Второй случай вышел такой. Стоял на улице Вайнера, была помощница — девушка. Прибежал работник пожарной охраны: «На Сакко и Ванцетти квартиру ограбили!» Девушку оставили на посту, побежали с пожарным туда. Глядь, с узлами трое. Один преступник оказался с ножом. Народ кричит: «Стреляй, милиционер!» А он думает: «Стяну его в сторону, тогда выстрелю. Не то пуля ненароком отскочит, рикошетом ранит кого-нибудь». Стал отходить, выманивать на себя, после выстрелил в ноги.
Говорят в народе: «Моя милиция меня бережет…» С легкой руки Маяковского.
«Грузовик гонит почем зря, дым столбом валит. В кузове мусор горит. Собрали мусор, а кто-то, видно, в урну бросил окурок с огнем. Остановил… На площади 1905 года стоял. Трамвай идет, буксы горят. Люди выпрыгивают на ходу. Фу ты, нечистый, водитель что, спит? не видит? Забежал в консерваторию, два огнетушителя схватил. Затушил. Вагоновожатая только тут спохватилась, давай благодарить. После приехали пожарные».
Тридцать с лишним лет простоял на посту Михаил Арсентьевич. Привык. Полюбил и дело свое, и площадь. Знаменитая площадь! В революцию 1905 года тут происходили демонстрации восставших против царского произвола; сейчас — первомайские, октябрьские шествия трудящихся, военные парады. Историческая площадь! Историческая она и для него, старшины Солодовникова…
На улице Малышева пять лет стоял. За работу получил медаль «За отличную службу по охране общественного порядка», орден Ленина, единственный у регулировщиков Свердловска за последнее время. А всего — 11 правительственных наград. Занесен в Книгу почета Министерства внутренних дел СССР за образцовое выполнение служебного долга. За три с лишком десятилетия не было ни одной жалобы на него. Старушек переводит, стариков переводит, ребят. Сколько несчастных случаев предупредил. Благодарностей сколько — не сосчитать! Пополнел, подраздался (годы, годы!), а душой все такой же, отзывчивый. Тому и других учит.
А уж как он разговаривает с народом, любо-дорого послушать. Иной нарушитель из молодых пыжится, стараясь прикрыть смущение и испуг. Дядя Миша ему тихонечко: «А ты бы на моем месте как поступил, а? (Такому молодому можно и на «ты», по-отечески.) «Да я, да я… — мнется тот. — Штраф бы взял…» — «Ну, значит, так и порешим. Штраф — значит, штраф». Получается, сам напросился — плати. Другой: «Я же первый раз, можно простить». «Пожалуй, можно, — опять согласится дядя Миша. — Только уговор: второй раз не попадайся. Будь внимателен». Вежливый, голоса не повысит. Вежливость у него на первом плане. И вообще выдержка исключительная.
В 1922 году — Наркомат внутренних дел тогда возглавлял Феликс Эдмундович Дзержинский — был издан приказ «О вежливом обращении милиции с народонаселением», в приказе том имелись строки: «Милиционер, поставленный блюсти общественную нравственность («Нравственность, не что-нибудь, вот оно как!» — поднимает палец дядя Миша), прежде всего сам должен быть безупречным». Старшина чтит этот приказ, как святую заповедь.
Остановил машину: под трамвай чуть не угодила. В машине полковник, руки вверх. «Опустите руки». — «Виноват, признаю». Народ смеется, полковник улыбается. Права не взял, штрафовать тоже… что ему рубль! Дырок тоже колоть не стал. Запомнит и так.
Генерал едет — здоровается, руку к козырьку: «Почтение дяде Мише!». Начальник областного управления ГАИ полковник Слуцкий на работу едет — тоже привет.
Однажды задержал автомобилиста на «Волге». Пришлось выписать квитанцию на полтинничек.
— Под знаком стоите…
— А что, нельзя, авария будет?
— Не полагается. Правилами указано.
Тот уплатил, смотрит испытующе.
— А вы знаете, кого оштрафовали? Секретаря горкома…
— Я оштрафовал нарушителя движения.
Теперь тоже здоровается.
Бывало, звонит в ГАИ: «Где ваш дядя Миша?» — «В отпуске он. Что-нибудь случилось?» «Когда он стоит, у горсовета порядок. А вот его нет, и машину поставить не могу!..»
