Никлас поцеловал её долгим солёным поцелуем, потом ещё и ещё раз, и какое-то время они стояли на берегу обнявшись, ветер трепал Аринины волосы и посыпал её песком, и этот вкус солёных поцелуев, перемешанных с песком, казался полусном-полуреальностью.

Они завершили вечер в местном пабе, где почти час ждали поезда, пили горячий чай со сливками и грели руки возле камина. Официанты протирали стаканы, украдкой поглядывая в их сторону, и перемигивались.

«Как в хорошем старом фильме, – подумала Арина, – два одиноких сердца нашли друг друга и приняли решение быть вместе, но уже завтра судьба разводит их по разным концам земли».

Она вернулась домой, как в тумане, и прямиком поднялась в свою комнату. Выжидающий на кухне Пашка так и остался без истории.

Никлас улетел следующим утром в Мальмо, и уже по прилёте прислал сообщение о том, что несмотря на то, что он стоит на твёрдой земле своей страны, ему до сих пор кажется, что он витает где-то в облаках, а, может быть, утопает в песке на побережье неприветливого английского моря. Сказал, что счастлив, как только может быть счастлив простой человек. Арина улыбнулась и кокетливо погрозила пальцем своему отражению в зеркале.

Вернувшись в привычную рутину отеля, Арина быстро отошла от эйфории выходного дня. Уж слишком хорошо всё складывалось, а она не верила в волшебные сказки. Последний год жизни в Лондоне меньше всего походил на волшебство, и хотя ждать на берегу Ла-Манша корабль с алыми парусами было вполне в её духе, её ежедневная английская реальность показывала, что принцы женятся на принцессах, а золушки выходят замуж за парней из соседней булочной. Очаровательные английские джентльмены, участники выставок и конференций, уже три месяца любезно расшаркивались перед ней, не прося номер телефона и не предлагая встретиться после работы. Они не приглашали в кино, в ресторан, даже на бокал вина или пинту пива в соседнем пабе. День за днём они проходили мимо, одаривая её рассеянными улыбками. В их глазах она была не более чем официантка. А значит, не было ни малейшего шанса подняться до уровня их глаз, чтобы быть замеченной. Как преодолеть этот барьер, она не знала. В их понимании иммигранты с Восточной Европы, приехавшие в Лондон на заработки, были простые и необразованные люди – они годились только для того, чтобы чинить крыши, стричь газоны и подавать кофе спешащим на работу англичанам. Не повесишь же на себя табличку «Я учительница истории, временно работающая официанткой по причине плохого английского и недостаточного опыта работы в этой стране».

Да даже если бы она и не была официанткой. Даже если бы она была просто студенткой языковых курсов. Она просто не знала мест, куда пойти, чтобы встретить одного из своих клиентов в непринуждённой обстановке, где она могла бы предстать студенткой или даже учительницей, чтобы хоть немного подняться до их уровня. Шикарные мужчины из среднего и высшего класса толпами проходили мимо неё ежедневно, рассыпаясь в благодарностях за каждую чашку кофе, но не делая ни одного комплимента. Вот подаёшь чашку чая такому щеголеватому риэлтору, улыбаешься самой очаровательной из своих улыбок, он смущённо благодарит и отводит глаза. Она ему нравится, да, но он не сделает ни одного шага навстречу. А может быть, он три месяца назад разошёлся со своей подружкой и чувствует себя ужасно одиноким, он работает целыми днями, чтобы забыться, и даже сидит вечерами на сайтах знакомств. Может быть, он даже не возражал бы познакомиться с девушкой из России и привезти её в Лондон, но это произойдёт где-то там, в киберпространстве, с девушкой, которая работает в тобольской газете или преподаёт экономику в самарском колледже или просматривает рентген-снимки в казанской поликлинике. Но он никогда не подумает, что официантка, подающая ему кофе, может быть ему ровней. Не здесь, не в Англии. В Америке, может быть. В России. В Бразилии. Где угодно, но не в Англии. И, может быть, на самом деле лучше сидеть в своём Краснознамённом, прикрываясь гордым званием учительницы истории, а потом приехать в Лондон и сказать: «Дорогой, я буду ходить в английский колледж каждый день, чтобы выучить язык и найти хорошую работу. А ты тем временем будешь прикрывать тылы».

