Ещё супруг отметил, что после ожидания официанта в течение пятнадцати минут у нас не было другого выбора, как оставить деньги на столе. При этом он чуть ли не извинился, что выгреб всю мелочь из кошелька. У нас не было выбора? Если официант не появляется в течение пятнадцати минут после того, как мы изъявили желание расплатиться, отличный выбор – уйти «по-английски» и не платить вообще. Но нет, англичане так не делают, это я уже давно поняла. В нашей уютной гостинице отдельно радовал «honesty bar», где можно налить себе стаканчик коньяка или виски и добросовестно записать свой выбор в журнал, чтобы оплатить при выезде. Цены на предложенные напитки достаточно высоки, но постояльцам доверяют, и, видимо, не без оснований. Осмысляя этот феномен, можно понять и поведение официанта в пабе. Он безмятежно уверен, что его не «кинут» и не придётся возмещать недостачу из своей зарплаты, поэтому позволяет себе расслабиться и фланирует между столов вместо того, чтобы помочь уходящим клиентам расплатиться.

Создав этот трогательный образец негативного отзыва, муж засомневался, стоит ли размещать его на сайте вообще, так как ему не хотелось никого расстраивать. Мне пришлось практически выкрасть отзыв и отправить от своего имени. Таковы англичане. Им всегда неудобно критиковать. Сто раз расшаркаются и извинятся, признают, что никому не навязывают своего мнения и допускают наличие разных точек зрения, в том числе и на качество сервируемой еды… У них нет привычки жаловаться на обслуживание, в результате их обслуживают как бог на душу положит. Они тихо фыркают в сторону и многозначительно переглядываются друг с другом, вполголоса отпускают неодобрительные замечания, но так и не вызовут управляющего ресторана, чтобы выразить своё недовольство. Мне от их переглядываний ни тепло ни холодно, я зову управляющего. Частично из-за природной импульсивности, частично из-за того, что поведение мужа кажется мне проявлением слабости. Муж тут же начинает хватать меня за руку, затыкать рот и старается смягчить мою короткую и конкретную претензию, безбожно ссылаясь на мой якобы несовершенный английский. А я не понимаю, почему я должна платить высокую цену за невкусную еду, да ещё и уносить своё недовольство с собой. Ведь если я не пожалуюсь, и муж не пожалуется, и прочие недовольные клиенты обменяются взглядами и стоически промолчат, то еда в пабе не станет вкуснее, а обслуживание эффективнее.

Некоторые англичане соглашаются с моей точкой зрения и, разумеется, очень её уважают, ибо тут принято уважать чужие точки зрения, но признаются, что поднимать шум из-за пережаренных пельменей было бы ниже их достоинства. Они действуют по-другому. Мой муж просто никогда не пойдёт в это заведение снова и отговорит друзей и коллег. Репутация обретается годами, а теряется в одночасье. Конечно, он никогда в жизни не скажет даже собственным родителям что-то вроде: «Не ходите в этот паб, еда там дрянная, цены запредельные, а обслуживание никудышное». Разве можно так бесцеремонно навязывать людям своё мнение? Нет, скорей всего, он скажет: «Согласно моему опыту, еда и обслуживание в этом заведении оставляют желать лучшего, и вы, скорей всего, будете разочарованы». А я встану за его спиной и скорчу подходящую случаю рожу, чтобы разбавить его приторную манерность. Так я поддерживаю баланс в нашей семье.

Вкусовые предпочтения – штука тонкая. Говорят, они не меняются со временем, и люди могут жить годами в чужой стране и продолжать покупать товары в этническом магазине, готовить с детства знакомые блюда по многолетним семейным рецептам. Многие иммигранты продолжают есть национальную еду, даже если они родились и выросли в Англии, потому что их родители продолжают придерживаться этнической кухни и приучили своих детей к её вкусу. Мой индийский сосед хвастался, что привёз жену из своей родной деревни и теперь она готовит ему блюда, к которым он привык в детстве. То же самое я уже слышала от узбекского охранника с прошлой работы.

