Под навесом таможенного павильона по-прежнему стояло пустое кресло Кохови, убитого несколько дней назад. Помощники Кохови замахали Антонову руками как старому знакомому, едва он вышел из машины.

— Что у вас здесь опять произошло?

Они были взволнованы и, торопясь рассказать, перебивали друг друга. А произошло вот что. Солдаты досматривали пересекавшие границу автофургоны, груженные мешками с джутом. Ничего подозрительного не нашли, уже собирались разрешить следовать дальше, как вдруг один из сержантов вздумал поинтересоваться, почему на крыше замыкающего колонну фургона привязан объемистый ящик и что в нем. Залез на крышу. В ящике оказался самый невинный товар — нигерийские колебасы, сосуды из сушеной тыквы, которые в Африке употребляют для хранения воды. Сунул руку в ящик поглубже, под колебасы, и нащупал стальной ствол автомата, другой, третий… В этот момент один из шоферов выхватил из-под рубашки пистолет, выстрелил в сержанта, стоявшего на крыше автофургона, но промахнулся, кинулся в кабину, мгновенно завел машину и погнал ее на бешеной скорости по дороге. Уйти ему не дали, солдаты открыли огонь по шинам фургона, автомобиль понесло в кювет, пытавшийся удрать шофер был схвачен.

— А что с сержантом? — спросил Антонов.

— Жив! Успел спрыгнуть.

Антонов почувствовал облегчение. Может быть, это тот самый парень с мальчишеским лицом, который два дня назад на этом месте рассказывал ему о гибели Кохови?

Значит, обстановка в Асибии в самом деле серьезная, если тайно ввозят оружие.

Миновали небольшой, кишащий людьми пограничный городок, выехали на простор магистрального шоссе и сразу же увеличили скорость. По-прежнему впереди шел «пежо», в некотором отдалении следовала «Волга». Часа через три они доберутся до столицы.

Антонов из нагрудного кармашка своей рубашки извлек фотокарточку:

— Забыл вам отдать. Когда оформляли на границе, выпала из паспорта.

— Спасибо! — кивнул Камов, пряча фотографию в портфель. — Я бы огорчился, если бы она потерялась.

— Пограничный чиновник заинтересовался. Сокрушался, что эта женщина не едет с нами.

Камов усмехнулся:

— Я тоже сокрушаюсь…

Геолог задумчиво посмотрел куда-то вперед, на однотонно серую, дрожащую в зное полосу шоссе. Снова полез в портфель, извлек из него пачку сигарет, спохватился, взглянув на Антонова из-под очков:

— Можно?

— Курите! — Антонов нажал на клавишу кондиционера, выключая аппарат. — Все равно без толку!

Камов, не торопясь, прикурил, выпустил струйку дыма за окно. Табачный дым защекотал ноздри Антонова, приятной горчинкой царапнул по горлу. Вот бы тоже сейчас курнуть! Курнуть в свое удовольствие! Уже сколько дней держит себя в руках. Надолго ли хватит?

— Да… Крепко греет африканское солнышко, — протянул Камов. — Трудно здесь будет нашим ребятам в полевых условиях, если дело дойдет до этого.

— А вы считаете, что дойдет?

— Может. Зона перспективная. Как раз тут линия разлома литосферных плит. Могут быть всякие неожиданности…

— Хорошо бы! — сказал Антонов. — Страна бедная, только за счет своих недр и может вылезти из нищеты. На кокосовых орехах не проживешь…

— Но у них есть какао и лес.

— Этого тоже недостаточно! Чтобы встать на ноги, нужны хорошие деньги. А хорошие деньги могут дать только недра.

— Будем стараться, — уклончиво откликнулся Камов. — Я и приехал присмотреться что к чему, Недра — это закрытая книга. Что там в ней, пока можно только догадываться, но, как говорил Эдгар По, мудрость должна полагаться на непредвиденное.

— А когда, вы полагаете, может приехать геологическая экспедиция?

