В тот далёкий день Дер-Су совершил непозволительное: вместе с Пи-Но подслушал разговор отца и учителя. Дети, рискуя быть высеченными, притаились под глиняным мостиком через песчаную реку.

— Пи-Но делает большие успехи в превращении, ваша светлость, — говорил учитель, кивая на каждом слове головой в нелепом колпаке. — Сегодня прошел вторую фазу и произвел крылья. В таком возрасте это впечатляет. Однако его дисциплина оставляет желать лучшего, из двух часов занятий он сосредоточен не более получаса. Он бы мог добиться невероятных успехов, если бы занимался всё время.

— Ясно. С поведением Пи-Но я разберусь, — сурово ответил патриарх. — Но он хотя бы превращается. А что с Дер-Су?

— Увы. Такого прилежного и усердного ученика у меня ещё не было, он, пусть не сразу, разбирается во всех формулах, превосходно осваивает теорию. Но… без видимого результата. Ни малейшего сдвига ни в перевоплощении, ни в алхимическом преобразовании. Конечно, есть ещё немного времени… хотя я уже начинаю терять надежду… — запинаясь, произнёс учитель.

— Уж постарайтесь сохранить бодрость духа. Или я найду своим сыновьям другого наставника. Дер-Су должен превратиться. Иначе он не дракон. Не мой сын.

Князь не нашел в этом воспоминании то, что хотел. Учитель признал его трудолюбие и только. Нужно другое. Лучший результат в истории на Большом Императорском Экзамене? Даже тогда Дер-Су потребовалось покровительство Люрайи Гории, чтобы занять заслуженный пост. Патриарх поддержал его, но сердцем князь чувствовал, что ни его помощи он ищет. Но чьей? Тьма дрёмы вновь накатила на него, и он открылся всем своим воспоминаниям.

Юный князь стоял перед отцом и его гостем. Последний восхищенно крутил в руках книгу, написанную Дер-Су.

— Потрясающе! Такой монументальный труд в столь юном возрасте! Вы просто не цените сына, князь Дайерин, — сказал гость, перелистывая страницы.

Его внешность никак не восстанавливалась в сознании Дер-Су. Высокая фигура гостя выглядела как смазанное пятно, как отражение на мутной поверхности.

— Оставьте свои восторги. Я попросил вас прибыть на мой остров по вполне определённому поводу, — раздраженно процедил патриарх, явно не понимая и не принимая радостей гостя. — Вы проделали долгий путь, так ни к чему попусту терять время. Я могу полагаться только на ваши исключительные знания.

— Да, помню. Я внимательно изучил все предположения ваших так называемых «ученых» насчёт этого феномена. Так вот, я не считаю ни одно из них верным. Более того, многие из них даже не научны.

— Как?! — крикнул, побагровев, патриарх. — А что ещё это может быть?!

— Полагаю, что ваш сын частично утратил связь с Мировым Древом, отчего недополучил всё, что ему причитается по крови. Мне приходилось сталкиваться с подобными случаями в других народах, правда, не столь ярко выраженными. В первом, «пробужденном», поколении такое не встречается. А вот во втором их уже можно наблюдать. Фениксов среди них нет, но могу предположить, что из-за смерти в младенчестве. Единственная связь между случаями, которую я выявил — это примерное время рождения. Из чего я делаю вывод, что часть корней Древа, растущих в этот период, в различной степени повредила Скверна. Вы же видели небесную вспышку восемнадцать лет назад? Думаю, это была очередная крупная атака на Аберон.

— Это несправедливо. Мой род этого не заслужил, — тяжело дыша, произнёс патриарх. — Никто из Живущих на Земле не может повлиять на Древо, исцелить его. Пожизненная печать Тьмы…

— Ваш сын ничем не хуже других драконов, я бы сказал, даже лучше. Написать такой труд… даже мои книги на его фоне кажутся менее точными и выверенными. Просто бесподобно. Князь Дер-Су, вы не опирались в своей работе на мое исследование?

— Я знаком с ним, — заговорил, наконец, Дер-Су, — но не опирался на него. Мое исследование оригинально.

— Ещё раз выражаю своё восхищение вами…

— Опять про книги?! — прервал его патриарх. — Видимо, драконья алхимия лишена сакральности, раз любой может её описать! Дер-Су, пойди прочь. Ты достаточно похвастался. А вы, мой дорогой гость, лучше взгляните на Пи-Но. Может, поймете, каким должен быть дракон.

