– Например?

Она ткнула пальцем в край доски. Увидев, куда она показывает, Пэн вытаращился:

– Хетцаль-Прайм?

Тви’лека посмотрела ему прямо в глаза:

– Мы уже доказали, что джедаям можно пустить кровь. Почему бы не сломать им хребет? Сотрем в пыль место их величайшего триумфа. Докажем Галактике, что джедаи не способны никого защитить.

Пэн ухмыльнулся. Пульс его участился, адреналин был на пике. Он полагал, что Лорна будет против, и не ожидал, что она с таким энтузиазмом поддержит его планы.

– Мне нравится. Уж это точно послужит им уроком.

– А дальше что? – негромко спросил Ро. – Алдераан? Чандрила? Корусант?

– Почему нет?

– Потому что это самоубийство!

Пэн подумал, что ослышался.

– Почему ты так считаешь?

– Потому что, в отличие от вас, я вижу всю картину. – Ро обошел вокруг стола и остановился напротив Пэна. – Вы сделали большое дело – все трое, – но провоцировать Республику было бы ошибкой.

– Провоцировать? Мы вспороли ей брюхо.

– И ей больно. Мой источник в Сенате докладывает, что готовится экстренное совещание. Канцлер при смерти.

– Да, – бросила Лорна. – И та бомба, что попала в шагоход, чуть и меня заодно не угробила. Я ее видела, Ро, прежде чем свалила оттуда. Сомневаюсь, что после такого кто-то мог выжить.

– Но ты выжила, – заметил Ро.

– Меня нелегко убить.

– И потому мы круче их, – прорычал Пэн, повернувшись к Ро, который теперь стоял рядом с ним. – Ты ведь это понимаешь, правда, Ро? Мы хотели убить Лину Со.

– Нет. Мы хотели, чтобы Республика осознала, насколько мы опасны, – рявкнул Глаз. – Чтобы они осознали, что их так называемый «дух единства» – это обман. И мы это сделали. Теперь никто на фронтире не сможет спать спокойно. Никто не сможет рассчитывать, что джедаи придут на помощь.

– Значит, надо нанести удар.

– Нет, надо меня слушать. Было.

Пэн даже не догадывался, что Ро способен двигаться с такой быстротой. Глаз вскинул руку, и перед горлом довутина возник световой меч: клинок был так близко, что обжигал кожу. Большая ошибка. Огромная. В ответ Пэн схватил Ро за руку и ударил ею о стол, да так, что треснуло стекло. На этом драка должна была завершиться… и завершилась бы, но Ро взмахнул другой рукой и всадил в шею Пэна… иглу какую-то, что ли? Пэн отшатнулся, зажимая ладонью место прокола. Посмотрев вниз, он увидел, как в рукаве Ро исчезло какое-то приспособление: не то шприц, не то крошечная механическая рука.

Пэн попытался заговорить, спросить, что за гадость Ро в него впрыснул, но не смог произнести ни слова. Ему сдавило горло, в глазах помутилось. Он осел на пол; ноги вдруг отказались держать его вес. Когда он падал, голова ударилась о край стола, но эта боль была пустяковой по сравнению с огнем, который горел в его жилах. И все это время Ро продолжал говорить, его слова эхом отдавались в голове Пэна, чьи мышцы начали дрожать.

– Видишь ли, в чем твоя проблема, Пэн, – сказал Ро, тыкая в его сторону световым мечом. – Ты так спешишь реагировать, что никогда не замечаешь настоящего удара. Сегодня мы начали войну, и можешь не сомневаться: ответ будет. Но Республика не знает, где мы. Бури должны рассредоточиться, восстановить силы, пока страх и паранойя будут шириться в Галактике подобно чуме. – Ро потушил меч и повесил обратно на пояс. – Республика сама раздерет себя в клочья, и тогда – по моему слову, и только моему, – мы пожнем плоды, но ты, Пэн, при всех своих амбициях и жажде славы…

Кулак Ро обрушился на лицо Пэна, отмечая ударом каждое слово:

– Ты… этого… не… увидишь.

Пэн охнул бы по окончании избиения, но не смог сделать вдох. Казалось, будто голоса, которые он слышал, раздавались где-то за миллион километров отсюда, но он упрямо вслушивался, хотя и не мог их различить.

– Иди, начинай празднество. Я буду на «Взоре».

