– Я знаю, дорогая. Поэтому я на тебе и женился!

В России феминизм вообще непопулярен, потому что никто не может понять, какая от него польза. Что женщины получают от того, что они становятся наравне с мужчинами, кроме дополнительных обязанностей и стресса? И нам очень даже нравится, когда мужчины открывают нам двери, уступают место и подают пальто. И уж тем более, когда открывают дверь машины и пододвигают стул. Переезд в Англию, где мужчины перестали оказывать женщинам маленькие знаки внимания, сначала шокирует – а куда же подевались пресловутые английские джентльмены? И какое-то время нам кажется, что мы перестали быть слабым полом без всякого на то нашего желания (англичанок же невероятно возмущает даже само выражение «слабый пол»). Мне вот приходится приучать знакомых английских мужчин, в частности студентов, открывать передо мной дверь. Просто стою и жду, пока поймут намёк. Мне кажется, они совсем не возражают. Но меня очень расстраивает, до какой степени местные женщины парализовали своих мужчин. Те вообще боятся проявлять себя как мужчины. Как сказал мой знакомый чиновник в неофициальной беседе, «в Великобритании слабым полом являются мужчины». А другой посетовал, что на работе все с утра до вечера обсуждают «женские вопросы»: как ещё лучше защитить права коллег женского пола, как увеличить количество женщин в администрации, как поддержать молодых матерей, вынужденных сделать перерыв в карьере и компенсировать им «потерянные годы». «Кроме женщин есть и другие люди!» – в отчаянии воскликнул он.

Расспрашивая английских мужчин на эту тему, я убедилась, что с английскими женщинами им сложно оставаться джентльменами в классическом понимании, потому что, по непонятной причине, женщины воспринимают все эти знаки внимания весьма агрессивно. Мой муж рассказывал, что однажды в метро хотел уступить место одной крупной женщине, предположив, что она беременна. Она смерила его уничтожающим взглядом и спросила: «С какой стати?» Он почувствовал себя настолько неловко, что вышел из вагона на следующей остановке и зарёкся когда-либо предлагать своё место женщине, на которой не красуется значок «baby on board» («ребёнок на борту»). Впрочем, я полагаю, что женщина могла бы согласиться, даже не будучи беременной. Что плохого в том, чтобы воспользоваться предложением мужчины, какие бы причины за этим ни стояли? Разве сидеть не лучше, чем стоять? Я, например, часто ношу высокие каблуки и ненавижу стоять в вагоне всю дорогу домой, но уже привыкла, что никто не будет уступать мне место на том основании, что я женщина. Когда я начала ездить на пригородных поездах, я перешла на обувь без каблуков, которую снимаю сразу же, как добираюсь до работы, потому что ненавижу туфли на плоской подошве. И за десять лет жизни в Лондоне я так и не научилась носить кроссовки с юбкой.

Другой мой знакомый посетовал, что он закаялся открывать своим коллегам двери, потому что каждый раз они смотрят на него, как на ничтожество. А ведь он вовсе не хочет продемонстрировать, что дамы не в состоянии открыть дверь сами, просто пытается быть вежливым. Но женщины отказываются проходить в открытую дверь и пропускают его вперёд. И как воспитанному мужчине продолжать играть свою мужскую роль? Ему кажется, некоторые женщины уже осознают, что перегнули палку, но не знают, как сдать отвоёванные позиции и переиграть роли. Я с ними согласна. Меня, например, угнетает, что я должна сама тащить тяжёлый чемодан по лестнице в метро, потому что мужчины перестали останавливаться и предлагать помощь. И я категорически не могу смириться с тем, что я должна платить за свой кофе, если мужчина предложил пойти в кафе в обеденный перерыв. Мне не жалко заплатить три фунта за кофе или десять фунтов за свой ланч, но я чувствую, что я не только предлагаю своё приятное общество, а ещё и сама плачу за него. Мысль об этом задевает моё самолюбие. Ей-богу, сложно понять, чтó англичанки выиграли от борьбы за свои права.