Так же написали граждане из Дома контор, что на углу улиц Малышева и 8 Марта. Он там тоже стоял, до площади. Шесть лет стоял. «Куда девали нашего милиционера? Дайте нам его».
Дядя Миша на посту — никаких происшествий.
Вот только какая-то перемена в нем стала замечаться. Поздняя осень — он без шапки. Почему?
— Да что-то голове тяжело. Давление у меня, может, поэтому. А снимешь — вроде как легче.
Седьмой десяток на исходе, вот и реагирует на погоду. Видно, и вправду пришло время подаваться на пенсию. Никого это не минет, хочешь не хочешь — приходится.
«Дядя Миша покидает пост», — сообщила городская газета (выходит, событие!). Писали о нем не раз. И теперь написали:
«Собрал дядя Миша журналистские труды в довольно толстую папку, туда же сложил и немалое число Почетных грамот — вроде бы итог подвел. И получилось: завидная судьба ему досталась.
А досталась ли? Нет, делал он ее сам, по главному своему девизу: быть всегда честным и добрым. И трудно бывало ему порой, и горько, а не отступал. Вот так и идет по жизни Михаил Арсентьевич Солодовников, то же внушает он и своим ученикам.
На примере старшины Солодовникова учат в областной школе милиции среднего и младшего начсостава. Его портрет, магнитофонная пленка с записью его обращения к молодежи хранятся в Музее МВД СССР. Сегодня коллеги провожают Михаила Арсентьевича на заслуженный отдых (35 лет жизни он отдал нелегкой, хлопотливой службе автонадзора). Они говорят ему теплые слова. И к ним от всей души присоединяются журналисты», — писала журналистка Галина Брускина.
Скажем и мы: спасибо тебе, дядя Миша, добрый человек в милицейском мундире!
Пешеход, автомобиль и инспектор ГАИ
КАК ЖЕ БЫТЬ НАМ ДАЛЬШЕ, ПЕШЕХОД? Право, странно устроены люди. В этом лишний раз убеждаешься, когда смотришь, как ходят они по улицам родного города. Все шел человек нормально, спокойно, не убыстряя и не замедляя шаг, посматривая по сторонам, и вдруг, будто его кольнул кто, заметался туда-сюда или, наоборот, кинулся опрометью наобум, ничего не видя, не слыша, не разбирая, и ведь знает, не из медвежьего угла приехал, знает и правила уличного движения, и что означает красный глазок семафора, ан нет! — и тут же скрип тормозов, скрежет железа, как стон, а сам человек порой закричать даже не успеет.
Тревожна хроника ГАИ.
Вот…
«Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. 12 сент. 1977 г. Свердловск.
6 сентября 1977 в 16 час. 30 мин. на дороге против дома № 19 по ул. Культуры автомашиной ВАЗ-2101-60 СВШ под управлением водителя Таранова был совершен наезд на велосипедиста 13 лет Зайкова А., причинивший ему сотрясение мозга.
Опрошенный Зайков Андрей пояснил, что, управляя велосипедом, стал пересекать регулируемый перекресток на зеленый сигнал светофора, производить левый поворот и допустил столкновение. Госпитализирован.
Водитель Таранов пояснил, что, управляя указанной автомашиной, двигался по улице 40 лет Октября от ул. Машиностроителей в сторону ул. Культуры со скоростью 30 км в час. Проезжая регулируемый перекресток на зеленый сигнал светофора, внезапно увидел, как двигавшийся справа велосипедист, не глядя влево и не показывая сигналов поворота, стал производить левый поворот, в результате чего произошло столкновение, от чего Зайков А. получил указанную травму. Объяснения водителя подтверждает очевидец Севанькаев.
Причиной дорожно-транспортного происшествия явилось нарушение требований Правил дорожного движения со стороны Зайкова Андрея, который, не имея разрешения на право управления велосипедом по дорогам, стал производить левый поворот из левого ряда и был сбит автомашиной».
Что за разрешение? Надо знать: ребята до 14 лет не имеют права появляться на шумных улицах города на велосипеде. Так что разрешения не было и не могло быть, и почему тринадцатилетний Андрей Зайков объявился там — кто ответит на этот вопрос? Кто истинный виновник этого грустного происшествия?
