Отец без проблем отпустил меня с ним, возможно Балин воспользовался своей суперспособностью. Для информации, Балин смог завоевать моё доверие, и уже был вхож в наш дом. Вампир вёл себя со мной предельно корректно, ничего не требовал и не позволял себе никаких вольностей. Ни о каком-то сближении не было и речи, потому что он сразу признал то, что мы можем быть лишь друзьями. На самом деле я была рада такому другу, который всегда поддержит и защитит. Разве что сама не могла ему ничем отплатить.

Анна

По факту удалось перевестись только на третий курс медицинского колледжа. Так уж вышло, что при этом я теряла целый год. Конечно, была эфемерная возможность прийти сразу на четвёртый, выпускной курс, но я не стала форсировать события, потому что за время полугодового отсутствия на лекциях я немного растеряла свой багаж знаний, кое-что подзабыла, и была совсем не уверена, что мне удастся сдать все экзамены за третий курс. К тому же, в колледже на третьем году обучения изучались некоторые дисциплины, которые в универе ещё даже не начались, и мне пришлось бы всё это самостоятельно выучить, но я совсем не была уверена в своих силах.

Ах, да, у меня же под рукой был вампир, который может внушить кому угодно всё что нужно! Может быть у кого-то и возник бы соблазн внушения экзаменационной комиссии, что все дисциплины сданы, но это не про меня. Об одном только жалела, что при всём своём желании специалист по внушению не смог бы внушить мне нужные знания. От такого бы я не отказалась.

Родители меня поддержали в моём решении продолжить учёбу в колледже. Похоже, они совсем махнули на меня рукой и уже не пытались сделать из меня великого врача. Теперь у них в приоритете было другое — чтобы их дочь была жива и здорова. А чем она в жизни собиралась заниматься, это дело второстепенное. Решила скорее закончить учёбу, чтобы работать на скорой — похвально. Скорее вернётся домой — будем чаще видеться. Мне кажется, они поддержали бы абсолютно любое решение, даже реши я совсем бросить учёбу.

Балин был часто вхож в наш дом, но у родителей даже не возникали вопросы по этому поводу. Словно он всегда был моим другом, возможно они считали его даже членом семьи. Хорошо, что он не злоупотреблял моим доверием и хорошим отношением семьи, скорее всего полученным в следствие грамотного еле заметного внушения. Родители забыли напрочь, что в прошлом году он представился студентом биологом из Питера, а были твёрдо уверены, что это мой однокурсник из колледжа. Странный вампир, стремящийся изменить свою жизнь, словно не видел в принципе существования без нашей дружбы. Он сопровождал меня повсюду, даже каким-то непостижимым образом стал якобы учиться в том же колледже, что и я. Это в неполных-то триста лет! Как ему удалось это устроить, было покрыто мраком тайны. На все вопросы он отвечал, что для него в принципе не существует ничего невозможного.

Окружающие относились к вампиру настороженно, почти с опаской, конечно, если он не занимался специально созданием положительного имиджа, как это было в его отношениях с бабушкой Феней, которая искренне Алёшеньку любила. С другими людьми он не ладил, вернее не старался сблизиться или заговорить, а они в ответ его подсознательно побаивались и обходили стороной. Особенно это было заметно по студентам из колледжа. Они его откровенно сторонились. Вокруг вампира всегда было свободное пространство, подсознательно никто не стремился к нему приблизиться ближе, чем на расстояние метра. Ко мне отношение тех же людей было обычным, хотя нет, из-за моей дружбы с Балином, скорее нейтральным.

Итак, с сентября я полностью окунулась в студенческую жизнь, поселилась в общежитии и старалась загрузить себя учёбой по полной программе. Балин же снял квартиру неподалёку от общежития в райцентре, и каждое утро сопровождал меня на пары, а потом целый день находился рядом, отваживая своим присутствием возможных друзей и подруг. Приходилось довольствоваться лишь общением со школьной подругой. По выходным я могла возвращаться домой. От райцентра до посёлка пара часов езды на автобусе, поэтому я пользовалась этой возможностью, чтобы чаще видеться с родителями. Балин меня везде сопровождал, даже домой.

