б) Формулированная сейчас нами теория логоса у Плотина, как нам кажется, обладает достаточной ясностью и четкостью, а также и оригинальностью. Этого нельзя сказать о многих излагателях Плотина, которые не очень ясно отличают логос Плотина от логоса Гераклита и от логоса стоиков. У Гераклита и у стоиков логос неотделим от материальных вещей, так что здесь он имеет скорее натурфилософский смысл, близкий к материализму, а плотиновский теоретический смысл, вообще говоря, чисто идеалистический. В добавление к сказанному мы позволим себе только привести некоторые тексты из Плотина, которые хотя и не вносят больших новостей в сравнении со сказанным у нас, но очень полезны для углубления проблемы.
Прежде всего, что не есть логос у Плотина? Он не есть пространственное протяжение и не есть просто вещественное движение или телесная сила - IV 7, 5, 4-7.
Логос вещи у Плотина есть ее смысл, так как он отличает данную вещь от другой вещи и производит различия внутри самой вещи - II 6, 1-2. Будучи осмыслением вещи, он есть как бы ее семя, из которого она вырастает, откуда и выражение "семенные логосы" - IV 4, 36, 12; V 3, 8, 4-5; V 8, 3, 1-2.
Так как логос есть осмысляющая сила или текучая сущность, то его можно возводить даже к первой ипостаси и, далее, проводить к остальным двум ипостасям, уму и душе, констатировать в космосе и во всем, что внутри космоса, - III 3, 1, 1-6; IV 3, 10-11; V 3, 8, 4-5; V 1, 6, 43-48.
Вселенная разнообразна; а это значит, что и логосы ее бесконечно разнообразны, - IV 4, 36, 1-2.
Логос вещи, не будучи самой вещью, не является также и ее идеей, которая претендовала бы на субстанциальность. Наоборот, это есть такой смысловой поток сущности, то есть ее эманация, которая может быть как полной и сильной, так и мельчайшим образом дифференцированной и потому слабой и истощенной, - II 3, 16, 15-34. Наконец, логос - не просто метод объективного осмысления вещи, но и метод ее осмысленного восприятия - IV 3, 11, 13-15; IV 4, 12, 5-7; V 8, 3, 8-10. При этом как бы логос ни дифференцировался в вещах или в восприятии их, сам он всегда остается чем-то целым, существуя еще до всякой рефлексии, - VI 2, 21, 27-39.
в) Поскольку в мировой науке вопрос о логосе у Плотина изучался не раз и достаточно обстоятельно, мы позволим себе указать на двух исследователей, - Г.-Ф.Мюллера и Э.Фрюхтеля. Что касается первого исследователя, то плотиновский логос представлен у него, во всяком случае, систематически, с необходимыми филологическими деталями и как раз с той самой философско-эстетической тенденцией, которую мы сейчас наметили и которая сводится к совмещению в плотиновском логосе смыслового и материального начала, равно как и четкому противопоставлению этих начал.
О логосе у Плотина в общем, начинает Г.-Ф.Мюллер{195} статью "Учение о Логосе у Плотина", можно сказать словами самого Плотина - "логос есть начало и все есть логос" (III 2, 15, 13-14). Не следует считать, что учение Плотина о логосе во всех своих частях стройно и ясно, а потому задача статьи заключается как раз в попытке выявить неясности и противоречия, которые ему свойственны.
Как же определяет Плотин значения слова "логос"? Первое значение он дает, критикуя учение Аристотеля о категориях, и указывает, что произнесенное слово (logos) можно легко измерить слогами, а потому оно есть некоторое количество; однако слово как таковое есть скорее не количество, а обозначающее что-либо имя (onoma), придающее предмету смысл (VI 1, 5, 4). В VI 4, 12 и 15 Плотин употребляет такие выражения, как "звучащее слово" (phontheis logos), "слово в звуке" (logos en tei phonёi) и другие.
К этому кругу значений примыкают и такие, как "слово", "предложение", "речь" (III 2, 17, 28-30. 38-36; VI 4, 15, 6-8). Отсюда лишь один шаг к понятиям рассудка, доказательства, дискурсивного мышления (напр., III 6, 1, 12. 31-33; I 3, 1, 30-35). Логос, который выражается в дискурсивном мышлении, так относится к логосу Души, как этот - к Высшему перед ним логосу Ума (V 1, 3, 7-9). Здесь, замечает Мюллер, и начинается учение о логосе в собственном смысле{196}.
