— Не хочешь?

Она покачала головой. Тигр недоуменно смотрел на Калину.

— Он же любит тебя.

— А я?! Кто-нибудь меня спросит?!

Мужчина задумчиво поглядывал на кошку. Познакомившись с оборотницей ещё в статусе фири-гахум, он стал невольным свидетелем того кошмара, который она пережила. И пусть тогда они общались не так близко, как последние месяцы, Станев жалел девушку.

— Что будешь делать?

— То, что делала все эти годы — терпеть.

Тогда тигр ничего не сказал. Попрощался и улетел восвояси. Он позвонил накануне вечером.

— Моему отцу от дядьки достался земельный участок рядом с рекой… Там есть дом, в котором никто не живёт. Я отвезу тебя туда. А по дороге купим зелье, подавляющее влечение.

— Спасибо!

— Да ладно, — отмахнулся Лука. — Хоть мышей погоняешь! А то обнаглели совсем!

Калина улыбнулась.

— Я благодарю не за приют. А за то, что понимаешь.

Степь осталась позади. Оборотни летели над заснеженными полями, оставляя в стороне леса и холмы. И наконец оказались в небольшом посёлке. Девушка с вялым интересом наблюдала за неторопливой провинциальной жизнью, пока они пролетали над единственной площадью.

— Здесь в основном живут обычные люди, — пояснил Станев. — Оборотни предпочитают Степь, а маги — столицу.

Вопреки ожиданиям кошки, они не остановились ни на одной из улиц. Оставив позади приветливый городок, полетели дальше. Несмотря на снег, Калина различила очертания реки, петляющей среди невысоких холмов. Редкие перелески окаймляли долину, прятали и защищали её. На пологих склонах удобно разместились аккуратные домики, выглядывающие из заснеженных деревьев. Вились в небо белые струйки дыма.

Автолёт остановился рядом с двухэтажным домом с мрачными тёмными окнами. Невысокий забор едва выглядывал из сугробов. Нетронутый снег на дорожках явно указывал, что здесь никто не живёт. В отличие от соседнего дома, весело подмигивающего жёлтым огоньком. Участки были большие, и кошка мало что могла разглядеть в чужом дворе.

— А кто рядом с вами живёт? — спросила Калина, выпрыгивая на хрусткий снег.

Лука достал из багажника дорожные сумки.

— Лиса. Она уже старая. Перестала перекидываться лет пятьдесят назад, после гибели мужа.

Калина понимающе кивнула. Очень часто в оборотничьих парах, проживших не одну сотню лет вместе, после смерти одного второй быстро уходил следом, не в силах пережить потерю. Девушка огляделась.

— Река протекает прямо через частные владения?

— Да.

— Никогда не слышала об этом месте.

— Мало кто слышал. И, признаться, я рад этому! — мужчина кивнул в сторону соседей. — Излучина реки — самое красивое место в долине. Летом я всегда стараюсь прилететь сюда. Нет ничего лучше, чем побегать по росной траве, побродить среди тумана, любуясь восходящим солнцем. Это сродни трансформации, только душевной. Я хочу купить этот участок у лисы, — признался Станев в конце.

— А продаст?

— Уговорю, — уверенно заявил тигр. — Насколько я знаю, родственников у неё нет. А мы неплохо ладим. Я присматриваю за домом. Слежу, чтобы старушку не обижали, выполняю всякие просьбы. Так что стал ей почти родственником.

Калина вслед за Лукой вошла в холодный дом.

— И всё ради земли?

Мужчина обиженно глянул на кошку.

— Не делай из меня чёрного риелтора. Я не собираюсь добивать лису. Пусть живёт, сколько отмерено богами. Но когда Грани позовут её, я хочу этот участок себе.

Девушка с интересом оглядывалась по сторонам. Старая, потёртая мебель, пожелтевший тюль на окнах, да и ремонт не мешало бы сделать. Но так чистенько, ничего лишнего. Станев тем временем растопил камин. Оборотни устроились рядом с огнём, наблюдая за языками пламени, лижущего поленья. Лука случайно перехватил голодный взгляд кошки и смущённо кашлянул. Вскочил, засуетился.

— Отопление я включил. Продукты в холодильнике.

Калина молчала, уставившись в пол. Наконец, тигр замер в дверях.

— Я эти дни погощу у соседки. Буду приходить к изгороди. Ты в окно выглядывай, чтобы я знал, что всё в порядке.

— Спасибо!

