— Прежде я бы решила, что вы идёте на смерть, — задумчиво произнесла воительница, — но я видела вашу силу. Она воистину огромна. И, я думаю, что именно вы сможете победить Аймери.

— А я останусь с Витэ. Надо бы её вывести из города. Потом у меня свой путь.

— Ханум… — в один голос произнесли Руми и тигрица, а он только улыбнулся.

— Я уже решил. Руми, знаешь, много лет назад, эти горы покрывал дымный кустарник. Какой из него получался табак! Он засох без остатка, когда я покинул своё место ради Руны. Сложно мне дался такой выбор. Даже то, что Духи простили меня, не до конца развеяло тоску. Забери мою трубку и остатки листьев. Больше таких нигде нет. Потом, когда всё закончится, найди в корнях каштана каменный ящик. В том саду, где я ухаживал за тобой. Возьми записи и составь на их основе сборник рассказов под моим авторством. Конечно, свою историю тоже запиши. И обязательно помести в дорогой красивый фолиант. Не думаю, что будущей царице это сложно сделать, а мне приятно.

— Хорошо, Ханум, — улыбнулась сквозь слёзы Руми, — но я не верю, что ты уходишь. Мир посереет без тебя.

— Я рад встрече с тобой, хоть мне пришлось хлопотно. Позаботься о Витэ, когда меня не станет.

Ханум протянул трубку и мешочек. Она спрятала их в широкий карман, который сразу потяжелел и оттянулся. В бою будет неудобно, ещё и мундштук колол ногу.

— Дозвольте мне, госпожа Сингардилион, перенести ваши сокровища, — Драголин погладила свою сложную громоздкую причёску, которую, невесть каким образом, быстро собрала. — Мне не привыкать носить всякое на голове.

— Верно, неплохой выход, — согласился Ханум, и Руми передала его вещи воительнице.

— Друг… — тихо произнесла тигрица, положив на плечо купца лапу.

— Осдэвэль, ты же полководец, не вешай нос! Я пока с тобой! — Ханум дружески похлопал её по спине.

— Ты так уверен, что я выживу? — всё ещё нелепо улыбаясь, дрожащим голосом спросила Руми.

— Уверен, — ласково произнёс купец и обнял её крепко, что даже дыхание перехватило.

Подобрав своё оружие, в вихре зелёных лент госпожа Драголин изменила облик. Руми обняла и Витэ, затем схватила меч и взобралась на спину гигантского ящера, как и Дер-Су. Сначала медленно, а потом всё быстрее, воительница размахивала прозрачными крыльями. Лапы драконессы оторвались от земли, и у Руми сразу захватило дух. Никогда прежде она не летала. Крепко схватившись за длинную шею ящера, она смотрела, как всё меньше становятся фигуры купца и тигрицы, всё дальше — свет костра. Руми и драконы обратили взор на юго-восток. Там в предутреннем тумане скрывалась столица.

Мёртвый Мелех и мутные воды Кручидана быстро остались позади. На душе Руми стало теплее, когда она увидела под собой зелёные поля и деревья. Словно ржавые оковы спали с уставших рук. Если Аймери и проходил здесь, то его след остался неразличим. В этом он оказался «лучше» Сарпентьяра и остальных. Руми старалась не тревожиться. Нельзя дать перводемону победить ещё до боя. Сколько она прошла, сколько лишений претерпела… Лишь бы он не успел никого убить…

Руми хотела услышать голос Дер-Су, но не могла обратиться к князю. Только ветер свистел в ушах. Через несколько часов она устала держаться за гладкую шею драконессы, но просить об отдыхе не смела. Руми думала о Симерионе и родителях, которые вернулись в столице. Образы любимых придавали сил. «Уверен», — услышала она в голове последнее слово Ханума.

Вот и показался Алькашамбр. Величественные башни издали походили на воткнутые в землю шишки. Над многоступенчатыми крышами нависли тяжёлые тучи, будто собиралась гроза. Внутренности Руми сжались. Близилось последнее испытание. Аймери не может покинуть столицу живым. Значит, Руми либо выйдет победительницей, получив Золотую Орхидею, либо сгинет вместе с перводемоном. «Уверен», — вновь короткой вспышкой мелькнул в памяти ответ друга на её сомнения. Она больше не боялась за себя, но продолжал жить страх за непричастных к этой борьбе. «Потерю Игнэ и скорый уход Ханума враг использует как мою слабость, — думала она, глядя на цветущий сад под собой, — но я не дамся. Они сами приняли решение. Я не виновата». «Виновата, виновата», — злобно выл ветер.

