— Не забывай, мой милый капитан, что мы с тобой простолюдины, хоть и состоятельные. Все эти лошади и коляски вызовут подозрения у стряпчего. Он вообще откажется иметь с нами дело…

Слово за слово, они подошли к конторе дара Апиуса. Тяжёлая калитка, укреплённая изнутри металлическими полосами, распахнулась. Хмурый привратник, больше похожий по комплекции на трактирного вышибалу, молча ткнул пальцем в сторону дома. Толстые стены, усиленные двери, окна, забранные решётками… Что за секреты хранит тут Апиус?

Хозяин ждал посетителей за широким, добротно сработанным столом. Стопка чистой бумаги, перья и чернильница — ничто не мешало и не отвлекало от дел. Сам дар Апиус был невысоким лысеющим человечком с рыхлым телом. На бледном лице стряпчего, давно не видевшим солнца, появилась лучезарная улыбка.

— Ясного неба вам, почтенные! Вы по поводу брачного договора, если я не ошибаюсь?

— Не ошибаешься, — вежливо отозвался Квэддо, любезно помогая Элине снять плащ.

Декольте сослужило свою службу и здесь. Апиус замер, когда декольте оказалось прямо на уровне его глаз, и громко сглотнул.

— Дар Апиус, — защебетала Элина, поведя плечами. Её грудь при этом завлекательно колыхнулась. — Наверное, ты с давних пор работаешь, ведь считаешься лучшим в городе… Ты достоин работать с бароном, да что там — с самим королём!

Стряпчий был польщён.

— Почтенная дара, с королём довелось поработать моему отцу. А барон тогда ещё и бароном не был!

— О, мэтр, расскажи! — Элина скроила умильную гримасу и уселась так, что грудь умостилась на столе.

— Но ведь брачный контракт, — заикнулся было Апиус.

— Успеется.

Квэддо был несколько растерян. Он не ожидал от Элины такого поведения, но искренне надеялся, что она знает, что делает. Апиусу явно недоставало женского общества, и стряпчий, обратив всё внимание на соблазнительную посетительницу, принялся говорить.

Сразу после войны за объединение королевства молодой король решил отблагодарить тех военачальников, которые проявили себя наилучшим образом. К примеру, один из генералов, Римардо, получил титул графа Фиороса. Вот и Руфус Жадвиль удостоился чести стать бароном… Апиус-старший, ныне покойный отец нынешнего стряпчего, готовил все бумаги для короля Витерия.

— Кое-кому титул достался незаслуженно, — заметила Элина.

— Наш король милосерден и справедлив!

— Значит, он ошибся.

Апиус вытаращил глаза:

— Не говори такого, дара! Это попахивает изменой. Король не может ошибаться… Хотя да, с баронством неудачно получилось. Но учти, это секрет!

"Вот разболтался дурак, но мне это только на руку", — подумала Элина, поелозив грудью по столу. Апиус вновь уставился в декольте, как заворожённый.

— Чтоб ты не волновался, дар Апиус, прими от меня скромное подношение, — проворковала Элина, вытаскивая из складок платья золотой. — Это в знак моих добрых намерений.

Монета исчезла в пухлой руке стряпчего. Он молчал, красноречиво глядя на посетительницу. Ещё две монеты загребли жадные ладони Апиуса, прежде чем он продолжил рассказ.

Когда обнаружилось, что свежеиспечённый барон получил титул обманом, Витерий пришёл в ярость. Однако слишком быстрая смена королевских решений плохо повлияла бы на сторонников молодого короля. И тогда Апиус-старший посоветовал сделать титул барона ненаследуемым. Это означало, что дети барона станут безземельными аристократами после смерти отца.

— И куда они денутся в таком случае?

— О, здесь самое приятное! — Апиус воздел палец к потолку. — Это означает, что дети должны явиться ко двору в Глорк и служить королю.

Апиус-старший был хитрым и предусмотрительным, как старый лис. Все черновики он оставил у себя, а также сделал копии всех документов.

— Они хранятся у тебя в тайнике, — полувопросительно молвила Элина.

Апиус усмехнулся. Он понял, что за гости к нему пожаловали. Отец предупреждал, что, хоть бумаги и опасны, на них можно будет хорошо заработать.