— Не вам мне рассказывать, кто каким должен быть. Вы точно не лучше своего старшего сына, и Древо вас не меньше ограничивает. Но раз хотите, то пойдемте. Прошу простить, князь Дер-Су. Пока я ничего более не могу для вас сделать.

Голос гостя затих. Князь открыл глаза и увидел Сапфиру, ожидавшую, когда он проснется. В руках она держала поднос с фаршированными крабами.

Гудел ветер. Небо укрыли тучи, потому в комнате царил полумрак. Дер-Су поднялся и зажег фонари. Темнота не пугала его, но правила приличия требовали сидеть при свете.

— Простите, ваша светлость, что потревожила ваш покой. Я не находила себе места после ваших слов. Возьмите, это вам, — Сапфира протянула князю поднос.

— Благодарю, — Дер-Су забрал её ношу и поставил на стол, с которого была убрана вся посуда от предыдущей трапезы.

Драконы сели друг напротив друга. Князь не спешил браться за угощение, всё ещё раздумывая над видениями прошлого.

— Мой отец питается изысканными кушаньями, в то время как вы — простой воинской пищей. Это несправедливо. Вы же выше его по статусу, — в сердцах произнесла она, глядя на ещё дымящихся аппетитных крабов.

— Надеюсь, вы принесли мне не отцовский обед?

— Что вы… ваша светлость, я не ослышалась тогда, вы сказали, что я могу сама решать, что мне делать? — Сапфира уставилась на князя, хотя это было неприлично с её стороны.

— Да.

— И вы одобрите любой мой выбор?

— А вы ищете моего одобрения? Я ошибся, когда назвал вас взрослой? — теперь уже Дер-Су пытливо посмотрел на неё.

— Нет… Но только у вас я могу просить дозволения стать женой Пи-Но, — заикаясь, произнесла она и стыдливо отвела глаза. — Мы давно любим друг друга.

— Я не могу официально разрешить на этот брак. Пи-Но лишен титула и фамилии, по документам он не является моим родственником. Вам остается только упросить отца.

— Он никогда не согласится! Вы же слышали Кианиту!

— Тогда ещё раз подумайте, нужно ли это вам. Если не готовы ради цели преодолевать трудности.

Князь отвел от неё взгляд. Эта юная особа ему порядком докучала. В ней не было ни чуткой мудрости Диларам, ни душевной силы и упорства Руми. Насколько несамостоятельными растят нынче драконьих женщин! Злой рок распорядился так, что смерть настигла императрицу Джин-Ти в государственной поездке. Император устрашился, и впредь женщин не допускали к решению важных вопросов, пусть даже касающихся собственной судьбы. Сапфира — дитя нового, больного общества. Она может делать лишь то, что ей скажут или вопреки сказанному, но не может искать свой путь.

— Простите ещё раз, ваша светлость. Впредь я не потревожу вас.

Сапфира удалилась, а Дер-Су поднялся из-за стола, так и не притронувшись к крабам. Находиться в душной комнате больше не было сил, и он вышел на улицу, навстречу буре. Бунт природы пробуждал в нем подавляемые годами чувства. Он вынул спицу и снял заколку, позволив ветру трепать волосы. Чёрный кожаный жилет сдавливал грудь, и князь ослабил шнуровку. Дер-Су хоть на краткий миг хотел ощутить себя свободным от обязательств, злой молвы, боли. Трещали ветви деревьев, и ему хотелось думать, что это треск его оков. Одним поступком он лишил себя всего, чего достиг. Теперь ему не вернуться в прежнюю жизнь, не запятнав имя тяжким грехом. Он чувствовал, что лучше потерять последнее — жизнь, чем сделать то, что велено. Но иного выхода, кроме как подчиниться, не видел, и только буря знала о душевном бунте.

Ранним утром Дер-Су разбудил брат. Пи-Но, тяжело дыша, бесцеремонно тряс князя. За окном сияло солнце, щебетали птицы. Словно не случилось того ночного ужаса и буйства стихии. Ставни были широко распахнуты, и по следам грязи угадывалось, как Пи-Но проник в комнату. Сам он выглядел плохо: волосы растрепались и спутались с листьями и соломой, одежда испачкана и местами порвана.