Драголин опустилась ниже и почти касалась бронированным брюхом крыш. Фениксы из окон домов кричали и показывали пальцами на алмазную драконессу, проносившуюся над их головами. Руми не могла разглядеть их лиц, но в её душе тлел страх. В остальном город казался ей притихшим, замершим. На улицах почти никого не было, торговые палаты пустовали. Может, дело в надвигающейся буре?

– Делай, что я говорю! Попытайся спасти свою жизнь!

Дрожь побежала по телу Руми, и она едва не упала вниз. Благо, успела ухватиться за шею драконессы. Худшие опасения сбылись: Аймери опередил их и захватил царевну. Однако, почему город так безмятежен? «Не может быть, чтобы я одна слышала Скверну», — подумала Руми и увидела сияющую фигуру, идущую по главной улице. Мягкий свет волнами распространялся всюду, отгонял тягостные мысли и притуплял боль. Руми сползла вниз по шее к боку, хотя рисковала не удержаться. Любопытство узреть, чья аура гонит прочь тьму, не дает подняться теням на зов перводемона, пересилило здравомыслие. Руми по росту и телосложению узнала царя фениксов. И почти сразу крепкая рука Дер-Су потянула её за рубашку.

— Ты пораньше умереть решила?! — крикнул он.

— Госпожа! — Руми отбросила его руку и поползла по длинной шее к голове драконессы. — Аймери в саду Диларам! На западной стороне башни снаружи есть проход! Летите туда!

Драголин не ответила, но резко начала набирать высоту и отклоняться влево. Пришлось прижаться всем телом к алмазной броне, чтобы не упасть. Руми задыхалась от напряжения. Увидела, что дворец окружила стража. Царь сделал всё, чтобы оградить мирных жителей от бойни. Но что происходило внутри, за каменными стенами? Кто-то мог погибнуть. Симерион, родители…

– Смотри, как гниёт твой сад! Так сгниёт и твой народ! — звенел в голове злобный смех Аймери.

Драконесса подлетела к стеклянному куполу и прижалась боком к краю узкой площадки. Князь Дер-Су быстро спустился со спины грозной воительницы, а Руми скатилась по шее. Госпожа Драголин стала менять обличье, но внезапно всех накрыла гигантская чёрная тень. Над ними нависло многоглавое чудовище, похожее на тучу. Красный огонь пылал в его бесчисленных глазах. Аура царя не прогнала эту крылатую тень мертвеца. Крик застыл в горле Руми. Когтистая лапа схватила воительницу. Драголин, не теряя ни секунды, обнажила меч, и, вместо того, чтобы сражаться, бросила его князю.

— Спешите! — крикнула она, но ветер почти заглушил её голос.

Руми оцепенела, наблюдая, как чёрное облако трепыхается в вихре зеленых лент, но Дер-Су схватил её за руку и потянул за собой.

— А госпожа? — прохрипела она, глядя, как сражающиеся гиганты уносятся вдаль.

— Справится, — отрезал Дер-Су. — А нам придется справляться без неё.

Только тогда Руми очнулась, и бросилась к проходу в сад. Нельзя давать слабину, хоть они и остались без поддержки самого серьёзного союзника. Мысленно Руми молила всех Духов, чтобы Драголин уцелела в битве с призраком. Кожей чувствовала жар от огненных всполохов, но не было времени обернуться. В четыре руки Руми и Дер-Су надавили на стекло. Проход открылся.

Запах тлена и разложения сразу ударил в нос. Сад чах. Омертвевшие листья и лепестки сыпались на белые плиты, а стебли и ветви согнулись, будто сдавленные невидимой тяжестью. Руми выхватила хромированный клинок из ножен, а Дер-Су крепче сжал меч Корсун. Не сговариваясь, оба двинулись вглубь сада. Настал час испытания.

Диларам сидела на полу возле малого фонтана, прислонившись спиной к чаше. Лишь развевающиеся каштановые волосы позволяли на фоне белых плит отличить царевну. На её коленях лежал засохший цветок, в котором Руми издалека узнала Золотую Орхидею.

— Кто к нам пожаловал? Неужели и Сарпентьяр вам не помеха?