До сих пор вспоминаю, как мы, студенты из России в маленьком английском городке, соскучились по гречке и отправились по местным магазинам в поисках сей редкой крупы. Англичане часто не понимают нашей любви к гречке, называют её гравием и птичьим кормом. В Великобритании она, кстати, продаётся в магазинах для домашних любимцев. Вот и нас после нескольких бесплодных попыток направили в зоомагазин. Но тамошний товар мы не решились попробовать, потому что опасались – а вдруг в гречку добавлено что-нибудь для пернатых любимцев и мы зачирикаем после её употребления. С тех пор я вожу гречку из дома, и родители делают запас крупы к моему приезду.

Хорошо, если пришельцы могут внедрить свои любимые блюда в местную кухню, как это произошло с китайцами, японцами и итальянцами (что бы мы делали без всех этих пиццерий, кебаб-шопов и семейных ресторанчиков на углу?). Или полностью изменить местную кухню, как это получилось у индийцев. Опрос показывает, что британцы на чужбине больше всего скучают не по пастушьим пирогам и фиш-энд-чипс, а по курице с соусом карри. Мой студент рассказывал, как группа британских экспатов пришла в индийский ресторан в Москве и с порога заявила, чтобы им в тарелку положили все полагающиеся по рецепту специи, потому как их британских желудки (в отличие от русских) могут эти специи переварить. Индийские повара очень обрадовались и не поскупились на пряности.

Возвращающиеся из вояжей в Россию студенты часто жалуются на засилье майонеза и укропа во всех блюдах и скудный ассортимент свежих овощей в магазинах. А ещё, что еда очень тяжелая и калорийная – картофель, хлеб и мучные изделия, жирное мясо. Но ведь блюда из картофеля, зерна и мясо-молочных продуктов являются основой нашей кухни не только потому, что исходные продукты легче всего выращивать в холодном климате, но и потому, что они позволяют пережить холодный климат. Сорокаградусный мороз гораздо легче переносится с пельменями со сметаной, чем с фруктовым салатом, особенно когда нужно заниматься физическим трудом на свежем воздухе. Правда, сорокаградусные морозы в последнее время редки и работа большей частью сидячая, а пристрастие к высококалорийной пище не изменилось. Не оттого ли наши женщины старше двадцати пяти лет постоянно сидят на диете? Одна моя студентка провела в России три зимних месяца и набрала десять килограммов, потому что ела только то, что готовила хлебосольная квартирная хозяйка. Женщина и в Англии любила покушать, но здесь она долгие годы жила на рыбке с овощами, обезжиренных йогуртах и ежедневном фитнесс-клубе, а за границей расслабилась.

Русские туристы в Таиланде приводят в замешательство местных поваров, когда заявляют, что им очень нравится тайская кухня, но только из неё следует убрать острые специи. Я тоже люблю тайскую кухню без острых специй. Сколько раз я сама сопровождала свой заказ словами «not spicy please» вслед за своими соотечественниками. В индийских ресторанах я заказываю исключительно chicken korma, потому что это единственное блюдо, которое я могу есть без слёз и истошного кашля. Приходится сразу сообщать поварам, что у меня аллергия на чили. Аллергии нет, но среди англичан популярно иметь «dietary requirements» (диетические предписания или кулинарные предпочтения), и я этим пользуюсь.

Сама я не люблю гостей с «dietary requirements», родители меня приучили, что любые капризы нужно оставлять дома, а в гостях есть, что дают. Брат мужа недавно обзавёлся такой фифой, у которой аллергия решительно на всё. Свекровь в отчаянии, потому что она всю жизнь готовила ужины для больших групп гостей и не знает, как реагировать на людей, которые приезжают со своим набором продуктов и отказываются участвовать в общей трапезе. «В общежитии они не жили, – привычно комментирую я, – и в эмиграции тоже. Несколько месяцев на минимальном бюджете, и они быстро бы забыли про все свои причуды». Я вот тоже много чего не люблю, но я не сообщаю об этом хозяевам на пороге. В детстве я не ела супы и блюда с фаршированным мясом, выковыривала лук из жареной картошки и жир из колбасы, но студенческая жизнь быстро отучила меня от излишней разборчивости в еде, хотя у меня до сих пор строгие претензии к свежести и качеству продуктов.