Весь день я пахала, как папа Карло. Затем испытала сильный стресс, когда в нашем салоне вдруг нарисовался Руслан Таиров. Наконец, в завершение этого чудесного вечера боженька послал мне Валерия Николаевича.

Хоть я и не считаю себя дурой, но теперь понимаю, что в ситуации с постоянным клиентом салона я изначально повела себя, как самая настоящая идиотка. Мне нужно было пресекать на корню любые его поползновения в мою сторону, а не надеяться, что взрослый человек и к тому же чиновник, не позволит себе ничего лишнего. Ага, как же!

Весь вечер Валерий Николаевич вспоминал свою покойную супругу и восхищался тем, как я сильно на неё похожа. Сначала я пыталась поддерживать разговор, потом кивала головой, как китайский болванчик, но, в конце концов, меня эта тема просто взбесила. Я предложила разъехаться по домам. Как говорится, хорошего понемножку.

Мой сдержанный тон Валерия Николаевича не смутил. Проводив меня в холл, на голубом глазу он заявил, что забыл рассчитаться с официантом, и вернулся в зал. Мне бы взять ноги в руки и бежать, раз уж всё равно я собралась порвать с этим человеком все отношения, но нет — я посчитала, что так поступать некрасиво.

Вместо этого я проводила его насмешливой ухмылкой. Блин, дура стоеросовая!

Ясен пень, у каждого человека свои тараканы в голове. Однако у моего нового знакомого тараканы необычные и даже эксклюзивные.

Так, несмотря на то, что Валерий Николаевич не совсем молод, он считает себя завидным женихом и при каждом удобном случае это подчёркивает.

Второй его бзик вытекает из первого. Валерий Николаевич часто повторяет, что он хочет, чтоб его любили по-настоящему. При этом, с его слов, даже родная дочь видит в нём только кошелёк. Думаю, поэтому он рассчитывается с официантами без посторонних глаз, чтоб не показывать содержимое своего бумажника. А то в него кто-то собирался заглядывать!

В общем, пообщавшись некоторое время с этим человеком, я поняла, что мне он абсолютно не интересен, а временами и вовсе вызывает отвращение. Но я не знала, как мне аккуратно, без обид расстаться с Валерием Николаевичем.

Конечно же, я ему ничем не обязана. Однако родители приучили меня к мысли, что обидеть человека легко, а нужно стараться найти к каждому подход. Особенно грешно обижать тех, кто старше или младше тебя, поскольку вы находитесь в разных весовых категориях. И эта мысль так впечаталась в мой мозг, что, по-моему, её теперь и кислотой не вытравишь!

Ну ладно, Валерий Николаевич вернулся, и мы поехали. В дороге он снова завёл разговор о своей покойной жене, после чего предложил заехать к нему под маркой того, что он хочет показать мне её фотографии, чтобы я убедилась, что он говорит правду.

Блин, нашёл дуру, как же! Я вежливо, но твёрдо отказалась. Валерий Николаевич, что мне понравилось, не настаивал. Мы едем дальше. Он мне что-то рассказывает, я из вежливости время от времени вставляю в его монолог: “Да-да”, “Конечно”, а сама слушаю его вполуха. Не знаю, почему, но меня вдруг стало клонить ко сну.

Наверное, это вылезла накопившаяся усталость. Или дал о себе знать пережитый давеча стресс. Как бы то ни было, я перестала следить за дорогой и даже делать вид, будто слушаю своего собеседника. Единственное, что я хотела, — поскорее попасть домой. Но почему-то в этот раз мне показалось, что мы ехали дольше обычного. И тем не менее со своим слабым зрением смотреть по сторонам я даже не пыталась. А какой смысл? Всё равно я ничего толком не увижу.

Наконец, машина остановилась. Я обрадовалась. Хотела выйти из автомобиля, смотрю: а сумочка моя куда-то подевалась. Пока я её искала под сиденьем, Валерий Николаевич, как галантный кавалер, вышел и открыл мне дверь.

Я поблагодарила его, вышла и замерла на месте.

Ничего не понимаю! Вместо моей девятиэтажки мы подъехали к большому частному дому. Рядом стоят такие же особняки. Судя по всему, это коттеджный посёлок. Я нахмурилась и сквозь зубы спросила:

— Не поняла, Валерий Николаевич, вы что, решили меня похитить?