Насколько я помню историю, феминизм зародился как движение за политические и социальные права женщин, потому что было время, когда женщины не могли голосовать, не могли разводиться со своими мужьями, не могли распоряжаться своим имуществом и даже работать. Но постепенно ситуация вышла из-под контроля, и феминистки решили стать не просто равными мужчинам, но непосредственно мужчинами, по возможности, их улучшенной версией. Я до сих пор не прочувствовала, чтó лично я выиграла от возможности голосовать на выборах, но я отчётливо ощущаю, чтó потеряла, когда начала сама носить свои чемоданы. Правда, в моём случае это безобразие продолжалось недолго, потому что я довольно быстро нашла мужчину с традиционными взглядами на женско-мужские роли и вышла за него замуж.

Мне кажется, что рядом со своими не в меру активными соотечественницами мужчины постепенно превращаются в слабый пол и уже не знают, как себя вести с женщинами. Это не удивительно в ситуации, когда за комплимент рискуешь получить чуть ли ни повестку в суд! Но если нельзя показывать женщине своей мужской симпатии, если нельзя делать решительные шаги и проявлять инициативу, то как вообще найти себе пару?

Как свидетельствует мой собственный женский опыт, английские мужчины просто связаны по рукам и ногам страхом, что их поведение может быть как-то не так истолковано. Я как женщина страдаю от этого. Когда я приехала в Лондон и начала знакомиться с мужчинами, чтобы найти бойфренда, я столкнулась с абсолютной безынициативностью местных мужчин, из чего сделала неправильный вывод, что я их не привлекаю. Оказалось, что они ждали моей инициативы и недвусмысленно выраженного согласия. Почему это я должна проявлять инициативу? Я хочу, чтобы меня завоёвывали, говорили комплименты, дарили подарки, платили за мой ужин и соблазняли по всем правилам. Как женщина, которая не презирает свою женскую роль, я не готова подписывать перед свиданием соглашение, что если мужчина положит мне руку на колено, я не потащу его в суд.

Когда моя русская подруга стала встречаться с англичанином, она пыталась играть по правилам и честно делить с ним расходы на ужины, ночные клубы и загородные отели. Всё это категорически противоречило её ощущению себя роскошной женщиной, на которую не грех и потратиться, но она не хотела создать о себе невыгодное впечатление, потому что знала, что английские женщины не позволяют за себя платить. Поскольку они оба оказались большими любителями ночной жизни, а Лондон предоставлял её в изобилии, через какое-то время, она поняла, что все эти честно разделённые платежи грозят выпотрошить её бюджет. Они оба работали в продажах, но её зарплата составляла двадцать пять тысяч фунтов в год, а его раза в два больше. При этом она продолжала инвестировать в красивую одежду, маникюр и еженедельную укладку. Постепенно приходило осознание: английское равноправие пребольно бьёт по её карману и эти отношения становятся ей просто не по средствам. О чём она в расстройстве и заявила своему бойфренду, когда пришла пора оплачивать счёт в дорогом ресторане. После чего посоветовала ему найти новую подругу среди англичанок, которые могли бы оказаться равными ему и в социальном, и в материальном плане.

Мужчина был в шоке. Он сказал, что если бы его интересовали эмансипированные англичанки, он бы с ними и встречался. И он совершенно не возражает оплачивать большую часть расходов, даже все расходы за их выходы в свет, просто он боялся, что подобное предложение может унизить её. «С какой стати это должно меня унижать?», – ответила подруга. Недоразумение было улажено, через год они поженились и родили двух детей. Сейчас она вообще не работает, потому что они оба решили, что её роль жены и матери на данном этапе жизни важнее карьеры.

Моя студентка рассказала, как во время трёхмесячной командировки в одной из кавказских столиц она застала празднование Восьмого марта в классическом стиле. Мужчины собрали сотрудниц офиса на кухне, подарили им цветы и в своей поздравительной речи выразили благодарность за то, что такие замечательные женщины в их окружении вдохновляют их на подвиги и позволяют чувствовать себя более сильными и способными, а также пожелали своим сотрудницам оставаться такими же красивыми, женственными и обаятельными долгие годы и продолжать украшать жизнь мужчин своим присутствием.