться паузы, таймскипы.

Собственно, в моих заметках значилось «устроить таймским», однако подробности последнего и вообще то место, которое он займёт в контексте истории, я ещё пока не придумал.