— Сколько вас, где основная база? Как давно промышляете?

Тот замер, бегая глазами между нами с принцессой, что-то обдумывая. Но, в результате, быстро произнёс:

— Ещё трое человек. Логово в полудне пути отсюда, сами вы не найдёте. Могу показать. Только не убивай!

Я задумчиво крутанул нож в руках и, повернувшись к девушке, спросил:

— Прогуляемся?

— Куда же мы денемся, не оставлять же эту шайку и дальше тут орудовать, — вздохнула она.

Усмехнувшись, я развязал руки разбойнику и велел:

— Собери всё ценное с трупов!

А сам присел на поваленное дерево у костра, похлопав ладонью по месту возле себя. Элеонора не стала противиться и села рядом, стараясь не смотреть на трупы. Я же посматривал на пленника, подошедшего к своему делу весьма ответственно — активно потрошил одежду, мешки и кошельки, не пропуская ничего.

В итоге набрав кучку серебра с парой золотых, один среднего качества арбалет, несколько луков топоров, наконечников копий. После, собрав оружие в мешок, закинул себе его на плечи. Себе я взял среднего качества копьецо, которым даже нельзя было рубить, а Элеоноре выделил арбалет. Неспешно мы выдвинулись в путь по густому лесу, лишь иногда попадая на звериные тропы.

Видимо, разбойники специально не ходят одним маршрутом, чтобы не оставлять расхоженых тропинок, возможным поисковикам и преследователям. Пленник эпизодически бросал на нас косые взгляды, но убежать не пробовал. Понимал, что не выйдет.

— Как думаешь, что нас там ждёт? — тихо спросила меня девушка.

— Ничего приятного. И возможное обогащение.

— Разве это не хорошо? — подняла бровь брюнетка. — Тебе деньги нужны. На зелья для поправления здоровья и на ваши с кузнецом проекты.

Я на это просто пожал плечами, не желая разжёвывать свои сомнения и домыслы. Я с подобным не сталкивался, ожидания того что я та могу встретить, были одни хуже других.

Идти пришлось долго, мы даже устроили один привал. И чем ближе было логово разбойников, там спокойнее становился пленник. Но впрочем. в его предательстве я не сомневаюсь.

Когда под ногами появилась тропа, на которой всё чаще стали встречаться человеческие следы, я, негромко, так, чтобы не слышал наш проводник, произнёс:

— Будь настороже. Если начнётся бой, держись за спиной, стреляй только в упор, если не останется другого выбора. Главное, чтобы между вражескими стрелками и тобой постоянно находился я.

Она нервно сжала приклад взведённого арбалета и кивнула, внимательнее оглядываясь по сторонам. Лёгкий встречный ветерок принёс запах дыма. А следом, ушедший на десяток шагов вперёд пленник, петляя, бросился вперёд во всю прыть, громко закричав:

— Тревога!

Я метнул копьё. Бандит всхлипнул, смотря на торчащее из груди окровавленное остриё, и, по инерции пробежав ещё несколько шагов, рухнул на землю. Впереди раздались крики, а между деревьев и кустов мелькнули человеческие фигуры.

Пожевав губу, бросив взгляд на шедшую позади Элеонору. Прятать её сейчас поздно и выпускать из поля зрения опасно.

— Действуй, как говорил, — приказал я и, подойдя к дёргающему конечностями телу, вырвал копьё.

Пройдя тропинку между густыми кустами, вышел на поляну. Десяток бревенчатых домиков, большое кострище. Я скривился. В центре прогоревшего костра стояло обугленное бревно, на котором висели сожжённые человеческие останки.

А передо мной сбилось стадо в полтора десятка рыл. Часть полуголые, другие успели нацепить какую-то броню и похватать оружие. Пятеро сейчас активно пытались нацепить тетиву на луки. Лучше всего оказался вооружён предводитель, стоящий позади «строя».

Высокая сухощавая фигура в доспехах, длинный узкий меч в одной руке и лёгкий щит в другой. Играть в поддавки и ждать, когда они начнут стрелять, я не стал. За несколько прыжков преодолел разделяющие нас два десятка шагов и ударил одновременно копьём и ногой. Хруст лопнувших рёбер, и я оказался внутри их строя.

Рванув с пояса кинжал, начал атаковать, выпустив копьё, не подходящее для боя в такой тесноте. Резануть по горлу, выпустить кишки, сдвинувшись в сторону ударом стопы сломать ногу в колене. Укол в грудь, одновременно вырвав кадык ещё одному. Прямой удар ногой, ломая грудину.