— Ну что вы, Людочка? Я хочу пригласить вас к себе в гости! Всё-таки сегодня праздник, и я очень прошу вас: Пожалуйста, уделите мне немного времени? Я так одинок, Людочка, вы себе этого даже не представляете!

— Но ведь можно же было попросить меня по-человечески! — продолжала я негодовать.

— Так я вас просил! — Валерий Николаевич посмотрел на меня с нескрываемым удивлением. — Вы ответили: “Да-да, конечно”.

Я чуть не поперхнулась от досады.

— Блин, с таким тёртым калачом, как постоянный клиент нашего салона, ухо нужно держать востро! Можно подумать, будто он не заметил, что я говорила с ним только из вежливости. А теперь я попала, как кур в ощип.

Но деваться некуда. Если бы я обнаружила, что мы едем не в ту сторону хотя бы по дороге, ещё можно было настоять на том, чтоб мой кавалер отвёз меня ко мне домой. Но когда я оказалась практически на пороге его дома, то теперь получилось, как в той поговорке: “После драки кулаками не машут”.

Ведь в данной ситуации не принять приглашение, это значит смертельно обидеть человека. Выходит, будто я подозреваю его в том, что он маньяк или кто-то ещё в этом роде.

— Да чтоб ещё раз я приблизилась к Валерию Николаевичу? Никогда в жизни! Ладно, выпью чашку чая, в лучшем случае посмотрю пару фотографий его жены и вызову такси, — решила я, переступая порог дорогого особняка. — Ничего плохого со мной здесь случиться не может, ведь в доме должна быть прислуга и даже не один человек, учитывая размеры хором.

Однако почти сразу между нами произошёл короткий, но странный диалог. Наверное, из-за этого я не обратила внимания, что слуг в доме почему-то не было.

— Проходите, пожалуйста, Людочка, и чувствуйте себя, как дома! — Валерий Николаевич помог мне снять шубку. — Что будете пить, дорогая?

— Дорогая?.. — моё лицо непроизвольно скривилось. Терпеть не могу этого слова! По мне, оно звучит как-то неестественно что ли. Ладно, я так иногда к Ольге обращаюсь. Ну так она для меня близкий человек! Но, как известно, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Я не стала ничего говорить, только ответила на вопрос:

— Чай. Если можно, с молоком.

— Сегодня же праздник! Может, тяпнем по пятьдесят граммов коньячка?

— Нет, чашку чая.

— Тогда, чтоб никому не было обидно, давайте, по бокалу вина!

— Хорошо, но только на донышке.

— Отлично! — напевая под нос какую-то незамысловатую мелодию, Валерий Николаевич прошёл к бару. А я с большим интересом взглянула на портрет, висевший на стене, которая находилась у лестницы, ведущей на второй этаж.

С портрета на меня смотрела некая женщина. Как я догадалась, это была покойная супруга Валерия Николаевича.

Мы с ней и вправду внешне были очень похожи. Глядя на эту женщину, я легко могла себе представить, как буду выглядеть в элегантном возрасте. Если одним словом: недурно.

— Зря, однако, я думала плохо о Валерии Николаевиче, — мне сразу стало очень неловко. — На самом деле человек чувствует себя очень одиноко, а тут я — практически копия покойной жены, вот он ко мне и потянулся.

На душе у меня сразу же стало спокойнее. Но вдруг я вздрогнула от громкого звука. Это у хозяина дома зазвонил телефон. Извинившись, Валерий Николаевич поспешно вышел, а я, сама не знаю зачем, подошла к барной стойке.

Подошла и обомлела. Потому что между двумя бокалами вина лежал надорванный пакетик с клофелином! Это порошок, которым пользуются преступники, когда хотят усыпить свою жертву. Вот тебе и чиновник! М-да, должность государева мужа — это ещё не гарантия от неприятностей.

Я оглянулась вокруг и на цыпочках прошла к гардеробу, чтобы взять свой полушубок. Застёгиваться не стала. Это всё время, а мне нужно поскорее уносить ноги из этого дома! Похоже, его хозяин — опасный человек!

Мне кажется, я действовала достаточно хладнокровно и очень быстро. Но внезапно за моей спиной послышался голос:

— Людочка, я не понял, а куда вы собрались? Мы же с вами ещё не выпили на брудершафт!