Камов с улыбкой поднял палец:

— Не торопитесь. Приезд такой экспедиции надо подготовить. И всерьез! Работа геологов в африканских условиях дело непростое. И трудности не только в жаре. Обстановка непривычная. Проблемы питьевой воды, ночлега, продуктов… К тому же комары, москиты, змеи. Колонизаторы здесь досконально изучили все климатические условия, обычаи, болезни местные, насекомых. Иначе не могли бы править! А мы каждый раз в Африке Америку открываем. Вместо того, чтобы почитать да проштудировать то, что пишут об Африке бывшие ее владетели, полезное на ус намотать да использовать в своих интересах…

Правильно говорит! Антонов почувствовал в сидящем рядом человеке единомышленника.

А тот с увлечением продолжал:

— …Мы порой как слепые котята. Укусила змея, какую сыворотку хватать, не знаем, потому что эта змея нам с вами неизвестна. А оказывается, в международных справочниках она сто лет назад описана. В позапрошлом году прилетал я накоротко в одну африканскую страну как эксперт. Прибыла туда партия наших геологов. И при ней врач. Молодой мужик, здоровый, энергичный. Как раз для экспедиции. Только в одном загвоздка: понятия не имеет, как лечить тропическую малярию. Зато запросто может сделать аборт. По профилю — гинеколог, из Воронежа. Зачем мужикам-геологам в африканских условиях гинеколог? Может быть, подбирали по созвучию: геолог — гинеколог? Или считают, что в здешнюю глушь и коновала послать можно?

Был оглушающий зноем экваториальный полдень. В это время дорога обычно пустынна. Шоферы тяжелых грузовиков предпочитают ехать либо ранним утром, либо перед закатом. А легковых машин и вовсе нет, кому охота томиться в такое время в железной коробке автомобиля!

Они давно въехали в саванную часть страны, пейзаж стал угнетающе однообразным. Высокие сухие травы и в них поодаль друг от друга купы одиноких деревьев и кустов.

— Будто разбрелось огромное стадо мохнатых зеленых чудовищ, — восхищенно заметил Камов.

Встречный ветер, врывавшийся в кабину, доносил запах соломы, придорожной пыли и раскаленного асфальта. Временами Антонов бросал взгляд в зеркало заднего вида на идущую следом «Волгу». Дипы по-прежнему были при полном параде, даже галстуки не сняли, и можно только удивляться их выдержке.

— А дома у нас сейчас самый разгар осени. Земля в золоте, — сказал Камов негромко, вроде бы самому себе. — Пришло бабье лето…

Первым обнаружил нечто необычное впереди на дороге Камов, несмотря на свое слабое зрение.

— Посмотрите! — Он даже подался вперед, натянув привязной ремень.

И в то же самое мгновение взгляд Антонова ухватил очертания стоящего посреди дороги человека. Человек отчаянно размахивал руками, требуя, чтобы машина остановилась. Внутри Антонова раздался громкий сигнал тревоги: вот она, встреча с опасностью, которую в такой поездке положено ждать постоянно! Все происходило в считанные мгновения. В следующий миг глаза засекли новое: лежащее на асфальте, на краю дороги, тело другого человека, а в стороне в кустах жирный отблеск никеля автомобильного бампера, который почему-то торчал перпендикулярно к земле.

Вытянув перед собой руки, человек бежал навстречу машине, словно хотел руками задержать надвигающуюся на него металлическую махину. У человека была седая голова, и она тоже отсвечивала на солнце.

Антонов резко нажал на педаль тормоза. В то же мгновение сзади пронзительно заскрипели тормоза «Волги». И только тут он увидел лицо человека. Это было белокожее лицо европейца. Человек бросился к остановившейся машине. На его щеке алел глубокий порез, из которого сочилась кровь.

— Ради бога, помогите! — крикнул он по-французски. — Здесь женщина. Она без сознания… Помогите! — Он указал в сторону неподвижного тела на краю дороги.

Вдруг это и есть ловушка? Антонов взглянул через зеркало заднего вида на дорогу: «Волга» стояла на шоссе в нескольких десятках метрах от них, за лобовым стеклом проступали настороженные лица сидящих в кабине.

Камов вдруг решительно дернул скобу дверной ручки и резко толкнул дверь плечом.

— Подождите… — пробормотал Антонов, но геолог, вылезая из машины, недоуменно обернулся.

— Что вы сказали?

Глаза их встретились.

— Нельзя нам… — растерянно выдавил Антонов. — Запрещено…

Лицо Камова исказила гримаса:

— Да вы что! Как это запрещено! Человек ведь..