Как я мог расстаться с этой женщиной? Временное помешательсво.

Если быть благородным означает жить без неё, то благородство может отправляться в ад. Я не могу снова бросить её. Я возьму всё, что сегодня она может мне предложить, и никогда не отпущу.

— Блайнды (прим. — обязательная ставка), — говорит Инди, ставя стопку фишек в сто тысяч долларов.

— Сегодня играем по серьёзному.

Её голубые глаза искрятся вызовом.

— Это единственный способ, который мне нравится.

Чёртова сирена. Соблазняет меня. Я удваиваю сумму для большого блайнда.

Её нежные руки ловко тасуют карты. Инди раздаёт закрытые верхние карты, по крайней мере, насколько я могу судить, потому что она чертовски быстра.

Я не проверял краплёные карты или нет, потому что, если она хочет сжульничать, чтобы выиграть, я не стану жаловаться. Инди здесь не просто так. Надеюсь для того, чтобы спасти то, что я так сильно испортил.

С нетерпением тянусь к двум лежащим передо мной картам и сдвигаю их лицом вниз. Мой мозг работает со скоростью тысяча миль в час, и в этот момент я едва помню, как играть в покер.

У меня есть соблазн бросить игру, но я подозреваю, что это не то, чего хочет Инди. Мы сойдёмся лицом к лицу, пойдём нога в ногу, а потом я попрошу прощения и пообещаю ей будущее, которое она не может себе вообразить.

Неделями я дрейфовал без цели, и ничто не привлекало моё внимание. Мне было плевать на работу, на жизнь, на всё. Потому что без неё… Я оболочка человека. Но в её присутствии я могу убивать драконов.

Инди приподнимает края двух карт перед собой, чтобы увидеть их номинал. И я делаю то же самое. Девятка червей и восьмёрка червей.

Глядя на неё через стол, я не могу не задаться вопросом, какие у неё. Хотя эта мысль занимает второе место после всего, что я хочу сделать с ней прямо сейчас. Снять с неё это платье и узнать, что на ней под ним, если вообще что-то есть.

Эта мысль направляет оставшуюся в моём теле кровь к члену. Я не могу сосредоточиться, и становится ещё хуже, когда она улыбается мне через стол.

Что бы у неё не было в руках, это хорошие карты.

Или она меня так запутала, что мне остается только пялиться на неё.

Инди толкает фишки в центр стола, и я, не задумываясь, толкаю две стопки вперёд. Я не считаю и не волнуюсь. С одной стороны. Мне необходимо, чтобы эта игра продолжалась, потому что всё, что мне нужно, находится по другую сторону зелёного сукна. Она единственное, что нельзя купить за деньги, она — мой грёбаный мир.

Инди смотрит на меня, и я чертовски надеюсь, что мы на одной волне.

— Смело, — бормочет она, катая фишку между костяшками пальцев. Она сбрасывает верхнюю карту перед раздачей флопа.

Валет червей. Туз бубен. Девятка пик.

Инди делает первые ставки. Я наблюдаю за тем, как она говорит, но ничего не замечаю. Я считаю, едва обращая внимание на то, как она отбрасывает в сторону ещё одну карту.

Начинается новый круг. Королева червей. Мы оба проверяем.

Сбрасывается ещё одна карта.

Наконец, она кладёт ривер (прим. — последняя общая карта) на стол между нами. Десятка червей.

У меня стрит-флеш (прим. — карты последовательного ранга одной масти).

Инди наблюдает, как я кладу руки на оставшиеся фишки и подталкиваю их к центру.

— Я ставлю всё, Туз.

Она смотрит на меня, её взгляд цвета индиго исследует мое лицо. Хотя, я не уверен в этом.

— А по-настоящему?

Я смотрю на женщину напротив, единственную женщину, которую я полюбил настолько, чтобы попытаться стать лучше. Она получит всё, что хочет от меня.

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю, чтобы убедиться, что я понял её вопрос.

— До этого ты сдерживался, а потом уничтожил меня, Джерико. Я никогда не чувствовала себя такой потерянной, как тогда, когда ты выбросил меня из своей жизни. Как будто я ничего для тебя не значу. — Вся игривость пропала, и её глаза блестят от слёз. — Ты решил моё будущее, даже не спросив, чего хочу я или что я чувствую.

Я опускаю голову под тяжестью стыда.

— Ты оттолкнул меня. Заставил думать, что я для тебя пустое место.

Руки сжимаются в кулаки, и моё собственное зрение затуманивается непролитыми слезами.

— Я не заслуживаю тебя, Индия. Я никогда не заслуживал тебя. Я никогда не заслужу тебя. Даже, когда я попытался поступить правильно… всё, что я сделал, это причинил тебе боль.

Я смотрю на неё, когда она роняет фишку.

— Но пока я дышу, я больше никогда тебя не отпущу. Благородство может идти к чёрту. Всё, что я хочу от этой жизни, — это ты. Я люблю тебя, Индия. И если бы я мог, я бы вырвал из груди сердце и положил его на этот стол, потому что оно твоё. Оно — всё, что у меня есть.

Я вытаскиваю из кармана её кольцо с бриллиантом, где оно хранилось несколько недель после того, как она бросила его мне в моём кабинете в тот день, когда я сказал ей уйти. Сердце подскакивает к горлу, когда я кладу кольцо на стол между нами.

Инди сжимает губы, и одинокая слеза скатывается по её ресницам.

— Тогда чертовски здорово, что я выиграла эту игру. — Она переворачивает свои карты, чтобы показать туза и короля червей, прежде чем схватить кольцо с зелёного сукна. — Потому что я больше никогда его не сниму.

Индия

Как только кольцо оказывается на моём пальце, Джерико вскакивает со своего стула и огибает стол, чтобы поднять меня. Наши губы встречаются в хаотично красивом столкновении. Его руки блуждают по моим рукам, спине, под попкой. Как будто он не может перестать прикасаться ко мне. Не может поверить, что я реальная и здесь.

На секунду я отрываю свои губы от его, чтобы сказать то, что никогда не говорила мужчине.

— Я люблю тебя, Джерико. Очень сильно. Никогда больше не отталкивай меня.

— Никогда. Клянусь. Я люблю тебя, Инди.

Он кладёт меня на стол и стягивает с плеч бретельки золотого платья. Моя грудь вырывается наружу, и его рот скользит по её изгибам, оставляя после себя мурашки.

— Ты мне нужна. Вся.

— Это то, что ты получишь. Каждое сердцебиение. Каждый чёртов вздох. Вся я, и всё, что есть у меня, принадлежит тебе.

Одна рука скользит под моё платье по гладкой коже бедра. Джерико стонет у моего рта, и останавливается.

— Я куплю тебе новое платье.

— Что…

Прежде чем я успеваю задать вопрос, он разрывает по центру ткань, полностью обнажая меня. Платье, которое я когда-то считала несчастливым, превратилось в самое счастливое в моей жизни. Но сейчас мне не нужна удача, потому что у меня есть всё, что я когда-либо хотела.

Мои жадные пальцы хватают пуговицы на его брюках и расстёгивают их. Как только он освобождается, то проталкивается между моих бёдер. Головка его члена упирается в мой вход.

Джерико делает паузу, прежде чем протолкнуться внутрь.

— Я хочу семью. Минимум двое детей. Можно больше, если захочешь. — Его голос грубый и прерывистый от эмоций.

Семья.

— Да, — шепчу я. — Я тоже этого хочу.

Двигая бёдрами, Джерико проникает внутрь. Мои мышцы напрягаются, когда он растягивает меня. Он владеет мной. Моим телом. Моим сердцем. Моей душой.

Толчок за толчком, я цепляюсь за него, пока он возносит меня всё выше и ближе к краю. Мои ногти впиваются в его плечи, когда я поднимаю бёдра, встречая каждое проникновение.

Домом был не остров. Им являлся этот мужчина.

— Я люблю тебя, — кричу я, когда рушится мой контроль, и оргазм уносит меня прочь. Джерико обхватывает меня руками и прижимает к себе, пока его тело пульсирует в кульминации.

— Я люблю тебя, Индия. Очень сильно.

Индия

Когда я просыпаюсь, то боюсь, что найду пустую кровать, и прошедшая ночь окажется сном. Но моё ноющее тело и прижатый ко мне большой источник тепла, говорят мне, что я ошибаюсь в обоих случаях. Слава богу.