«Уеду в Мальмо, – решила Арина для себя. – В глазах Никласа я никогда не буду официанткой. В глазах Никласа я достойная женщина интеллигентной профессии. Выучу шведский язык, найду работу, может быть даже пойду в университет. Заведём детей, кошек, собак, огромный сад с розами. Никакой жизни не хватит, чтобы пробиться в Лондоне в одиночку. Сколько уже можно экономить на спичках!»

Никлас уже неоднократно расписывал их замечательную жизнь в Мальмо, подстёгивая Аринино воображение. Он то собирался строить дом на берегу пруда, то покупать маленькую ферму в провинции. Читать, охотиться, писать книги, запускать воздушных змеев с детьми. Из ближайших планов он уже заручился её согласием провести вместе майские праздники. В течение двух недель он непрестанно находил и пересылал ей какие-то изумительные коттеджи на берегу Ирландского моря, которые можно было бы арендовать на три дня праздников, чтобы целыми днями гулять по округе, а вечерами читать и разговаривать у камина. Звучало замечательно и нереально. Он звонил в двенадцать, час ночи, не считаясь с Арининым расписанием, и Арина проваливалась в сон, едва он вешал трубку, не успев обдумать его слова, отчего наутро по дороге на работу подолгу гадала, что из вчерашних разговоров было по правде, а что уже приснилось.

После чашки крепкого кофе Арина потихоньку возвращалась к привычной жизни и опять ставила под сомнение реальность всего происходящего. «Поживём-увидим, – говорила она себе. – Не надо гнать лошадей. Проведём вместе майские праздники – всё равно, в коттедже на берегу моря или в Лондоне, а там посмотрим». Ей не хотелось принимать никаких решений до следующей встречи, в конце концов, она видела этого человека всего два дня.

Но Никлас не хотел ждать. Он настаивал, чтобы она одобрила один из коттеджей, потому что майские праздники – горячий сезон, и хороший товар подолгу не залёживается. В конце концов, они остановились на славном коттедже в Уэльсе, на берегу Ирландского моря, в живописном месте под названием Сент-Дэвис, и из назначенных пятисот фунтов аренды половину нужно было заплатить как можно скорее. Обозначенный коттедж представлял собой маленький домик со спальней и гостиной, в гостиной полагался раскладной диван, на другие условия Арина не соглашалась, ещё у них был свой камин и крошечный садик с яблонями и грушами. Представляя это буйство цвета в начале мая, Арина сама не верила, что всё это происходит с ней.

Никлас звонил каждый вечер, не считаясь со счетами за международные звонки, разливался часы напролёт про их изумительные майские праздники, изумительное будущее в Мальмо, изумительных детей, которых они родят. Всё казалось слишком изумительным, и Арину временами даже раздражал этот пафос. В конце концов, они знакомы всего месяц, провели вместе только два дня и даже ни разу не переспали. Что, если первый раз станет последним, и они не захотят продолжать? К чему все эти эмоции сейчас? Наверное, если бы он был менее восторженным, пафосным и впечатлённым, она бы больше верила ему. Но зная, что за двадцать семь лет жизни ни один мужчина не сходил по ней с ума, она привыкла думать, что в ней нет ничего особенного, и искренне недоумевала, откуда весь этот энтузиазм. Что, в Швеции нет симпатичных женщин, что ли? Да и внешность у неё самая обычная. Может, не стоило так приукрашиваться на первом свидании, ведь поддерживать такой образ требует больших усилий, а ей совсем несвойственно проводить по часу перед зеркалом каждое утро. Учитывая её нынешний график – подъём в шесть утра, выход в шесть пятнадцать – она едва ли успевала взглянуть в зеркало вообще.

Но Никлас каждый вечер по полчаса рассыпался в комплиментах и рассказывал, как счастлив он был её встретить и как он предвкушает их встречу в Сент-Дэвисе. Он уже предупредил, что летом она должна взять отпуск, чтобы приехать к нему в Мальмо, он к тому времени закончит ремонт в квартире и подготовит всё к её приезду. Она проведёт неделю в Мальмо, посмотрит на обстановку, в которой ей предстоит жить, он покажет ей все интересные и значимые для него места. Ближе к концу лета они поедут вместе в Италию, в изумительный город Палермо, чтобы провести там не менее изумительный отпуск, а в октябре, через полгода после знакомства, он привезёт её в дом своих родителей, чтобы представить как свою невесту. К тому времени он подберёт достойный её бриллиант.