Русские всегда жили в общине, в группе, в семье. Коммунальные квартиры, где в каждой комнате жила целая семья, и соседи встречались на общей кухне. Более поздние хрущёвки, в которых обитали три поколения одной семьи, бабушки вели хозяйство, помогали с воспитанием внуков, пока родители работали, и жизнь доживали в кругу семьи, а не в домах для престарелых. Студенческие и рабочие общежития, где в одной комнате могло жить до четырёх человек, и за несколько лет учёбы в университете они становились друзьями на всю жизнь. Никакого понятия прайвеси, никто не может жить сам по себе, как он хочет, и не зависеть от группы. Все соседи знали друг друга и всё друг о друге – у кого муж пьёт, у кого жена гуляет, у кого дочь забеременела в шестнадцать лет. С другой стороны, соседки воспитывали чужих детей, как своих. И я частенько дожидалась прихода родителей с работы у соседки, меня там и кормили, и развлекали. Никакой необходимости в бэби-ситтерах. Люди жили семьями, если не в одной квартире, то хотя бы в одном городе, чтобы можно было поддерживать друг друга. Уехать в другой город означало добровольно изолировать себя от всех друзей и родственников, и, возможно, никогда не найти таких же верных преданных людей на новом месте, потому что подобные крепкие связи формируются с детства. Социальная мобильность в виде распределения была уже поводом обновить своё окружение.
Мужчин сплачивала обязательная служба в армии. Ну и потом по взрослой жизни они объединялись в группы на рыбалке или в гараже, все вместе ремонтировали машины, играли в футбол, пили пиво или водку и говорили о жизни. Женщины собирались на кухне, пили чай и беседовали о мужьях, детях, работе, обсуждали все свои радости и горести. Русские никогда не видели смысла в психотерапии, и поэтому психотерапевты в России до сих пор остаются низкооплачиваемыми специалистами. Зачем идти к ним, если можно до утра проговорить с другом на кухне, поделиться своими проблемами, поплакать и посмеяться? Русская свадьба или другой праздник всегда собирается за одним большим столом, чтобы все могли друг друга видеть, и никаких карточек с именами – все одной большой толпой. Поели, попили, потанцевали – и начали песни петь.
Русские застольные песни – это отдельная история. Один мой студент рассказал, как ещё в 90-е принимал делегацию из России. Когда все важные персоны уже уехали, младшие члены делегации собрались с британскими коллегами за большим столом – чисто по-русски отметить завершение большого дела. Сначала ели и пили, потом вели задушевные разговоры, и под конец, совсем подружившись, начали петь песни. Любят у нас в России групповое пение. Британская сторона была удивлена, насколько слаженным получился этот импровизированный хор, насколько хорошо все участники знали слова песен и насколько мощная сила исходила от этого пения (я сразу предположила песни в духе «Чёрного ворона» или «Только мы с конём по полю идём»). Англичане попытались принять участие и исполнить песни, которые знают и любят в Англии, но довольно быстро обнаружили, что не так уж много английских песен, слова которых известны всем. В итоге сошлись на битлах, но что такое их песни по сравнению с русскими застольными, которые непременно поют на семейных и дружеских посиделках хорошо подвыпившие гости и хозяева, потому что душа просит. И хотя молодое поколение делает вид, что всё это архаизм, отжившая традиция, слова, тем не менее, знают, хотя никогда их специально не учили. Так или иначе на этих застольях присутствовали – даже если вместе со всеми и не пели.
Я объясняю студенту, что хоровое пение в России присутствовало всегда, застольные песни существуют веками, и все они довольно драматичные и по звучанию, и по содержанию. Немало и патриотических песен, написанных в советское время лучшими поэтами и композиторами. У нас даже уроки музыки в школе предполагают разучивание духоподъёмных произведений с последующим групповым пением. Советский гимн настолько мощный и величественный, что мы до сих пор не можем с ним расстаться. После распада Советского Союза Россия сохранила музыку, но изменила слова. Только новых слов никто не помнит, а старый, советский текст усвоен с молоком матери. Я живо помню победу российской команды по синхронному плаванию на Олимпийских играх в Лондоне. Когда зазвучали звуки российского гимна, все русские болельщики встали со своих мест, взметнули российские флаги и с большим благоговением и душевным трепетом стали петь… советский гимн. Да-да, «партия Ленина, сила народная нас к торжеству коммунизма ведёт». Ну не знаем мы новых слов, мы их никогда не учили, и за границей живём давно. А советский текст и посреди ночи вспомнить можем. Я вот до сих пор иногда в душе пою – так он мне нравится. И нашу первомайскую «Утро красит нежным светом» – до сих пор нежно люблю и пою в дни душевного подъёма.