Логос выступает у Плотина прежде всего как понятие в чисто логическом смысле. В II 4, 14 (вся глава) он обозначает понятие материи (так же VI 1, 26, 13-15; VI 2, 4, 8-9). Сходное значение логос имеет и в II 5, 3, 15-18, где говорится о том, что в интеллигибельном мире возможность и действительность различаются только в понятии, или в VI 7, 40, 15-18, где Плотин указывает, что лишь такое же различие возможно в интеллигибельном мире между познающим и познаваемым (также в других местах V 4, 1, 9; VI 3, 8, 2-3). В эту категорию включаются, естественно, и такие понятия, как logismos или logidzesthai (II 1, 6, 10-11) и им подобные (VI 9, 1, 29. 40-41; III 2, 18 (вся глава), VI 3, 16, 16), которые обозначают пропорциональность, соответствие или сходство, а также гармонию частей и их соотношение (II 4, 15 (вся глава); VI 8, 10, 11-15).
Отсюда можно перейти к новому кругу значений. Если немецкое слово "понятие" заключает в себе нечто абстрактное, застывшее, мертвое, то значение греческого понятия "логос" несравненно конкретнее; оно подразумевает в числе прочего некую жизненную, творческую, формирующую способность. Недаром у Плотина как синонимы этого слова повсеместно употребляются слова morphё и eidos. Высший, божественный и бестелесный логос выступает как всеобщая причина, всеобщий творческий принцип (VI 8, 14, 37; VI 1, 26, 13-15). Эта высшая умная деятельность, полностью скрытая в Едином, выше любого познания в понятиях (VI 9, 10, 7-9 и другие места главы), этот высший логос является проводником и учителем (VI 9, 4, 5-6. 10-16).
Высший логос - синоним Ума, который отличен от Единого только в своем понятии, который является как бы "сыном" Единого и "отцом" всего интеллигибельного мира. Его природа выражается не в дискурсивном, а в слитном, нерасчлененном мышлении, обращенном лишь на самое себя и тождественном бытию Ума (V 1, 10, 13-18; VI 9, 5, 5-16 и т.д.). В умственно постигаемом мире все есть логос (III 3, 5, 16-18), однако Ум - не простой логос или понятие (VI 7, 17, 41-42). Он есть логос единый, большой, самоцельный и всеобъемлющий, в нем все отдельные логосы связаны воедино (VI 2, 21, 27-36), он господин и организатор мира (IV 3, 1 - 17; IV 4, 30, 13; VI 8, 17, 21-24), которым управляет через посредство Души{197}.
Всякая отдельная душа по сути своей есть творящая причина, не теряющая своей свободы и тогда, когда она связана с телом. Но эта свобода, свобода каждого человека, не выпадает из мирового порядка (III 3, 3, 3-13), ибо выбор для него заключен в том, какому из сущих в нем логосов он отдает предпочтение. От логоса отдельной души мы восходим к творческому логосу (logos poieticos) Мировой Души (psychё toy holoy), a от него - к всеобъемлющему логосу-абсолюту (logos toy holoy). Весь этот мировой порядок определен всеобъемлющим провидением{198}.
Как же из Единого может получаться многое и как Ум может создавать мир? Сущность Ума есть мышление, а оно в свою очередь есть сведение многого к единому целому. Идеи, вечные формы бытия, исходящие от Единого, Ум обращает в мысли, которые раскрывают Единое во многом. Поэтому всякая идея есть Ум, а Ум есть совокупность их всех. Это и есть cosmos noёtos, архетип чувственного мира, происходящего через посредство Души. Последняя действует через свои единичные души-модификации, а сама недвижно пребывает в интеллигибельном мире, откуда наделяет их логосами, которые и придают материи форму (113,17, 2-4; IV 3, 10, 10-12; VI 7, 11, 4. 10-14. 40-44; то же I 6, 2, 13-18). Всеобщая Душа есть логос Ума и его энергия (V 1, 6, 44-45; VI 2, 5, 12-14), а отдельные души в своих логосах раскрывают содержание целого в соответствии с дискурсивным мышлением (dianoia), оперирующим понятиями. Хотя Плотин часто употребляет слова logos, eidos и morphё как синонимы, все же, считает Г. Мюллер, на основании вышеизложенного можно заключить, что эйдос и логос не совсем одно и то же: эйдосы выполняют ту же функцию в Уме, что логосы в Душе{199}. В общем же смысле весь мир, как умопостигаемый, так и чувственный, есть логос, и все в нем есть логос. Есть логос целый (logos holos - III 3, 4, 7-8) и логос многочленный (logos poicilos II 4, 9, 9-10), и всякое понятие одновременно и едино и многогранно (V 3, 16, 12-14; VI 7, 14, 4-12). Царство логоса необозримо, но в этом царстве царят гармония и порядок. Все в нем имеет некоторое участие в разуме (lelogotai) - то есть определено, оформлено (memorphotai - III 2, 16, 21). Логос - это идея драматического действия, которое гармонически объединяет множество отдельных столкновений{200} (III 2, 16, 32-41). Логос - не абстрактная пустая единица, а внутреннее единство.