— Дара Элина, — сказал стряпчий, — я не знаю и не хочу знать, что ты и капитан сделаете с бароном, но вы пришли за бумагами относительно его титула, верно?

Отпираться не было смысла.

— Ты же деловая женщина, ты понимаешь, что это недешёвое удовольствие?

— Назови цену, дар Апиус.

— Сотня, дара. Сотня полновесных золотых монет.

Элина обмерла. Это была гигантская сумма. Сотню золотых накопить было непросто. Это почти всё, что было у неё в сундучке под половицей в спальне.

— Нет денег — нет бумаг, дара.

— Кто же носит с собой такие деньжищи, мэтр? — криво усмехнулась Элина. — Я достану эту сумму завтра.

— Хорошо. Завтра к полудню. В полдень я буду у тебя, — взгляд стряпчего стал жёстким и холодным. — Я знаю, как тебя найти.

Дома Элину ждали дела и визитёры. Она раньше и не представляла, какое это хлопотное дельце — заниматься финансами. И это всего лишь кондотта! Что же будет, когда на хрупкие женские плечи лягут проблемы целого баронства? Элина мельком глянула на себя в полированное зеркало.

— Баронство будет процветать, и я вместе с ним! Никак иначе!

За весь день у Элины не выдалось минутки, чтобы присесть, пообедать, а уж тем более — переодеться. Под вечер ей принесла поесть какая-то бабёнка с бегающими глазками.

— На вот, хозяйка, хоть поужинаешь…

Элина приняла из её рук мятый свёрток. Внутри что-то протекло, и руки Элины мгновенно сделались жирными. А бабёнка всё не уходила, приговаривая:

— Тебе, хозяйка, может, служанка надобна? Платье там помочь надеть, причёску сделать, еды подать, прибраться…

Элина глянула на корявые руки пришелицы. Этими руками не причёски делать, а картоху перебирать!

— Не нужна мне служанка. Одеваюсь и причёсываюсь я сама, а еду принести… Вон, холодное всё, да и протекло. Спасибо тебе за заботу, конечно, но не трудись, не надо.

Бабёнка внезапно разозлилась, упёрла руки в бока и загорланила:

— Ах, не надо ей! Брезгует она, понимаешь ли! Как под паршивым дроу валяться, так не брезговала! А от таких, как ты, даже дроу разбегаются! К шлюхам лучше пойдут, чем к тебе!

Растерявшись, Элина приросла к месту. За эти дни ей пришлось выслушать несколько бестактных вопросов и сочувственных реплик, но сейчас…

— Чё молчишь? — злорадствовала баба. — И сказать тебе нечего, гордячке такой?

— Ну, почему же, — задумчиво проговорила хозяйка. — Есть что сказать… Пошла вон!

Схватив из угла арбалет, Элина направила его на злопыхательницу. Арбалет был не заряжен, но баба в этом не разбиралась.

— Ой, люди добрые! Ой, спасите-помогите! Ой, убивают! — истошно заголосила она, отступая на крыльцо.

Скатившись с крыльца, злопыхательница припустила с удивительной скоростью. Элина бросила арбалет, выскочила в серую уличную хмарь и швырнула подтекающий свёрток в спину обидчице. Свёрток немного не долетел и грохнулся оземь, внеся в уличную грязь свою лепту.

К Элине уже бежал Квэддо, благо квартировал рядом.

— Что случилось? Кто это такая?

— А хрен её знает, — ответила тяжело дышавшая от гнева Элина.

Квэддо глянул по сторонам: из всех окон глазели любопытные. Обняв Элину за плечи, капитан аккуратно подтолкнул её внутрь.

— Эли, не стой на холоде, не приведи Небеса, снова заболеешь.

Мимо пробегал молодой солдат. Квэддо поманил его к себе:

— Принеси чего-нибудь горячего из харчевни, желательно мясного. И кликни мне… — капитан назвал одного из своих осведомителей.

Солдат энергично кивнул и бросился выполнять поручение. Элина улыбнулась: кондотьеры любили своего хмурого и строгого капитана и готовы были служить ему не за страх, а за совесть. Квэддо был справедливым, не склонным к кулачной расправе. Солдаты это ценили.

Скоро на столе у Элины дымился горшочек с мясной похлёбкой. Квэддо тоже был голоден, и они с Элиной поочерёдно черпали горячее содержимое ложками.