Услышав звук отлетающего автолёта, оборотница выпила зелье и легла на старый диван.

Когда Виджею доложили, что Калина улетела с Лукой Станевым, он пришёл в бешенство.

— Она с ним?! С ним?!!! ПОЧЕМУ?!!!

От грохота и треска сотрясался весь дом. Никто из слуг не решался подойти к хозяйскому кабинету. А потом с разрешения беты и вовсе сбежали из поместья. Мила забрала перепуганную Деви и улетела в тигриный посёлок.

Рустам Найгас тенью замер в углу и оттуда следил за оборотнем, крушащим всё вокруг. Когда вспышка ярости прошла, осторожно спросил у Тандекара:

— Мне вмешаться?

Альфа, вытирая окровавленные ладони, медленно прошёлся по кабинету, не обращая внимания на хруст под ногами.

— Нет. Я про. бал Калину давно, когда всерьёз задумался о детёныше… Когда впервые помыслил о разводе с ней… Теперь жру своё г. вно полной ложкой!

— И что? Отступишь? — бета недоверчиво уставился на лучшего друга.

— Рус, — Виджей устало посмотрел на мужчину, — Кали может быть с кем угодно. Но любит она меня. Скорее всего, ещё на Земле убедила себя, что всё прошло. И сама же в это поверила.

— Или тебе так хочется думать?

Тигр качнул головой.

— Я чувствую её сердцебиение при моём появлении. Я помню, как она целовала меня перед отъездом. Кали любит меня, только давит эту любовь. Кошка помнит ту боль, которую я, сам того не желая причинил ей, и старается избежать подобной ситуации.

Найгас, скрестив руки на груди, оценивал погром в кабинете.

— Давно пора сделать здесь ремонт!

Виджей тоже огляделся по сторонам. А в голове чётко оформилась мысль, не дающая покоя со дня того памятного и единственного визита Калины в поместье.

— Ремонт не поможет!..

…Эти проклятые десять дней у Тандекара всё валилось из рук. Оборотень не мог не думать о том, что его любимая кошка в этот момент с другим. В голову сами собой лезли пошлые картинки, от которых хотелось выть! Хотелось перекинуться в тигра и бежать в Степь, пока не собьётся дыхание, пока лёгкие не обожжёт огнём!.. Теперь Виджей понимал, что чувствовала Калина, когда он был с Леей. Проклятая Бездна! Он исходил от ревности! Медленно варился в котле собственной злости и отчаяния!

— Неделя прошла! Что можно ещё делать?!

— А то ты не знаешь?! — хмыкал Рустам и тут же замолкал, стараясь держаться на безопасном расстоянии от тигра.

— …Процеживаешь! Обязательно в несколько слоёв! Добавляешь веточку мелиссы и настаиваешь. Получается такая вещь! — Калина восхищённо поцокала языком. — И цвет приятный! И главное — никакого похмелья! Вот что значит натурпродукт!

Тигр и старая лиса переглянулись.

— Слушала бы и слушала! — улыбнулась соседка Луки.

А Станев сглотнул.

— Вкусно рассказываешь, кошечка!..

Течка прошла. И Лука затащил подругу к лисе в гости. Старушка и в самом деле оказалась очень милой. Маленькая, живенькая, с хитрющими чёрными глазами. Она уже медленно двигалась, опираясь на трость, но сохранила ясный ум. А поразительный дар рассказчицы сделал зимние вечера по-настоящему сказочными. Калина и Лука легко согласились остаться на несколько дней у гостеприимной хозяйки.

Вечером кошка с тоской смотрела на ночное небо. Тяжело дышала, ухватившись за заборные доски. У неё не получилось перекинуться. Оборотница дотерпела до момента, когда затрещали рёбра, и сдалась. Сейчас стояла и пыталась отдышаться от ноющей боли в костях. За спиной услышала шаги Луки.

— Уснула?

— Да, — тигр стал рядом. — Она быстро устаёт.

— Лиса угасает.

Станев опустил голову.

— Иногда мне кажется, я вижу, как из неё вытекает жизнь.

Калина засмотрелась на сверкающее в свете лун снежное покрывало.

— Мне жаль, Лука.

Тигр пожал плечами.

— В Гранях лису ждут муж и сын. А здесь никто. Я? Что я, Калина? Я — всего лишь соседский мальчишка, напоминающий о сыне, погибшем на войне, — Станев невесело усмехнулся. — Нет ничего хуже одиночества. Невозможно жить, зная, что тебя некому любить, что никто не думает о тебе.