По приезду меня частенько навещала Верунька, которая живо интересовалась моими успехами. Каждый раз видя рядом со мной Балина, она даже предположила пару раз, не вместе ли мы с ним, но все её домыслы я резко отметала. Кстати, Балина подруга на подсознательном уровне откровенно побаивалась, и всегда старалась держаться подальше, хотя совершенно не помнила ту ситуацию, когда по его вине могла погибнуть от потери крови, и только Алекс вовремя доставил её в местную больницу. В данное время мне было совершенно не понятно, Балин проявлял к ней абсолютное равнодушие, или ему тяжело было находиться рядом с той, чью кровь он употреблял, ведь, когда её визиты совпадали с его, он всеми силами старался избежать встречи.

Приближался ноябрь. Заметно похолодало, по утрам на траве появлялся иней, но яркая осень продолжала радовать сухой ясной погодой. В очередной выходной подруга снова забежала после работы в гости, сидела за столом и рассказывала поселковые новости, ожидая, пока согреется чай. Кроме нас на кухне никого не было. Отец на дежурстве, Ваня ещё спал, а мама ушла на рынок. Чтобы не мешать нашим девчачьим разговорам или находиться подальше от Веры, вампир моментально вышел на веранду и остановился напротив окна в поле моего зрения. Он считал, что я постоянно должна находиться в его прямой досягаемости, чтобы в случае чего он мог отбить нападение, хотя что могло мне угрожать в моём собственном доме, он так и не смог предположить. И так постоянно. Никакие уговоры не действовали, никакие увещевания не помогали. Даже на парах он постоянно находился рядом, с помощью внушения добившись возможности учиться на одном со мной курсе колледжа. Бороться с ним, это словно пытаться сдвинуть скалу с места — никакой реакции. Я уже привыкла к тому, что постоянно находилась под охраной, которая, возможно, не имела никакого смысла, ведь мне ничего не угрожало. Поначалу это раздражало, но со временем я привыкла, всё же Балин никак не ограничивал мою свободу.

Как только вампир вышел на веранду, Верунька выдохнула и заметно расслабилась. Осмелевший солнечный лучик, заглядывающий в окно, запутался в её волосах и придал красок её нежному лицу. Ей зелёные глаза засияли восторгом, рыжие кудряшки загорелись золотом, создавая ей образ чудесной осенней феи, щёчки заалели, придавая ей шарма. Я залюбовалась подругой. Когда она успела стать настоящей красавицей? Заметив мой пристальный взгляд, подружка закусила губу и опустила ресницы, что навело меня на мысль, что её что-то тревожит. Её позитивный настрой всегда заряжал меня энергией, но в этот раз она выглядела странно, словно была чем-то взволнована. Я сразу заподозрила, что с ней что-то произошло, но не могла определить, случилось что-то хорошее или не очень, и, конечно, стала её расспрашивать. На мой прямой вопрос, девушка снова, как будто чего-то стыдясь, опустила глаза, и тихо прошептала:

— Анечка, ты меня извини, пожалуйста, что я такая плохая подруга!

— С чего ты это взяла, любимка? — растерялась я.

— Мне ужасно стыдно, моя хорошая! Я… — начала она и, внезапно запнувшись, замолчала, закусив губу. И вроде бы её глаза лучились счастьем и в то же время грустью. Я перевела взгляд за окно и увидела, что Балин закатил глаза, видимо такие разговоры навевали на него смертную тоску. Снова вернулась взглядом к невинному лицу подруги, щёчки которой покраснели ещё сильнее.

— Да что случилось-то? — воскликнула, не выдержав интриги. — Быстро рассказывай, иначе я соглашусь с тем, что подруга ты такая себе, да что там, просто ужасная!

— Ладно, любимка, будь, что будет! Скажу, пока меня кто-нибудь не опередил, — Вера вздохнула и выпалила невинно хлопая длинными ресницами: — У меня появился парень!

— Это же замечательно! — улыбнулась я расслабленно. — И как это доказывает, что ты плохая подруга?