Со стороны леса слышится мычание "ходячих". В голове сразу проносится картина, как мы, словно беспомощные слепые котята, будем тыкаться в пасти мертвецов. Посещённый озарением, я наклоняюсь вплотную к подмятому всем моим весом мальчишке, впиваюсь зубами ему в шею.

— АААААААА!

Он визжит и бьётся в агонии, предчувствуя свою гибель. Пинает меня как может, в попытках вырваться. Получив долгожданную свободу он оставляет у меня во рту кусок своей плоти.

Упав на спину, выплёвываю кровоточащий шмоток мяса. Протерев глаза, чтобы увидеть, как держась за горло умирает мой тюремщик, я встаю на ноги. Его взгляд переводится в мою сторону и тело мальчика затихает навсегда. Бросок к вещам военных и поиск моего топора проходит так быстро, что кажется наваждением. Удар в голову раскалывает лоб начавшего шевелиться "ходока".

Хрипы мертвецов всё ближе, их немного, но лучше не рисковать. Сейчас я не в лучшей форме, а у меня ещё есть дела. Нужно найти Ахёку и предупредить. Никто из нас и не подозревал, что военные продвинулись так глубоко на юг.

Опираясь на топор, я отправился в сторону стоянки племени. Хорошо, что моя красавица рассказала, где я смогу их найти. Оглянувшись, вижу, как парочка "ходячих" начинает поедать тело солдатика. С ужасом осознаю, что Риза со своими людьми ушли именно в ту сторону, куда я направляюсь.

Наплевав на слабость и боль по всему телу, начинаю бежать вперёд. Я отставал от них где-то на сорок минут. Может быть, успею нагнать. Об опережении подготовленных военных и речи быть не может в моём состоянии.

Час бега по ночному лесу не прибавил настроения и хорошего самочувствия. Силы были на исходе, а пресловутое второе дыхание так и не открывалось.

Оперевшись на дерево, решаюсь сделать небольшой перерыв. Всё больше в голове струилась мысль, что я ошибся, и нет нужды в такой спешке.

Мои опасения подтвердились звуками выстрелов и взрывов. Сквозь непроглядную лесную чащу начал проникать свет, настолько яркий, что смог осветить мне путь.

— Бл**ь!

Сорвавшись с места, несусь в сторону света. Дыхание сбивалось всё сильнее, в конце концов заставляя меня перейти на шаг. Двадцать минут, наполненных жуткими фантазиями, прервались, когда я вырвался на небольшую поляну. Крохотное пространство было завалено вещмешками и походными постелями. В центре этого лагеря был разведён костёр, перед которым сидело двое солдат. Мужчины ели какие-то консервы, весело перешучиваясь под звуки смерти. На горизонте огромное пожарище виднелось через лес. Всего сотня метров отделяли меня от моей цели.

Подойдя к ним вплотную, радуясь классическому расп******ву в армии. Одним ударом опрокидываю первого бойца на бок. Огромная рана пересекала его голову от виска до темечка, открывая вид на внутренности черепной коробки. Второй дол*****ёб дал мне достаточно времени, чтобы сделать новый взмах топором, разглядывая тело своего товарища. Переведя на меня взгляд, он вскинув руки в защитном жесте, быстро мотая головой из стороны в сторону, только начав открывать рот. Перерубив кисти, кончиком лезвия вспарываю ему лицо. Отключившись от боли, он завалился на спину, раскидывая обрубки рук в разные стороны.

Подхватив ближайшую винтовку, продолжаю путь. Некогда возиться с телами или искать что-то полезное. Последний участок лесного массива дался особенно трудно. Организм уже не намекал, а требовал отдыха, но я упрямо гнал его дальше.

Проскочив последние несколько метров, я вырвался на поляну, застыв от ужаса и страха за Ахёку. Вокруг лежали тела индейцев и солдат. Несколько "ходячих" медленно бродили по полю боя, набрасываясь на раненых. Горящие телеги и шатры, тела животных, разбросанные припасы и предметы быта добавляли новых мерзких красок. Настоящая бойня. Но тел солдат вокруг тоже было немало. Видимо, командование военных сильно переоценило свои силы.

С трудом переставляя ноги, я побрёл в центр стоянки племени. По словам Ахёку, здесь проживало на постоянной основе около сотни человек и каждые несколько дней заезжали небольшие караваны из других племён.

