— Я подумала? Это ты намекаешь на… всякое.
— На что я могу намекать, ты размер первых и вторых видела? — уже откровенно насмехался Анвар, — ты как это себе представляешь, моей вот фантазии для такого не хватает! — и сам себе переча, вдруг задумчиво протянул, — правда, там же еще сатиры живут? Но они вроде на вторую половину козлы. Я на месте кентавров с нимфами бы на эту тему поговорил. Или нужно наоборот? Не зря же сатиры с рогами.
— Анвар! — Сауле, напоминающая цветом бурак, попыталась ткнуть разошедшегося Всадника кулаком в бок, для этого даже извлекая руку из теплых недр одежды, но не дотянулась и обиженно нахохлилась.
Лес все же пришлось объехать. Как бы ни потешался Анвар, кентавры действительно слыли грозными, агрессивными и жестокими воинами. А убить несущуюся на тебя в галопе конягу, к тому же размахивающую копьем непростая задача даже для эльфа с луком, были прецеденты. Это удлинило дорогу еще на две недели, пускай лес и назывался, Роща звезд, но размеры его были скорее, как у пущи.
Будь Анвар добропорядочным светлым, и объехать рощу можно было бы по ее левому, ближайшему к реке краю, не такому выдающемуся. Слегка углубившись под тонкие, стройные серебристые деревья, проехав удобной вполне накатанной дорогой. Но Анвар был темным. Правда, будь Анвар светлым, ее вообще можно было бы проехать насквозь. А так пришлось обходить справа, по наиболее длинной и неудобной дороге, представлявшей собой две едва различимые колеи, слегка продавленные в полевой траве.
Ездили по ним лишь местные да те, кто умудрился рассориться с нимфами. К сожалению, таких было совсем немного, девушки были весьма общительными и веселыми не желая ссорится и, уж тем более, желать кому-то зла. А темных сюда не заносило по вполне понятным причинам.
К общей радости, уже следующий день не оставил воспоминаний о вчерашнем, мокром и холодном. Погода радовала ярким солнцем и небольшим освежающим ветерком, не позволяющим окончательно свариться под застывшим на небе светилом.
Многочисленные насекомые разделяли радость людей и в первой половине дня по-своему испортили им жизнь, а после мириадами носились над раскинувшимся разнотравьем, украшенным яркими цветными пятнами летних цветов. В вышине, отбрасывая небольшую яркую тень, кружил орел, молча выглядывая на земле несчастных. Судя по всему, не узрел и так же по спирали удалился дальше на восход.
— Анвар там деревня, — тронула Сауле задремавшего в седле Всадника.
— М? — встрепенувшись, Анвар уставился на горизонт, пытаясь разглядеть вышеозначенную на фоне заходящего солнца. — На карте же нет никакой деревни? — рассмотрев лишь едва различимый дымок, возразил он, — и с чего ты взяла, что это деревня, а не, допустим, пожар или, что более похоже, костер?
Сауле неопределенно дернула плечом, — я знаю, что она там.
— Откуда? — Анвар переводил недоверчивый взгляд с Сауле на солнце и обратно. Скоро закат и, если там действительно деревенька можно было бы остановиться на ночь в ней.
— По рассказам. Там живет небольшое племя, из староверов.
Сауле прикрыла глаза, ловя лицом последние за сегодня лучи солнца.
Анвар невольно улыбнулся, из-за этого путешествия его красивая белокожая наложница, покрывшаяся ровным бронзовым загаром, стала напоминать выходца с Айваны, по крайней мере, с полночной ее части.
— Они нас на ночлег хоть пустят?
— Да, нужно будет только несколько условий соблюдать и все будет хорошо.
— Каких условий? И что значит все хорошо, а если не соблюдать плохо будет? — подозрительно уставился на наложницу Всадник.
— Да нет же, — Сауле возмущенно дернулась, раскрывая глаза и с укоризной глядя на Анвара, — просто укажут на дверь. А условия, точно не помню, но вроде они не пьют, не ругаются, и… может что-то еще, не помню! Так поедем?
— Давай, — легко согласился Всадник. Если действительно больше ничего, кроме как выгнать они не делают, то почему бы и нет. А даже если и попытаются, станет на племя меньше, невелика потеря. В этих землях их еще нескоро хватятся.