Во все стороны летела кровь, раздавался хруст ломаемых костей и крики боли. Взмах рукой, и лезвие кинжала, войдя в голову, лопнуло, а рука, продолжая движение, расколола череп, расплёскивая мозги. Я поморщился. Перестарался с силой удара.

Их командир оказался довольно умён. Пока я разбирался с мясом, он обошёл вокруг и сейчас преследовал бегущую ко мне Элеонору. Видимо, рассчитывал взять в заложники?

В любом случае, девушка не растерялась, в щите ублюдка красовался арбалетный болт, а сама она, отбросив оружие и выхватив кинжал, успела добежать до меня. Мужик же, воткнув меч в землю, вытащил из сумки на поясе пузырёк, зубами сорвал пломбу и быстро выпил.

Я усмехнулся, ощутив выплеск скверны. Зелье и, судя по всему, на силу. Закрывшись щитом, он подхватил меч и встал в стойку, ожидая нападения, презрительно бросив что-то на неизвестном языке. Впрочем, судя по мягкости звуков, эльфийский.

За спиной фыркнула аристократка и коротко ответила ему на том же языке. А для меня перевела:

— Сам обезьяна!

— Настоящий эльф? — хмыкнул я. — А ты хорошо говоришь на их языке.

— Учили с детства, у папы были дела с ними, — ответила аристократка, откинув ногой топор, к которому тянулся рукой один из раненых бандитов.

— Ты полна сюрпризов, — усмехнулся, вырвав копьё из убитого первым разбойника. — Готовить бы ещё умела, стала бы прекрасной женой!

— Готовить еду должны слуги, — отшутилась она.

И, подняв клевец на длинной ручке, обрушила его на голову одного из очнувшихся недобитков. Следом, наступив на шею разбойника, вырвала узкое лезвие из пробитой головы. Вышло у неё это так естественно, как будто так и надо. Бросил на неё задумчивый взгляд и удивлённо покачал головой. Подобного я не ждал.

— Ты тут главный был? — лениво спросил я эльфа, настороженно смотрящего на нас поверх щита. — Давно промышляете?

Тот шагнул назад на пару шагов и ответил:

— Давно. И промышляли бы и дальше, если бы не одна тварь скверны. Теперь придётся собирать новых обезьян, обучать этих животных правильно действовать.

— Не придётся, — усмехнулся я. — Ты не бойся, сейчас я тебя не убью, ты ещё должен много чего рассказать. Думаю, в ближайшем городе за твою голову дадут неплохие деньги.

— Как будто они знают, за кого давать, — презрительно усмехнулся эльф и, через мгновение, бросился на меня.

Он не случайно распинался — стремился дать зелью укорениться и как следует заработать. Но, в ответ на атаку, получил копьё, пробившее щит, которым он пытался прикрыться. Судя по звуку, броня остановила наконечник. Однако мой удар левой ногой снёс его вместе с брызнувшим щепками щитом, отбросив на полдюжины шагов назад.

Я глянул на копьё в руках со смятым наконечником и, покачав головой, шагнул следом к пытающемуся встать эльфу. Он отбросил остатки щита и выругался от боли. Его левая рука висела безжизненным придатком, но он, всё же, поднялся на ноги, вытянув перед собой меч. Я замер, концентрируясь на скверне. И, шагнув вперёд, поймал правой рукой лезвие его меча, ударившее в шею.

Легонько лязгнула затянутая тьмой латная перчатка, сильно рванув, я вырвал у него из руки оружие. Следом, ударом сапога раздробил ему колено. Он взвыл и рухнул на землю, пытаясь выхватить кинжал. Хрустнула, ломаясь, рука. И, подхватив подвывающего от боли разбойника за лодыжку, потащил его к остальным.

Там же, почесав в затылке, решил не напрягаться со связыванием и сломал ему вторую ногу.

— Всё? — спросила меня крепко сжимающая в руках древко клевеца Элеонора.

— Нужно проверить дома, — покачал головой я.

Подобрав меч эльфа, вошёл в первый дом. Пусто. Второй, третий, пятый. Баня. Домик полностью забитый вещами убитых ими людей. Остальные дома. Больше никого не встретил. Даже спящих грабителей нигде не оказалось, все по сигналу тревоги вышли сражаться. Да и вообще, в домах везде порядок, спартанский, военный быт.