Переступая через изрешечённые пулями трупы, я стал замечать следы выживших. Вот женщина помогает мужчине перевязать раны, с другой стороны вышло несколько охотников, что стали добивать "ходячих". Сегодня многие погибли, но племя ещё живо. Надежда, доселе закапываемая окружающей атмосферой, возродилась вновь.

— АХЁКУ!

Мой крик привлёк внимание бегающих вокруг людей. Кто-то спрятался в шатрах, а другие, наоборот, стали с опаской провожать меня взглядом.

Ускоряя шаг, я продолжал звать свою избранницу, приближаясь к центру поселения. Здесь тел валялось ещё больше, а стрельба становилась всё реже. Выбросив ненужный автомат, я с одним топором бежал вперёд, убивая немногих "ходоков".

— АХЁКУ!

— Марк…?

Затухающий крик девушки донёсся до меня, сквозь гул пожаров и стоны мертвецов. Помчавшись в сторону голоса, я не заметил, как мне в голову прилетел удар.

— Так, так, так. Чудила, ты удивляешь меня всё больше.

Глаза помутнели, слишком часто меня в последнее время били по голове. Сквозь вату я слышал голос Ризы, пока её размытый силуэт присел передо мной.

— Я так понимаю, что Мичкин мёртв. Ну и похер, он мне никогда не нравился.

Продолжая рассуждать вслух, Риза повернулась ко мне спиной. Тяжело моргая, я осмотрелся по сторонам в поисках Ахёку. Девушка лежала, облокотившись на небольшой ящик, держась рукой за живот. Она тяжело дышала, с отчаянием смотря на меня. Собрав волю в кулак, на остатках последних сил начинаю ползти в её сторону. Параллельно слушая возмущения Ризы из-за того, что я не оценил её доброты.

— Куда это ты собрался? Аааа… Понятно.

Повернув голову, встречаюсь с носком армейского ботинка. Легкий пинок разрывает настоящую сверхновую из боли в моей голове. Опрокинувшись на бок, запрокидываю голову назад, чтобы ещё разок взглянуть на Ахёку, успокоить её… Вытянув руку в сторону девушки, тянусь изо всех сил. У неё начинают течь слёзы.

— Как же ты меня з*****л!

Первым было опустошение и женский крик. Потом пришли боль и понимание. Поднеся левую руку к лицу, понимаю, что чего-то не хватает. Адреналин заполняет меня на полную, а из горла выходит полустон-полухрип. Кровь из обрубка попадает мне на лицо, когда я в полной мере осознаю происходящее.

— Ха-ха! Нечего при мне руки распускать. Вот скажи, чем она лучше меня? А?!

Подняв взгляд на присевшую рядом Ризу, я не могу найти слов для внятного ответа. Все мысли в голове постоянно возвращаются к руке. Я пытаюсь пошевелить пальцами, которых нет, сжать их в кулак, но приходит лишь новая боль.

— Советую перевязать, а не то откинешься.

Наклонив голову набок, она с интересом наблюдает за моими действиями. Неуклюжими попытками оторвать кусок футболки.

— Давай лучше я.

Поднеся к моему лицо топор, она медленно опускает его вниз. Оттянув пальцами ворот футболки, Риза начинает давить лезвием, разрезая ткань.

— Вот так надо, ничего ты…

Пока она игралась со мной, Ахёку подобралась поближе и ударила сержанта камнем. Две девушки боролись на земле, пока я второпях заматывал свою культю. Едва закончив с последним узлом, слышу звук выстрела. За ним следует ещё целая череда, пока пистолет не вылетает из рук Ризы, приземляясь в метре от меня.

Подняв голову, вижу, как Ахёку пытается скинуть с себя более крупную противницу, но несколько ударов по рёбрам вызывают у лежащей снизу девушки гримасу боли и всхлип.

— Что, сучка? Думала, самая умная?

Удары следовали за каждым вопросом, заданным Ризой. Облокотившись на здоровую руку, начинаю ползти вперёд, краем уха слушая, как мою возлюбленная избивают и оскорбляют.

— Ничем ты не лучше!

Последнее восклицание Ризы сопровождалось кашлем прижатой к земле Ахёку. Навалившись сверху, сержант душила мою избранницу со зверским выражением лица.

— Риза.

Оторвавшись от Ахёку, она хотела посмотреть мне прямо в глаза, насладившись своей победой, но наткнулась на дуло пистолета, смотрящее ей в лицо.