А наши чудесные песни о войне! «День Победы» Давида Тухманова на слова Владимира Харитонова в исполнении советского кумира Иосифа Кобзона – даже трудно сказать, что больше за душу берёт, слова, музыка или исполнение. Другая песня о победе – «Майский вальс» («Весна 45-го года»). Или «Широка страна моя родная», которая написана ещё в сталинские времена и была исполнена в Великобритании в знак поддержки советскому народу, когда Гитлер напал на СССР (британское правительство не захотело использовать советский гимн, каковым тогда был Интернационал). Когда я включаю эти песни на своих уроках для студентов, мои русские коллеги, по их признанию, не могут продолжать свои занятия из-за нахлынувших чувств. В наших песнях заложена такая сила, что, кажется, народ и сейчас, заслышав первые звуки, готов подхватить транспаранты и отправиться на парад.
Как-то мы с русскими девчонками сидели в испанском ресторане и после зажигательного фламенко и двух бутылок «Сангрии» пели относительно современные русские романсы «А напоследок я скажу» и «Мне нравится, что вы больны не мной» на стихи наших известных поэтесс. Романсы вполне женские, трагичные, о любви и о женской доле. Испанцы за соседним столиком были в восторге. Они снимали нас на видео и фотографировались с нами. Потом мы пели песни из известных советских кинофильмов. Отчасти потому, что мы давно эмигранты и не знаем современного российского кино, в то время как культовые советские фильмы все смотрели по десять раз. Отчасти потому, что современное российское кино не создало ничего схожего по художественной силе. А мужчины предпочитают военные, героические, патриотические песни, которые вдохновляли людей сражаться за родину, порой идти на верную смерть. Оттого и запомнилось британскому сотруднику на десятки лет мощь и величие, исходящие от нашего стройного мужского хора. Наши знаменитые на весь мир «Хор Красной армии» (речь о хоре МВД, для заграничных гастролей назвавшемся хором Красной Армии) или «Хор Турецкого» – это же не просто пение, это весь менталитет русского народа. Песни грустные, песни драматические, из позитива там – только любовь к Родине.
И хотя Великобритания впереди планеты всей по песням и может гордиться большим количеством выдающихся музыкантов, культура хорового пения как таковая здесь представлена очень слабо. А именно она представляет коллективизм. Когда люди поют вместе, они чувствуют себя частью группы, какого-то культурного и духовного наследия. Британцы часто говорят, что у них и гимна-то своего нет. Есть несколько классических песен, которые могли бы исполнить эту роль – «Land of Hope and Glory» или «God save the Queen», но почему-то люди не помнят их слов. Чем вы занимаетесь в школе на уроках музыки, хочется спросить.
Но один раз я присутствовала на мероприятии, где британцы продемонстрировали необыкновенный патриотический подъём, который после десяти лет в Англии меня немало удивил.
Мы с мужем и моим папой пришли на концерт Кэтрин Дженкинс в Альберт-холле. Концерт был посвящён девяностолетию королевы Елизаветы, и публика соответствующая, мы с мужем, наверное, самые молодые, а все остальные как раз папиного возраста и старше. На улице стояли автобусы, которые привезли людей из домов престарелых. Концерт, конечно, получился патриотическим, и когда Кэтрин Дженкинс пела «Боже, храни королеву» и «Землю надежды и славы», уже весь зал стоял и пел вместе с ней. Атмосфера непередаваемая, такого душевного подъёма я не видела за все годы жизни в Великобритании. Папа стоял тоже, и, я бы сказала, пел вместе со всеми, только он не знал слов и пел в своём сердце. Мне казалось, даже он в этот момент чувствовал себя британцем. В любом случае, это единение многотысячной толпы в едином порыве напомнило ему советские времена, когда русские праздновали День Победы и первый полёт человека в космос, когда люди с шарами и транспарантами шли на первомайскую или октябрьскую демонстрацию. Мне в тот момент хотелось петь и плакать, хотя я тоже не знала слов. Я пообещала себе, что выучу хотя бы «Землю надежды и славы», потому что она моя любимая.