Пэн не услышал, как ушел Ро. И к тому времени он уже ослеп. Он знал, что будет, когда его тело наконец найдут. Скажут, что переборщил со стимуляторами. Честно говоря, он бы сам так сделал. Ро отнял у него все… победу… его победу… и заставить ублюдка заплатить не было никакой возможности.

Или была?

Пэн услышал шипение, что-то прохладное оцарапало кожу. Боль отхлынула, словно море в отлив, но тут же вернулась снова, когда изголодавшиеся легкие рывком втянули воздух. Мир вновь сфокусировался, перед прозревшими глазами проступили краски, а от далекого грохота крушепанка чуть не лопнула голова.

Впереди кто-то был. Пэн выбросил ладонь и схватил тонкую, но сильную руку. Пустой шприц полетел на пол. Подняв глаза, Пэн увидел длинные лекку и холодные глаза. Лорна. Он отпустил руку, но она даже не скривилась, хотя в местах прикосновения его пальцев уже начали проступать синяки.

– Ты спасла меня, – прокаркал Пэн.

– Напрасно?

Он поднялся на ноги. Если бы еще зал перестал вертеться…

– Следовало догадаться, что он припас в рукаве какой-то трюк. – Пэн закашлялся; легкие все еще ныли. – И ты тоже, кстати говоря. Ты знала, что он задумал?

– Нет. Нисколько.

– Но у тебя был антидот.

Лорна достала из кармана флакон и встряхнула:

– Сипанид. Его добывают на Рилоте из самцов бибфорта. Это антитоксин общего действия. Тебе повезло.

Пэн тяжело привалился к столу-дисплею:

– Что-то я не чувствую себя счастливчиком. Где талпини?

– Наслаждается жизнью.

– А Ро? – От самого этого имени во рту стало горько.

– У себя на корабле, наверняка занимается тем же. Он думает, что ты откинулся.

Пэн ухватился за край стола и с усилием выпрямился:

– Так я сейчас пойду, раскурочу его рухлядь. Докажу ему, что он ошибся.

– Нет. – Лорна накрыла его руку своей. Ладонь холодила кожу, которая все еще горела от яда. – Ты же его знаешь. Он никогда не участвует в праздновании. Будет сидеть у себя, пока гулянка не угаснет, а когда наконец явит свой ясный лик, будет слишком поздно.

– Слишком поздно для чего?

– Для него. – Лорна сжала лицо довутина обеими руками и заглянула прямо в глаза. – Его там не было, Пэн. На земле. И Зитара не было тоже, кстати говоря. Они не знают, каково это было. Какая это власть. Мы обратили Республику в бегство. Ты прав, Ро не мыслит масштабно. Больше не мыслит. Как по мне, надо продолжать.

– Нанести новый удар.

– И быстро. Выждем день… может, два… поглядим, где Республика укрепит оборону. Вокруг судоверфей или бактовых полей Хетцаля. А потом самая слабая цель…

– … станет нашей.

Лорна крепко прижалась губами к его губам. Это было все равно что целоваться с гадюкой.

– Отдыхай, – сказала она, наконец оторвавшись. – Пусть сипанид делает свое дело. Я начну распространять новости. Банда теперь принадлежит нам.

– А если Зитар не согласится?

Она улыбнулась, обнажив заостренные зубы:

– Он ведь больше не носит свою броню, верно? Я всегда считала, что три Хозяина Бури – это на одного больше, чем нужно.

Совет джедаев собрался на совещание, что было правильным и логичным шагом после всего случившегося, но Стеллану меньше всего хотелось сейчас здесь находиться. За стенами только что достроенного аванпоста джедаев продолжались работы по ликвидации последствий. Из Ядра прибыли медицинские корабли и суда поддержки, и подавляющее большинство джедаев сейчас трудились на улицах Лонисы, укрепляя здания и помогая выжившим.

Сам аванпост превратился в центр гуманитарной операции. Республиканский админкорпус пострадал в ходе последней атаки, и хотя он все еще стоял, его объявили аварийным. Оставшиеся подчиненные Самиры Рей-ун перебрались в храм и по мере сил помогали гостям вернуться домой: нелегкая задача, поскольку большинство транспортников в космопорту были уничтожены. Никто им этого не приказывал. Самира и ее команда просто проявили инициативу и вызвались координировать операцию.

– Со «Звездного света» не было вестей? – Этот вопрос вернул Стеллана к реальности. Его задал Китон Мюраг, тоже относительно новый член Совета, которого ввели в состав как раз перед Великим бедствием.