Я ехала обратно не переставая сомневаться в том, правильно ли поступила, предоставив полиции разбираться с этим случаем, и воображая себе, что может ещё произойти с человеком, у которого явная травма головы. Балин же подшучивал надо мной, предположив, что присутствие на родах само по себе излечивает человека от всех болезней, а так же от переломов конечностей, и убеждая меня в том, что пациент скоропостижно выздоровел и счастливо сбежал вслед за теми, кто выздоравливал перед ним, но жалел, что тот захватил с собой птицу, из которой могло бы получиться знатное чучело. В общем, я не знала, то ли смеяться мне, то ли плакать, и в итоге даже уснула прямо в машине, чтобы вернувшись на работу снова встретить больного на голову пациента вместе с чучелом прямо под дверью поселковой больницы.

Анна

Вернулись мы далеко за полночь. Вечер, наполненный волнительными событиями, выбил меня из колеи. Я снова чувствовала себя выжатой, как лимон, и почти всю дорогу проспала. Балин разбудил меня на подъезде к больнице. Я поблагодарила его за то, что вёл машину аккуратно, ведь, меня ни разу даже не тряхнуло, захватила чемоданчик с препаратами и, выйдя из машины, направилась ко входу в отделение. Вампир же собирался поставить машину в гараж, а позже присоединиться ко мне. Я надеялась, что в эту ночь вызовов больше не поступит, и мне удастся отдохнуть, ведь сил не осталось совсем. Медленно брела по широкой бетонной дорожке, наслаждаясь ночной прохладой и ароматом цветущего боярышника, растущего в изобилии не только на заднем дворе сельской больницы, но и по всей округе, как вдруг заметила на крыльце под навесом ожидающего человека.

Тусклая лампочка освещала лишь широкую спину мужчины, но то, как он был одет, показалось мне знакомым. Я притормозила перед прямоугольником света, падающего из окна, и соображала, а не подождать ли мне Балина, пока меня не заметили, как посетитель уже услышал мои шаги и начал поворачиваться ко мне. Его лицо всё ещё было было скрыто в тени и разглядеть его не представлялось возможным, но моё внимание было привлечено не этим, а тем, что человек в этот момент делал — обеими руками парень прижимал к себе, баюкая, словно маленького ребёнка, большую дохлую птицу. И я сразу его узнала — это был тот сбежавший пациент, поиски которого я поручила полиции. Значит это всё-таки он забрал из машины птицу в то время, когда я была отвлечена более важными делами. Промелькнула мысль, что теперь мне снова придётся обращаться в отделение полиции, чтобы забрать своё заявление о пропаже. Пока я тупо соображала, что же мне делать дальше, парень уже вышел на свет, медленно двигаясь навстречу, и на его лице светилась широкая белозубая улыбка.

— Это опять ты? Как ты здесь оказался? — вырвалось у меня, когда он остановился напротив на том освещённом прямоугольнике, образованным падающим из окна светом. Не обременяя разговор нормами вежливости, я сразу перешла на ты, тем более пациент сделал это ещё раньше, и удивлённо разглядывала неудавшегося пациента травматологии. Красивый, зараза! Парень выглядел так, словно только что сошёл с обложки модного журнала, и его растрёпанные волосы, и не совсем хорошо подобранная простая одежда не портили этот образ, а взгляд синих, не голубых, а именно синющих, глаз придавал ему такого шарма, что будь на моём месте другая девушка, она бы вся целиком уже захотела принадлежать только ему, совсем не замечая вокруг других мужчин. Когда я представила, как девушки очаровываются и не дают ему прохода, а затем разочаровываются, когда понимают, что с головой-то у него совсем не лады, то совсем развеселилась. Разумеется, мне всё-таки не давала покоя мысль, что вполне возможно, я неправильно определила диагноз пациента, и сдавать его нужно было не в травму, а в психиатрию. Особенно эту мысль подогревало наличие в руках парня трупика филина, который он держал очень бережно, к тому же любовно расправив тому изломанные крылья и аккуратно сложив их вдоль тушки.

— Просто пришёл, — продолжая улыбаться, ответил «псих» с пока ещё не подтверждённым диагнозом. От парня не исходило агрессии, держался он спокойно, и по моим наблюдениям опасности не представлял. Хорошо, хоть не буйный.