Их встретили на краю деревни. Пятеро мужчин с небольшими топориками в руках. Один, постарше, вообще с мечом. Выглядели они действительно колоритно, как и их деревня. Бороды длинные, как и волосы, в основном светлые, заплетенные в толстые косы и повязанные на лбу узорной тесьмой. Крепкие, видно не только плугом занимались. Держались с осознанием: голова поднята, спины ровные глядят в глаза. Эти люди у Всадника сразу вызвали симпатию, какие-то они были правильные. И одежды чистые, белые обмотки, такими и остались, пускай и день к закату. Штаны из серого грубого полотна чистые, без единой заплатки, как и рубахи более белые и из ткани помягче. Безрукавки тканые, украшенные мехом и вышивкой. Такое ощущение, что не простой день у них, а праздник какой.
— Меша с вами, — поздоровался вышедший вперед мужчина, выглядевший старше других.
Из-за заборов, окружающих аккуратные беленые хатки выглядывали любопытные глаза и белокурые макушки ребятни. Кое-где видны были и женщины, дородные с толстыми косами, спрятанными под яркие платки.
— Здравствуйте, — чуть склонил голову Анвар, спешившись и придерживая лошадь в поводу, оглядываться вокруг не рискнул, ему казалось, что сейчас нужно смотреть в глаза встречающему и взгляд не отводить. А своим ощущениям Всадник привык доверять. — Нам бы передохнуть с дороги, да заночевать.
Мужчина долго глядел Анвару в глаза и, наконец, отвернулся, как-то даже смягчившись в лице и, бросив мимолетный взгляд на Сауле, произнес ровно:
— Можно и переночевать. И еда найдется и вода, и лавка лишняя. Токмо вина нет, — и после этих слов вгляделся в лицо собеседнику, ловя отголоски эмоций, кивнул удовлетворенно и спросил, — жена тебе?
Врать ему не хотелось, и Анвар качнул головой отрицательно:
— Нет.
— Тогда звени, но по разным хатам остановиться придется.
Анвар вздохнул тяжело, но согласно кивнул, лишь уточнив напоследок:
— А можно хоть до сна ее рядом видеть?
Мужчина улыбнулся по-доброму, понимающе:
— Можно, отчего ж нет. Ее сейчас к Грайке отведут, та одна живет. Умоется да придет к нам, ужинать будем, а там опять же к Грайке пойдет.
— Спасибо.
Анвар кивнул Сауле, дождался, пока та слезет, и пока лошадей заберет другой встречающий.
— Меня Михаль кличут, — приложил разговорчивый руку к груди.
— Анвар.
Анвар повторил жест.
— Сауле, — тихонько пискнула за его плечом Сауле.
В середине деревни им с Сауле пришлось расстаться. Девушку забрали улыбчивые женщины, а Анвара провели к большому, в два этажа, дому. Показали рукомойник, аккуратный деревянный туесок с язычком, торчащим снизу, комнату на втором этаже с удобной неширокой периной и оставили одного. Правда, ненадолго. Анвар не успел даже отдохнуть толком, как прибежал мальчишка и позвал за собой. Внизу Всадника встретила обширная румяная женщина. С улыбкой вручила ему сверток и указала вновь следовать за мальчишкой.
Анвар ничего не понимал. В другое время все это вызвало бы бурную реакцию, слишком подозрительно вели себя эти люди, но сейчас угрозы Всадник не чувствовал и покорно плелся за радостно подпрыгивающим мальцом к стоящему чуть вдали от основных построек домику, повернутому к ним тылами. В отличие от остальных, жилых хаток, этот был небеленым. Крепкий деревянный сруб, малюсенькое, едва руке пролезть, окошко и низенькая плотная дверь. Чуть в стороне аккуратная огражденная плетнем копанка с деревянными мостками у ближайшего берега.
— Мне туда? — удивленно уставился Анвар на остановившегося мальчишку, приглашающе махнувшего рукой на подозрительный дом.
Тот агакнул, радостно улыбнувшись, и умчался к дому, только босые пятки блеснули.
— Демоны, как-то это… слишком, — но передумать Всадник не успел, дверка распахнулась, являя его взору голого, мокрого и красного мужика.
— Заходи, чего мнешься как неродной? — вопросил радостный мужик, и, не ожидая реакции округлившего глаза Анвара, втянул его в маленькое помещеньице с расставленными у стен лавками и разбросанной на них одеждой. Комнатушка полнилась запахом дыма и сухих листьев, а также сырого дерева и еще чего-то сладкого. — Раздевайся и заходи, — велел детина, скрываясь за дохнувшей клубами пара и жары внутренней дверкой.