— В смысле пришёл? Тебе не оказали помощь! Ты зачем из машины сбежал, когда я собиралась отвести тебя к доктору? Или как там ты их называешь? К целителю! А ты внезапно исчез! Пришлось даже искать тебя! Ты понимаешь, какая на мне лежит ответственность? — решила отчитать больного. Одна только мысль, что пациент нашёлся, и с ним не произошло ничего плохого, немного успокоила меня, но его странное поведение наталкивало на мысль, что всё же проблем с ним не оберёшься. Опять же, птица эта… — Мне снова тебя в город отвозить, чтобы вылечить?

— Зачем в город? — удивлённо спросил он. — Ты же сама можешь исцелять.

— Конечно, я могу, — кивнув, согласилась с его словами, — я же врач, но только когда пациенты не сбегают от меня сломя голову!

— Ты уже исцелила меня, — внезапно огорошил парень, продолжая улыбаться.

— Хм… Когда? — скептически хмыкнула и перевела внимание на его руку. Совсем я устала, раз сразу не отметила, что он свободно пользовался больной рукой, когда возился с птицей. — Кстати, как твоя рука?

— Больше не болит. Ты же наложила на неё эту волшебную штуку…

— Так, постой! — прервала. — Проходи в приёмное отделение и показывай, что с твоей рукой.

Пациент беспрекословно послушался, и мы вместе поднялись на больничное крыльцо. Открыв дверь своим ключом, пропустила болезного вперёд, и тот, не выпуская из рук хладный трупик, спокойно направился внутрь. Попросила его присесть на кушетку, что он охотно и сделал, продолжая бережно прижимать к себе птицу. Взгляд изумлённых синих глаз блуждал по помещению, словно посетитель впервые оказался в приёмном отделении, да и вообще в больнице в целом. Наморщив нос от специфического запаха лекарственных препаратов, он чихнул, а затем настороженно воззрился на загудевший внезапно холодильник.

— Не мог бы ты положить это? — привлекла его внимание и указала на трупик филина. Аккуратно устроив птицу рядом с собой на кушетке, так, что она оказалась распростёртой на брюшке, а лапки были вытянуты, он внимательно посмотрел на меня. Взгляд синих глаз казался заинтересованным, лёгкая улыбка располагающей. Где таких красавцев делают? И почему им не выдают мозги?

— Так что ты говоришь, боль прошла? — осмотрела и ощупала его руку более тщательно.

— Да. Почти сразу, когда ты попросила меня забраться в эту неприятно пахнущую повозку. Хотел сразу сказать и поблагодарить за лечение, но ты была занята, и я не стал тебя отвлекать. Кстати, возвращаю эту волшебную лечебную повязку. Так и не понял, как она работает.

— Ты думаешь, что она лечебная? Это же обычная шина! Она просто фиксирует! — со смехом воскликнула я, откладывая шину на стол.

— Тогда почему моя рука больше не болит? — загадочно улыбаясь спросил он и подвигал конечностью, что предыдущим вечером свисала безвольной плетью. Поработал кистью, сжимая пальцы, затем поднял руку вверх, снова опустил, не переставая широко улыбаться.

Сказать, что я была удивлена, ничего не сказать. Это было поразительно, что я снова ошиблась с диагнозом. Во всём была виновата моя спешка. Я порадовалась, что пациент всё-таки нашёлся, а так же тому, что не придётся его ещё раз отвозить в травматологию, ведь, перелома нет. Хотя, возможно, ему всё ещё требовалась помощь, потому что голову он явно повредил. На эту мысль меня натолкнуло не столько то, как и что он говорил, а именно дохлая птичка, которую он забрал и повсюду таскал с собой. Решив разобраться в своих подозрениях, я начала задавать вопросы, чтобы постепенно выяснить всё о состоянии больного и определить его диагноз.

— Так что там про воняющую повозку? — переспросила, осматривая голову пациента на предмет возможных повреждений, но беглый осмотр ничего не показал, так что, возможно, пациент вовсе больным не являлся, а просто по жизни был странным, и разговаривал чудно потому, что для него это было нормой, хотя, чего я удивлялась — в наших местах кого только не встретишь: и солнцепоклонников, и кришнаитов, и блаженных сыроедов, и других не менее странных людей… Молодой человек охотно ответил: